Вор и Книга Демона - Эддингс Ли - Страница 10

Обширные леса Хьюла обладают свойством приглушать звуки. В землях дальнего севера растут гигантские деревья, и путешественник может дни напролет бродить под бескрайним куполом их крон, не видя солнца. Большинство деревьев вечнозеленые, и их осыпавшаяся хвоя покрывает землю толстым влажным ковром, который заглушает звук шагов путника. В землях Хьюла нет троп, потому что отмершие иголки хвои постоянно падают тихим дождем с деревьев, скрывая под собой все следы человека или зверя.

Уютный лагерь Набьора раскинулся на небольшой поляне, на берегу веселого ручья, журчащего среди серых камней, но Альтал подошел к нему с некоторыми предосторожностями, ибо человек, про которого ходят слухи, будто он несет с собой два тяжелых мешка золота, склонен быть весьма осторожным, прежде чем войти в какое-либо публичное место. Некоторое время Альтал лежал за поваленным деревом, осматривая лагерь, после чего заключил, что никого из арумцев поблизости нет, тогда он снова поднялся на ноги.

— Эй, Набьор! — крикнул он. — Это я, Альтал. Не бойся, это я иду.

Набьор всегда имел под рукой тяжелый бронзовый топор, чтобы поддерживать порядок и при случае встретить незваных гостей, которые могли прийти, чтобы задать несколько вопросов относительно его собственных неблаговидных деяний, так что предусмотрительнее было не заставать его врасплох.

— Эй, Альтал! — заорал Набьор. — Добро пожаловать! А я уж было подумал, что ты попался к экуэрцам или треборейцам и они подвесили тебя на каком-нибудь суку.

— Нет, — ответил Альтал со скорбной усмешкой. — Пока что мне, хотя и с трудом, удается стоять ногами на земле. Как твой мед — все еще поспевает? В прошлый раз, когда я заглядывал сюда, партия была слегка недозрелой.

— Заходи и отведай, — пригласил его Набьор. — Новая партия получилась что надо.

Альтал вышел на поляну и посмотрел на своего старого друга. Набьор был крепкого сложения, с темными волосами и бородой, большим носом картошкой, проницательными глазами, на нем была мохнатая накидка из медвежьей шкуры. Набьор имел свое дело: торговал хорошим медом и девочками. Кроме того, он без лишних вопросов покупал вещи у тех, кто зарабатывал себе на жизнь воровством.

Оба тепло пожали друг другу руки.

— Садись, друг, — сказал Набьор. — Сейчас я принесу тебе меду, и ты расскажешь мне про чудеса цивилизации.

Альтал устало опустился на чурбан, стоящий возле очага, где скворчала и дымилась жирная ляжка лесного бизона, пока Набьор наполнял два глиняных стакана пенящимся медом.

— Как там у тебя прошло? — спросил он, возвращаясь к огню и протягивая Альталу один из стаканов.

— Ужасно, — печально сказал Альтал.

— Что, так плохо? — спросил Набьор, подсаживаясь с другой стороны очага.

— Даже хуже, Набьор. Думаю, еще не придумано слова, чтобы точно описать, как это было скверно. — Альтал отпил большой глоток из своего стакана. — А у тебя неплохой мед получился в этот раз, дружище.

— Я знал, что тебе понравится. — Ты по-прежнему торгуешь по той же цене? — О цене сегодня не беспокойся, Альтал. Сегодняшний мед — в счет нашей дружбы.

Альтал поднял свой стакан.

— Тогда за дружбу! — сказал он и налил себе еще. — Там, в цивилизованных землях, они даже не варят мед. Единственное, что подают в их тавернах, — это кислое вино.

— И это называется цивилизацией? — Набьор недоверчиво покачал головой.

— А как у тебя идут дела? — спросил Альтал.

— Очень неплохо, — откровенно признался Набьор. — О моей таверне слава идет по всей округе. Теперь почти каждый в Хьюле знает, что если ему захочется выпить кружечку доброго меда по сходной цене, то надо идти к Набьору. Хочется провести время с красивой девушкой — ступай опять же к Набьору. Если случайно приобрел что-нибудь ценное и хочешь продать, не отвечая при этом на разные докучные вопросы о том, где все это взял, будь уверен — я с удовольствием обсужу сделку.

— Набьор, ты всех обведешь вокруг пальца и умрешь богачом.

— Тебе, может, и все равно, а я лучше уж буду жить богачом. Ну ладно, расскажи мне, что с тобой произошло там, в нижних землях, раз это было так необычно. Я не видел тебя больше года, так что нам есть что наверстывать.

— Тогда приготовься, Набьор, — предупредил Альтал. — Это будет не слишком веселая история.

И он подробно рассказал о своих злоключениях в Экуэро, Треборее и Перкуэйне.

— Какой ужас! — сказал Набьор. — Неужели совсем нигде не было удачи?

— Нет, нигде. Мои дела шли настолько плохо, что мне приходилось подкарауливать людей, выходящих из таверны, чтобы добыть немного денег на еду. Фортуна отвернулась от меня, Набьор. В последние полтора года все, до чего бы я ни дотронулся, обращалось в прах. Какое-то время я думал, что это оттого, что, когда я отправился в нижние земли, моя удача не последовала за мной. Но когда я пришел в Арум, мои дела не стали лучше.

Затем он поведал другу о своих злоключениях в доме Гасти Большое Брюхо.

— Так значит, Альтал, у тебя действительно проблемы? — заметил Набьор. — Это все из-за удачливости, которой ты всегда был знаменит. Тебе лучше подумать, что ты можешь сделать, чтобы снова обрести расположение фортуны.

— Да я бы и рад, Набьор, только не знаю как. Она всегда так любила меня, что я никогда не прилагал особых усилий, чтобы удержать ее. Если бы где-нибудь существовал храм в ее честь, я украл бы чьего-нибудь козла и пожертвовал его на алтарь. Но учитывая то, что со мной происходило в последнее время, этот козел, возможно, успеет вышибить мне мозги раньше, чем я перережу ему горло.

— Да не печалься ты, Альтал. У тебя еще все будет хорошо.

— Конечно, я на это надеюсь. Не представляю, чтоб мои дела могли пойти еще хуже.

В этот момент Альтал снова услышал где-то за деревьями тот безутешный плач.

— Ты не знаешь, что это за зверь так кричит? — спросил он.

Набьор настороженно поднял голову и прислушался.

— Не могу понять, где это, — признался он. — Может быть, это медведь, а?

— Не думаю. Медведи не бродят по лесу с такими криками. Когда я шел через горы Арума, я целыми днями слушал вой этого зверя.

— Может быть, он прослышал о посулах Гасти и теперь преследует тебя, чтобы отнять все золото?

— Очень смешно, Набьор, — саркастически усмехнулся Альтал.

Набьор ухмыльнулся в ответ. Затем снова взял кружки и пошел наполнить их из глиняного кувшина.

— Держи, — сказал он, вернувшись к огню, и протянул одну из кружек Альталу, — залей свой смех вот этим и перестань тревожиться из-за зверей. Они боятся огня, поэтому, кто бы он ни был — тот, что воет в лесу, — он не захочет прийти сюда и сесть рядом с нами.

Альтал и Набьор выпили еще по нескольку кружек меду, а затем вор вдруг заметил, что у его друга в доме появилась новая девочка. Глаза у новенькой были шаловливые, а походка соблазнительная. Он решил, что было бы неплохо познакомиться с ней поближе. Сейчас ему особенно не хватало дружеского тепла.

Так Альтал на некоторое время остался в заведении Набьора, наслаждаясь предлагаемыми там развлечениями. Меда у Набьора было вдоволь, на вертеле всегда жарилась ляжка лесного бизона на случай, если кто-нибудь проголодается, а девочка с шаловливыми глазами была очень умелая. Более того, время от времени в доме гостили и другие воры — почти все старые друзья и знакомые, — так что они могли часами рассказывать друг другу байки, обмениваться опытом или устраивать дружеские турниры по игре в кости. После неудачного года Альталу действительно нужно было немного расслабиться, чтобы снять нервное напряжение и вернуть бодрое расположение духа. У него в запасе были остроумные истории и шутки, а у сердитого человека шутки не получаются.

Однако его скудный запас латунных монет был не бесконечен, и когда через некоторое время кошелек его заметно истощился, Альтал с сожалением констатировал, что ему, наверное, пора подумать о возвращении к работе.

И вот, ближе к концу лета, в один из грозовых дней, когда тучи на небе затмили солнце, в лагерь Набьора на нечесаной кобыле въехал человек с глубоко ввалившимися глазами и жидкими, сальными черными волосами. Он сполз на землю со своей усталой лошаденки и подошел к огню погреть руки.