Взрослые тайны - Пирс Энтони - Страница 13

Теперь девушки, в свою очередь, недоуменно уставились на него, а потом рассмеялись.

– Надо же, а нам это в голову не пришло! – выдавила сквозь смех Электра.

– Это Вопрос для следующей недели, – добавила Нада.

Грей отбросил со лба волосы цвета, который иначе как «цветом волос» не называли, и потупился, что для него было вполне естественным.

– Я.., э-э-э.., наверное, смотрел не там и… – Юноша беспомощно пожал плечами.

– Ты хочешь сказать, что разбирался с нашим любовным треугольником, и поэтому не знаешь, где Че? – спросила Электра.

– Да, – ответил Грей, – но, возможно, это удастся исправить. Попробую спросить у зеркала.

Пошарив в ящике стола, он достал маленькое, зеркальце и, показывая его девушкам, сказал:

– Инструмент надежный, но не без недостатков: воспринимает лишь вопросы, заданные в рифмованном виде.

Ладно, попытаюсь:

– О зеркало, лежащее в тиши

Судьбу кентавра Че живопиши!

– Сейчас тебе и прочим станет видно,

Что участь оного кентавра незавидна, – со стеклянным звоном ответило зеркало и показало маленького крылатого кентавра, стреноженного и охраняемого гоблинами.

У всех трех девушек вырвались испуганные восклицания. От гоблинов ничего хорошего ждать не приходилось.

– Но мы так и не узнали, где он, – указала Нада. – Гоблинских племен много: скажем, мой народ враждует с гоблинами с горы Этамин.

– А другая шайка обитает к северу от Элементарии Земли, – заметила Электра.

– Есть еще и гоблинат Золотой Орды, – с дрожью в голосе добавила Айви.

– Гоблинов можно встретить повсюду, – промолвил Грей. – В книгах Хамфри отмечены места их обитания по всему Ксанфу. Однако селятся они главным образом под землей, а то, что показало зеркало, явно происходило на поверхности. Это сужает круг поисков.

– А нельзя попросить зеркало уточнить? – поинтересовалась Электра.

– К сожалению, нет: отвечать на вопрос об одном и том же дважды оно не станет. К тому же то, что мы видели, могло случиться несколько часов назад. Боюсь, мне придется порыться в книге Ответов, – уныло сказал Грей.

– И долго ты собираешься рыться? – озабоченно спросила Электра.

– Возможно не один час. Ответ не из тех, какие находят быстро.

– Но опасность угрожает Че прямо сейчас, не через час, тем более не один. Мы не можем ждать!

– Неужели ты не можешь что-нибудь придумать? – выдохнула Нада, подавшись к Грею, причем влажное платье облегало ее так.., как никакое платье никогда не смогло бы облегать Электру.

– Давай-ка придумывай, – торопливо вымолвила Айви, почему-то насупившись.

– А?.. Что?.. – не сразу сообразил Грей.

Нада оказывала подобное воздействие на мужчин даже будучи в сухом платье. «Хорошо еще, – подумала Электра, – что он не видит ее розовых трусиков, а то и вовсе лишился бы дара речи».

– Ну.. – сказал Грей, малость оправившись, – возможно, тут нам поможет Щелкопер-аноним.

– Это еще кто такой?

– Один призрак, сейчас отрабатывающий у меня ответ. При жизни он был писателем, причем писания свои, по застенчивости, никогда не подписывал. Он давно умер, но писательский зуд оказался сильнее смерти: до сих пор если ему требуется что-то сообщить, он пишет и, в отличие от других привидений, никогда не стонет и не звенит цепями. Только скрипит или щелкает пером.

Само собой, анонимно: как его звали при жизни, так и осталось тайной.

– Но как призрак может знать подобные вещи, ведь все они привязаны к месту своей смерти?

– Нормальные призраки – да, но к писателям это не относится.

– Но как можно сказать что-нибудь дельное о том, чего ты даже не видел?

– Сказать, наверное, нельзя, но написать – это писателю раз плюнуть. Я сам видел в Обыкновении книжки, которые какой-то малый, наверняка отродясь здесь небывавший, писал про Ксанф. Так что к писателю, хоть живому, хоть мертвому, не стоит подходить с обычными мерками. Другое дело, что он может и не ответить.

– Почему? Ведь он у тебя на службе.

– Беда в том, что наше дело касается гоблинов, а у него с ними – кажется, с гоблинатом Золотой Орды, – связаны не самые приятные воспоминания. Они поймали его, сварили в котле и съели. Это бы еще ничего, но костер, на котором кипятили воду, гоблины сложили из его сочинений, заявив, что больше они ни на что не годятся. Для любого писателя это стократ хуже смерти.

Чем это хуже смерти, Электра не уразумела, но нелюбовь покойника к гоблинам была ей понятна. Ей и самой вряд ли захотелось бы вспоминать тех, кто ее слопал.

– А что эти писатели любят? – поинтересовалась Нада.

– Разные вещи, – ответил Грей. – Больше всего, конечно, гонорары. И получать положительные рецензии. И раздавать автографы.

– Что?

– Это обыкновенские штуковины, в Ксанфе их не раздобыть. Да, еще они любят встречи с почитательницами их таланта. Может быть, Нада…

– Но я же не читала его сочинений.

– И не надо. Ты будешь не читательницей, а почитательницей, этого, пожалуй, хватит. Мы скажем, что ты в восторге от него, и…

– И я позволю ему себя поцеловать. Как думаешь, он захочет?

– Это непременно. Целовать читательниц или почитательниц, особенно, таких красивых, и одно из любимых писательских занятий. Им хоть чернил не давай, а приведи такую девушку как…

– Может, ты позовешь своего призрака? – недовольным тоном пробормотала Айви.

– Ладно, – согласился Грей. – Эй, Щелкопер, ты здесь?

Из угла послышалось щелканье пера.

– Слышь, Щелк, тут к нам пришла одна твоя почитательница. Можешь ее поцеловать и оставить ей на память свой автограф. Но раз уж ты Аноним и подписываться не можешь, то напиши своей рукой, где нам искать кентавра Че. Годится?

Спустя мгновение на письменном столе Грея появилась бумажка с написанными витиеватым почерком словами.

– Да, ибо столь счастливое мгновенье сулит творцу немало вдохновенья.

Нада вышла на середину комнаты, закрыла глаза, подняла подбородок и заложила руки за спину, причем грудь ее обрисовалась так, что… Так что Айви быстро подошла к Грею и прикрыла ему глаза ладошками.

Электра одобрила этот поступок, поскольку в противном случае глаза могли вылезти не то что на лоб, а аж на темечко.

Спустя недолгое время невидимая рука снова вывела на бумаге надпись:

– Вы на судьбину не ропщите, кентавра с булочной ищите.

– Ой, Щелк ответил! – подскочила от восторга Электра.

– Не такой уж он и холодный, хоть и мертвец, – заметила Нада, без особой охоты открыв глаза.

– Творец и мертвый жар в себе найдет, когда к груди подобной припадет, – появилась приписка.

– О какой булочной идет речь? – промолвила Электра, проигнорировав последние строки как не относящиеся к делу. – Булочных кустов да деревьев в Ксанфе еще больше, чем гоблинов.

– Думаю, – сказал Грей, повертев бумажку в руках, – он имеет в виду не растение, а Сбулочную реку.

Должно быть, Щелк увидел Че там.

– Это когда? – не поверила Электра. – Он же целовался. Ни один человек…

– То человек, а то писатель, к тому же призрак. Порыв вдохновения может в один миг перенести его куда угодно. Так что этот вопрос решен, – заявила Айви. – А сейчас, мне кажется, Наде.., да и тебе, Лектра, не помешает переодеться в сухое.

Пока они переодевались да перекусывали, день начал клониться к вечеру.

– Нам пора, – сказала Электра, – а то до темноты не поспеем.

– Глупости, – возразила Айви, – мы вас мигом доставим на место. Пока вы подкреплялись, Грей готовил гипнотыкву.

– Тыкву? – испугалась Электра – Так ведь там и застрять недолго.

– Не бойся, – рассмеялась Айви – Коню Тьмы потребовался Ответ, и в уплату за него он оставил Грею несколько большущих тыкв, мы их используем как средство транспортировки. Всего-то ничего, войдете в тыкву здесь, а выйдете возле Сбулочной реки. Правда, – тут Айви нахмурилась, – места там диковатые, к тому же надо остерегаться гоблинов. Надо как-то подстраховаться.