Констанция. Книга третья - Бенцони Жюльетта - Страница 14

Александр смутился и чтобы прогнать смущение выпил добрые полкружки вина. Раньше ему почти не приходилось пить, и хмель тут же ударил ему в голову.

Луи смотрел вызывающе и довольно нагло.

— А твоя Колетта хороша собой! Александру не хотелось, чтобы за столом, среди пьяных, упоминалось имя его возлюбленной.

— Мне не хотелось бы обсуждать это.

— Значит, она не красива, — сделал вывод Луи и тут же обвел взглядом погребок.

В углу, у камина, скучали две девицы, по поводу занятий которых трудно было бы иметь какие-либо сомнения.

— Но она хоть красивее вон той, что поближе к огню? — поинтересовался Луи, указывая рукой на пышногрудую девушку.

— Я женюсь на ней! — неожиданно для себя вдруг выкрикнул Александр.

Лицо Луи тут же сделалось серьезным.

— А ты не промах.

— Мы уже обо всем договорились.

— Может, тебе нужно помочь, Александр? Ведь мать не отдаст ее за тебя, придется похитить.

Компания тут же возбужденно загудела, каждый предлагал свои услуги Александру. Но Луи тут же усомнился.

— По-моему, женившись, ты поступаешь не правильно.

— Я уже сделал ей предложение, и она согласилась.

— Настоящий мужчина не должен рано жениться, — пустился в рассуждения Луи, — он должен сначала испытать себя, оценить женщину, а уж потом сделать выбор. А ты, по-моему, еще никогда не спал с женщиной.

Александр вспыхнул, его щеки залил румянец. Луи попал в точку. Ему до этого даже не приходилось видеть обнаженное женское тело, и Луи чувствовал себя перед ним чрезвычайно искушенным в любовных делах. И чтобы доказать свое превосходство, он направился к девушкам. Правда, пройти по прямой ему не удалось, несколько раз молодого человека заносило, но он удержался на ногах и

Облокотившись о край каминной полки, принялся рассматривать лицо пышногрудой красавицы. Та нимало не смущаясь смотрела ему прямо в глаза.

— Ты пойдешь со мной? — не скрывая своих намерений, осведомился Луи.

— Но учти, красавчик, я ничего не делаю даром.

— Я заплачу тебе за троих.

Разговор девушки и Луи не слышал никто, кроме ее подружки, будущие гвардейцы в это время начинали новый бочонок вина.

Расплатившись заранее, Луи обнял девушку и та повела его в маленькую комнатушку, отгороженную от общего зала всего лишь сколоченной из тонких досок дверью.

Здесь не было ничего лишнего: узкая кровать, застланная несвежими простынями, небольшой столик и одинокая свеча, воткнутая прямо в горлышко бутылки.

Развлечение Луи продлилось не слишком долго, вскоре он появился пред своими товарищами с гордостью. Луи подошел к своему приятелю, которого тоже зачислили в гвардейцы в полк Эмиля де Мориво и зашептал ему на ухо. У того тут же на губах расползлась улыбка, и он тоже отправился к сколоченной из досок двери.

Но на этот раз всем стало ясно, куда и зачем ходят молодые люди. Теперь уже Луи донимали расспросами. Тот, не жалея красок, расписывал прелести продажной девицы, с которой ему удалось развлечься.

Александр Шенье слушал это неприкрытое бахвальство презрительно скривив губы. Ему было противно то, как Луи описывает свои ощущения, нимало не стесняясь товарищей.

И он стал думать о возвышенном, вспоминая Колетту. Какой недоступной и прекрасной казалась она ему сейчас! Насколько выше своих товарищей был он сам. Ведь его любили, любил и он — и не было ничего позорного и предосудительного в этой любви. Он беден, ну и что? Зато благородство у него в крови. Он никогда не позволит себе обращаться с женщиной неподобающим образом. Он хранит верность своей возлюбленной и не променяет ее ни на кого, что бы ему ни обещали.

«Колетта, конечно, наивна, — думал Александр Шенье, — но это милая наивность, которая только придает ей прелесть. А как она чудесно играет на арфе! Какой у нее голос! Нет ей равных среди девушек».

И Александр представлял себя мужем Колетты. Он видел себя и ее на залитой солнечными лучами террасе перед белым столом, уставленным фруктами и печеньем. Что это за дом, Александр не мог бы сказать, но дворец был прекрасен. В конце аллеи парка поблескивал серебром пруд, по нему плавали лебеди. А он сжимал в своих пальцах руку Колетты и называл ее любимой. Девушка смеялась, он наклонялся и целовал ее в губы…

Размечтавшись, Александр Шенье прикрыл глаза и вторя своим мыслям, принялся языком облизывать губы, и делал это с большим чувством. И это, конечно не, не укрылось от цепкого взгляда Луи.

— Эй, Александр, — закричал он, — тебе, наверное, давно не приходилось целовать женщин?

Александр Шенье очнулся и открыл глаза. Не было ни дворца, ни Колетты, ни отливавшего серебром пруда с благородными птицами, был унылый грязный погребок, недопитое вино в кружке, чадящие свечи и товарищи по учебе, которых он никогда не любил.

— Говорю, ты, наверное, давно не целовал женщин, — прокричал Луи, поняв, что с первого раза Александр его не расслышал.

— У меня есть невеста, — холодно сообщил Александр Шенье, правда, не добавив при этом, что ему еще не удалось поцеловаться с Колеттой, а этот час, который даровала им Констанция Аламбер, они провели за игрой на арфе, хоть их ждала мягкая необъятная постель.

— Да ты, наверное, Александр, вообще не знаешь, что такое женщина.

Разговор принимал неприятный оборот. Все смотрели на Александра, ожидая, что же он ответит. А тот, боясь показаться неопытным в глазах товарищей, небрежно заметил:

— У меня уже было две любовницы, — чем вызвал хохот.

— Две любовницы! Надо же! Ты что, впервые встречался с женщиной, когда тебе было десять лет? Да ты обманываешь, такого быть не может!

Александр Шенье повторил:

— Да, две любовницы и обе были без ума от меня. Он и сам не мог понять, почему врет. Он же не считал любовные похождения признаком мужественности и благородства, наоборот, ему хотелось всю свою жизнь до конца любить Колетту Дюамель и быть ей верным. Но слова уже были произнесены, смех прозвучал, нужно

Было как-то оправдываться.

К несчастью, Луи нашелся раньше, чем Александр.

— Это нетрудно проверить. Сейчас освободится вон та комнатка, — и он подмигнул своим товарищам, которые уже с интересом поглядывали на спорящих, — и ты, Александр, если мужчина, отправишься туда. А потом мы расспросим девушку? И

Пусть она расскажет, каков ты в постели.

Конечно же, Александру следовало бы отказаться от этого безобразного предложения, но одно дело — отвечать самому себе, а другое дело — предстать перед приятелями эдаким нерешительным мальчишкой.

— Она будет довольна, — небрежно бросил Александр, — и некоторые из сидевших с ним за столом посмотрели на него с уважением.

Теперь он не мог позволить себе обмануть их ожиданий. Дверь комнатенки со скрипом отворилась, и на пороге появился уставший, с раскрасневшимся лицом и слипшимися от пота волосами друг Луи.

— Ну что ж, Александр, иди.

Двенадцать пар глаз уставились на шевалье, и он сразу же почувствовал, какими непослушными стали ноги. Он медленно поднялся и двинулся к полуоткрытой двери. Хмель улетучился, словно он и не пил.

— А идет он браво! — заметил Луи. — Посмотрим какой он в деле.

Дороги назад не было. Вернуться сюда Александру представлялось возможным только из маленькой комнатки, побыв в ней вместе с продажной девушкой.

— Колетта, прости меня, — прошептал Александр, закрывая за собой дверь.

Он остановился и не решался поднять глаз на лежавшую на кровати девушку. Он слышал ее тяжелое дыхание, слышал, как потрескивает свеча, вдыхал запах чужого пота.

— Подойти, — словно бы издалека донесся до него довольно приятный женский голос.

Он посмотрел на постель. Среди смятых простыней сияло белизной пышное девичье тело. Оно словно ослепило Александра. Он часто заморгал и понял, что не сможет сделать и шага. Девушка негромко засмеялась и подвинулась ближе к стене,

Освобождая место рядом с собой.

— Присядь.

Александр послушно присел, не зная, куда деть свой взгляд. Он не мог заставить себя смотреть на тяжелую грудь, на плавный изгиб бедер. Куда спокойнее было созерцать потолок.