Макроскоп - Пирс Энтони - Страница 61

Иво показалось, что он наблюдает конвекцию в нагреваемом чане с расслоившейся нефтью. В воображении появилась еще одна картина – контейнер Брада на печке, и Иво, ужаснувшись, отогнал эту мысль. Сине-серые пузыри газа, в тысячу миль диаметром, всплывали в толще плотных слоев атмосферы, оставляя за собой хвосты турбулентных завихрений. Проход, проделанный недавно прошедшими пузырем, являл взору четкий срез газообразного слоя атмосферы – желтая масса, прошитая зелеными, черными, розовыми прослойками. В другом проходе виднелись груды белесой субстанции – водородного снега, – которые лавинами низвергались в пучину нептунийского океана, огромной вмятины на теле планеты. Похоже на льющийся в воду жидкий воск, подумал Иво.

Нет, о посадке не могло быть и речи. Афра удалилась в чрево Джозефа, чтобы проконтролировать выполнение маневра.

Они вышли на орбиту Тритона и приближались к нему со скоростью, которая поражала воображение, будучи выраженная в милях в секунду, но в таком исполинском окружении казалась ничтожно малой.

Шар Нептуна – тридцать одна тысяча миль в поперечнике, подавлял все вокруг, на фоне его буйствующих красок Тритон казался серым и унылым.

Но малыш Тритон тоже хранил свои тайны. Всего в десять раз меньше Нептуна, в полтора раза больше Луны, но в три раза тяжелее. Если считать по массе, то Тритон был настоящим гигантом среди спутников планет Солнечной системы, хотя по размерам он был далеко не первым.

Тритон постепенно приближался, и вот он уже казался таким, как Нептун, затем больше, они предстали как две планеты-сестры.

Но Нептун был злобен и ярок, а Тритон – спокоен и мрачен. Его поверхность казалась непоколебимо твердой.

– Твердокаменный, – пробормотал Иво, ожидая услышать обычное «Что?» Афры, но ее не было рядом.

Стали видны кратеры: гигантские кольца раскрошившихся скал, залитые в середине черной тенью, некоторые были исклеваны изнутри более мелкими кратерами. Горы – густые морщины на лице спутника. Горизонт был затуманен полупрозрачной дымкой атмосферы. И еще океаны...

– Должно быть, какое-то соединение кислорода с азотом, – сказал Гротон. – Но не вода, это уж точно. – Заинтересовавшись, он попросил Иво сфокусировать макроскоп и провести спектроскопический анализ. – Атмосфера в основном неон и азот, – сказал он, просмотрев спектры. – Немного кислорода и следы аргона. Океан наполнен жидким соединением...

И тут они увидели в космосе нечто.

– Внимание, – объявил Гротон по интеркому. – К нам что-то приближается, и это не Тритон.

– Корабль? – спросил голос Афры. – Шен?

Иво направил маленький телескоп на объект. Он представлял собой скалу из какого-то вещества сорока миль в диаметре.

– Слишком большой, – заключил он. – Это камень или еще что-то твердое. И форма неправильная.

Так как они пролетали близко от этого тела и можно было провести точные измерения, Иво смог определить параллаксы:

– Около сорока миль в длину, тридцать пять в ширину.

– Я вижу его! – воскликнула Афра. – Он появился у нас, на экране Джозефа. Эта штука находится на орбите!

– Но не вокруг же Нептуна, – заметил Гротон. – Она же сейчас движется по направлению к планете. Этого не может... – у него перехватило дыхание. – Спутник спутника? Не могу поверить.

Но этому пришлось поверить. Дополнительные наблюдения и анализ показали, что это действительно спутник Тритона, вращающийся на расстоянии десять тысяч миль, и он был обращен широкой стороной к своей планете. Направление его движения по орбите было нормальным, в противоположность обращенному движению Тритона. Его состав – Н2О. Это была глыба льда, настолько холодного, что он был, наверное, тверже стали, и грани ее были прозрачны, свет звезд преломлялся в них, разделяясь на еле заметные разноцветные блики, создававшие по краям глыбы загадочную ауру.

– Какая красота! – восхищенно вымолвила Афра. – Как мы назовем его?

– Шен, – коротко ответил Гротон.

Иво ожидал услышать возражения Афры, но интерком молчал. Очевидно, она ждала возражений от него.

– Здорово получилось, – сказал Гротон. – Не нужно рассчитывать орбиту, есть уже готовая.

– Но мы все равно должны будем приземлится на Тритон, – напомнил Иво. – Шен вряд ли способен обеспечить нужную гравитацию. Я хотел сказать, Шен – спутник.

Он помнил все время в подсознании о том неутомимом любопытстве, с которым все относились к вопросу о Шене-человеке.

– Не может быть и речи. Мы просто не сможем приземлиться с макроскопом на носу Джозефа. Мы привязаны к космосу – на поверхности мы разобьемся.

– Но если мы выдержали десять G, то какая-то одна четвертая...

– Сожалею, но все не так просто. То были равномерные и постоянные десять G, а падение – это совсем другое дело. Результат может быть хуже, чем сто раз по десять G.

– А, – слава Богу хоть Гротон говорил на понятном ему языке. – Но если корабль не может сесть, а оставаться в невесомости нельзя...

– Планетный модуль. Мы сможем безопасно приземлиться. Гораздо проще курсировать туда-обратно, да и не рискуем макроскопом. По крайней мере до тех пор, пока мы в состоянии держать Джозефа в поле зрения. Думается, что здесь проблем не будет, такой большой и яркий объект, как Шен, виден хорошо с любой точки Тритона. Мы его в любое время заметим даже без телескопа.

Прежде всего его слова были обращены к Афре, так как они уже начали синхронизацию с орбитой Шена. Ледяной утес приближался, ямы и выбоины на его поверхности увеличивались. Он уже заполнил весь экран, и, казалось, они совершают посадку в арктических торосах на полярном самолете, с той лишь разницей, что почти отсутствовала гравитация.

Афра осторожно подводила ракету к Шену, направляя корабль миниатюрными маневровыми двигателями, расположенными по борту. Иво подумал, а что произойдет, если они столкнутся? Ведь макроскоп довольно сильно выпирает за обводы корабля, – но тут же вспомнил, что гравитация отсутствует, и удар будет незаметен. Это была скорее синхронизация орбит, чем приземление, посему неплохо было бы укрепить корабль – силы притяжения Шена будет явно не достаточно, чтобы надежно удерживать Джозеф.