Возлюбивший зло - Пирс Энтони - Страница 38

Наконец они добрались до выхода, который охранял стражник. Пэрри продолжил пение, и тот не пошевелился. Пройдя мимо него, беглецы оказались в каком-то коридоре. Когда стены тюрьмы остались далеко позади, Пэрри замолчал.

Теперь впереди пошла Лила, по-прежнему не отпуская руку Пэрри и ведя его каким-то неизвестным ему путем. То и дело поворачивая, они, словно по лабиринту, постепенно продвигались вверх.

Минуя последний коридор, оба шагнули в монастырскую келью Пэрри. Обернувшись, Лила захлопнула дверь в туннель и взмахом руки как будто стерла ее.

Им все-таки удалось вырваться из Преисподней!

Лила молча обняла Пэрри и, поцеловав его с небывалым чувством, предалась страсти, которая граничила с неистовством. Таким способом она выражала Пэрри свою благодарность, поскольку другого просто не знала…

Позже, когда они легли спать и Лила уютно устроилась возле него, Пэрри попытался оценить все, что с ними случилось. Похоже, своим пением он смог заворожить демонов самого Ада! Возможно ли такое? Земная поверхность являлась царством смертных, и там люди редко пересекались с демонами, причем при должном умении, а также с помощью магии человек успешно одолевал злого духа. Но в Аду все, конечно, устроено иначе. Если бы грешные души могли, они бы сотнями убегали оттуда!

Впрочем, сам Пэрри еще не умер… Вероятно, Люцифер блефовал — держать в Аду души живых людей он явно не мог. Выходит, Пэрри вполне обошелся бы и без пения. Ему следовало просто выйти оттуда!

Однако Лила находилась во власти Люцифера, который вполне мог поступить с ней так, как считал нужным. Освободил ее Пэрри, несмотря на приговор Хозяина, или это тоже оказалось обманом? Если бы Пэрри сбежал, кто, если не Лила, продолжил бы его совращать? Возможно, Люцифер намеренно ее отпустил. В действительности все произошедшее вовсе не казалось таким уж значительным…

Что, если бы Пэрри не предпринял попытки вырваться, а просто стоял и наблюдал, как демон насилует Лилу? Интересно, смог бы после этого Пэрри когда-нибудь убежать из Ада? Вряд ли. Люцифер, Отец лжи, хотел заставить его поверить в то, что он оказался узником Ада, и ему удалось это гораздо лучше, чем Пэрри хотелось бы признать.

Выходит, его побудила к действию грозящая Лиле опасность. Это продемонстрировало ее власть над Пэрри, и Лила осталась очень довольна. В конце концов, она была дьяволицей. Таким образом ни его поступок, ни то, как она к нему отнеслась, не делало чести обоим…

Тогда Пэрри попытался рассердиться на Лилу. Однако, дотронувшись до горячей великолепной груди дьяволицы, он снова возжелал ее, как будто совсем недавно вовсе не ощутил удовлетворения. Лила охотно откликнулась и еще больше разожгла его страсть. Гнев Пэрри обратился на него самого, но вовсе не помешал ему предаться похоти, которая оказалась сильнее ярости.

Пэрри понял, что его развращение проходит более чем успешно.

В тысяча двести пятидесятом году Пэрри должен был умереть. Теперь он нисколько не сомневался в словах Люцифера — знание даты своей смерти действительно показалось ему самой изощренной пыткой. Пэрри понимал, что ему придется расстаться с Лилой — ведь как только он уйдет из жизни, ее работа с ним закончится. Поэтому он отчаянно старался ей угодить, чтобы как можно чаще тешить себя иллюзией любви, оставшейся его единственным стремлением. Пэрри понимал, что в действительности дьяволица не способна на подлинное чувство.

Впрочем, она все больше вела себя как настоящая женщина и по-прежнему была непревзойденной любовницей. Когда они предавались страсти, Лила уже не таяла в воздухе раньше времени, а оставалась с ним до самого конца. С покорностью она уступала любой его прихоти. Если Пэрри задавал ей вопрос. Лила отвечала, а если просил на время его оставить, безропотно выполняла просьбу.

— Но чего же все-таки хочешь ты сама? — спросил он однажды, смущенный ее постоянством и терпением.

— Лишь слышать твой голос, Пэрри, — ответила Лила. — Спой мне так, как ты пел в Аду. Я испытываю трепет как от Ллано.

— Как ты сказала?

— Ллано, песнь вечности. Спой мне ее снова.

Тогда, в тюрьме, по сути, Пэрри заклинал демона, однако делал это ради Лилы. Его заинтересовала песнь, о которой упомянула дьяволица, однако ему не хотелось выказывать своего невежества — вдруг это окажется на руку Люциферу? Пэрри спел для нее то, что пришло в голову, а Лила смотрела на бывшего благочестивого монаха полными обожания глазами.

Впрочем, он не очень верил этим глазам, а лишь старался доставить ей удовольствие — как будто она по-прежнему лишь расплачивалась с ним. Пэрри стремился к новому злу, чтобы Лила знала, что он успешно работает.

Вскоре такая возможность появилась. Французский король Луи IX, гордый человек и великолепный правитель, более других европейских монархов казался настоящим рыцарем. Он много трудился над установлением в стране надлежащего правопорядка. Это вело к постепенному отстранению Инквизиции от проведения расследований и, естественно, вредило Люциферу. Отец лжи с удовольствием убрал бы Луи со сцены.

Наиболее приемлемым способом для этого Пэрри показался крестовый поход, о котором многие годы только лишь говорили. Использовав свое негласное влияние, Пэрри подтолкнул процесс. В тысяча двести сорок восьмом году Луи отправился в плавание к берегам Египта, чтобы оттуда приблизиться к Святой Земле.

На первый взгляд, все шло прекрасно — в тысяча двести сорок девятом году крестоносцы без боя взяли расположенный в дельте Нила город Дамиетта. Однако Пэрри знал, что это ловушка. Как только войско двинулось на юг, к Каиру, оно оказалось разгромлено. Солдаты были перебиты, а самого Луи в тысяча двести пятидесятом году захватили в плен сарацины.

Пэрри выполнил свое задание, однако его время заканчивалось. Он старел и задыхался, даже когда Лила дарила ему молодость. Его легкие постепенно разрушались. То же самое было и с сердцем, которое часто давало сбои.

— Наконец, совершенно развращенный, ты умираешь, — сказала однажды Лила. — Ты знаешь, что тебе уготован Ад.

— Да, знаю. И все же девять лет с тобой стоят того. Ты рассмеешься, дьяволица, однако я с радостью начал бы все с начала. Будешь ли ты навещать меня в Аду?

— Боюсь, что нет.

Пэрри вздохнул. Что ж, разлука с дьяволицей и вечная тоска по ней тоже являлись своего рода наказанием.

— Но ты хоть поцелуешь меня еще разок на прощанье?

Пэрри ожидал, что, упиваясь своей окончательной победой, Лила снова ответит ему отказом, однако она приблизилась к нему. Казалось, ее глаза сияли.

— Пэрри, — шепнула Лила. — Этого не должно случиться!

Пэрри попытался засмеяться, но смех так и застрял в его горле. Ему оставалось прожить какой-нибудь час, а быть может, всего несколько минут. Затем его ждала вечность, и, уж конечно, не в Раю!

— Пэрри, — настойчиво повторила дьяволица. — Ведь ты колдун! И очень могущественный! Если бы попытался, ты стал бы самым лучшим! Об этом говорит и твое пение. Воспользуйся тем, что тебе известно, чтобы…

— Что здесь происходит? — вмешался чей-то голос.

Узнав Люцифера, Лила тотчас же стушевалась.

Прокашлявшись, Пэрри смог наконец проговорить:

— Неужели Отец лжи лично явился за мной?

— Для мщения я всегда прихожу сам, — ответил Люцифер. — Нельзя же лишать себя удовольствия помучить своих врагов. Ты хорошо послужил мне, смертный, и теперь заплатишь за это вечными страданиями в самом жестоком адском пламени.

— Я готов, — прохрипел Пэрри.

— Но у тебя еще есть несколько минут, чтобы испытать предсмертные муки. Я желаю, чтобы ты полностью осознал всю безвыходность своего положения. — Злобный взгляд Люцифера метнулся к Лиле: — Унизь его, девка!

Услышав давно забытое слово, в груди Пэрри шевельнулась ярость. Его кровь закипела, а ум прояснился. Понимая, что это будет его последним усилием, Пэрри все равно захотелось нанести ответный удар. Пусть он действительно служил Люциферу, это вовсе не означало, что он его любил.