Ксанф. Замок Ругна - Пирс Энтони - Страница 76

И вдруг что-то темное обрушилось с небес. Гарпии!

– Свеженькое мясцо! – каркнула одна. Главная! Дор распознал ее чин по полосам жирной грязи на крыльях.

– Поднимай! – скомандовала главная.

И грязные птицы схватили добычу: пятерых фавнов, троих раненых гоблинов и их спеленутого паутиной командира. Гигантские крылья хлопнули, взметая пыль.

– Фавнов отдайте! – крикнул Дор, так как среди пойманных оказался и его знакомый горн.

Птицы стали взмывать. Дор уцепился за ноги несчастного горна и потащил к себе. Гарпии так удивились, что уступили без боя.

Прыгун сделал подобие лассо, кинул и поймал за ноги возносящегося прелесника. Но трое фавнов вместе с четырьмя гоблинами исчезли в небе. Уцелевшие коротыши быстренько убежали.

Прав ли был Прыгун, когда помешал Дору раньше воспользоваться мечом? Кто его знает. Судьба гоблинов не заботила Дора, а вот фавнов жалко. Спас бы он их, если бы вовремя вступился? А может, самому надо было сдаться, позволить себя связать? Поздно искать ответ. Но Прыгун молодец – раз уж вступил в бой, повел себя очень разумно: вместо того чтобы впустую сражаться с солдатами, сразу обезоружил командира. Дор, конечно, ввязался бы в бой именно с солдатами. Прыгун пошел по самому разумному пути, самому безопасному. Именно благодаря этому они, хотя и потеряли фавнов, не проиграли битву.

Постепенно возвращались участники незадавшегося праздника. Нимфы и фавны были в ужасе от нападения сразу и гоблинов, и гарпий. Трое их товарищей погибли. Теперь уж они будут знать, что и в их благословенных местах жить далеко не безопасно.

О продолжении праздника и речи быть не могло. Затушили костер и разбрелись спать. Дор и Прыгун выбрали для ночлега ветвь большого дерева. Это дерево никому не принадлежало, так как закона «одно дерево на одного» в прошлом еще не существовало. Мрачная ночь окружила спящих.

Наступило утро. Дор и Прыгун проснулись в хорошем настроении, но их ждал сюрприз: первая же встретившаяся им при свете дня нимфа завизжала и в страхе кинулась в воду, где, кстати, чуть не утонула, так как была не наядой, а ореадой. Несчастная попросту испугалась. И кого – Прыгуна! Фавны окружили приятелей недружелюбной толпой. Вид у козлоногих был довольно грозный. Дору снова пришлось повторить все сначала: назвать себя, представить Прыгуна. Нимфы и фавны напрочь забыли вчерашних гостей. Прыгун опять исполнил номер с прыжками, и опять все общество, обрадованное непревзойденной ловкостью паука, радостно приняло друзей в свой круг. О нападении вербовщиков забыли, об исчезнувших товарищах забыли целиком и полностью, и спасенный Дором горный фавн вряд ли помнил, что вчера был на волосок от гибели. Беззаботное общество знало одно – в эти благословенные края чудовища не заглядывают. Никогда! Нимфы и фавны не помнили о прошлом, не отягощали себя никаким опытом. Не в этом ли секрет их вечной юности и невинности? Взрослыми людей делает именно опыт. Вот и Дор постепенно взрослел.

– А гоблинам не очень повезло с этими новыми солдатами, – сказал Дор, когда они с Прыгуном покинули землю нимф и отправились дальше, на запад. – Разве можно доверять солдатам, которых каждый день всему надо учить заново?

– Ну а гарпиям все равно. Им лишь бы мясо, – заметил Прыгун.

Да, этим плевать и на память, и на беспамятство.

– Но заклинание действует только там, где живут нимфы и фавны, – продолжил паук. – Если уйти из тех мест, то через несколько дней оно потеряет силу. Еще немного – и мы остались бы среди этих красоток навсегда. Но у фавнов, которых утащили гоблины, должно скоро проясниться в голове.

– Я с тобой полностью согласен, – отозвался Дор. Он вспомнил наяду, манившую его в озеро, вспомнил ее подруг, их колышущиеся груди. – Стоило поддаться искушению, остаться на часок, включиться в общее веселье, и нас охватило бы забвение, мы погрузились бы в некий сладкий сон.

Дор поежился то ли от ужаса, то ли от щекочущего волнения.

Они шли все дальше, шли через заросли, оставляя за собой волшебные знаки. Нимфы и фавны на них не покусятся – они ведь не помнят, для чего эти знаки нужны. Армия зомби пройдет здесь примерно через день. «Мы с Прыгуном наверняка прошли уже половину пути», – мысленно решил Дор. Самые грозные опасности, кажется, они уже миновали. Скоро замок Ругна. К вечеру они доберутся. Короля Ругна ждут хорошие новости.

– Неприятные растения, – прострекотал Прыгун. – Они меня тревожат.

– И меня, – подтвердил Дор. – Но они не вредные. Просто странные.

Паук осмотрелся. Он умел смотреть по сторонам, не поворачивая головы, не переводя взгляд. Просто надо было чувствовать, что именно его интересует. Дор приобрел в этом немалый опыт.

– А дорога прекрасная, – трещал паук. – Лучшей и быть не может. Ровная, гладкая, никаких зловредных тварей. Но что-то и в ней меня беспокоит.

– Самые прекрасные тропы иногда оказываются и самыми ужасными. Именно потому, что все идет так гладко, мы должны быть настороже, – сказал Дор.

– А давай сделаем так: ты пойдешь дальше этаким простодушным путешественником, а я загляну с другой стороны. – Паук нырнул в заросли и исчез.

Дор пошел дальше. Простодушия ему было и в самом деле не занимать. Они хорошо придумали: паук старше и опытнее Дора, его нельзя поймать в ловушку, потому что спасительная нить всегда при нем, а Дор... Дор такой большой, как обыкновен, грозный, у него такой острый меч. Если появится противник, он непременно смутится, завидев Дора. Прыгун успеет подкрасться и засесть в засаде. И если этот кто-то решит все-таки броситься на Дора, паук кинет лассо и вздернет дерзкого.

Теперь он пробирался сквозь заросли, которые сделались уже выше его головы и как будто обступали его все более тесной толпой, хотя и не двигались. Настоящих шагающих растений в Ксанфе вроде еще не было. Но лишний раз убедиться не повредит, поскольку можно передвигаться не только шагами. Древопутаны, к примеру, хватают тех, кто сам шагает мимо, хищная лоза обвивается вокруг глупцов, осмелившихся прикоснуться к ней, а есть растения, которые умеют выкапывать себя из земли и перемещать на новое место, если старое им уже не по вкусу. Нет, особенные растения, сквозь которые Дор сейчас пробирается, не перемещаются, в этом можно не сомневаться. Это он сам все дальше забирается в их гущу, и поэтому кажется, что растения становятся все выше и придвигаются все ближе. Растения были так однообразны, что затеряться среди них не составляет труда. Но Дор оставлял волшебные метки и поэтому в любую минуту мог отыскать дорогу назад. К тому же и Прыгун где-то здесь, наблюдает.