Ничего, кроме правды - Либерман Авигдор - Страница 53

Сегодня мы предъявляем нашим избирателям оплаченные счета и отчет о проделанной за это время работе. Сегодня уже никто не спрашивает, преодолеем ли мы электоральный барьер и оказываем ли мы влияние на политическую систему. Сегодня израильское общество воспринимает нас со всей серьезностью. Это, прежде всего, заслуга всех, сидящих в этом зале.

Перед выборами мы заявили, что не войдем в правительство, во главе которого будет стоять представитель левой партии, и, в отличие от многих других, мы не изменили своим обещаниям и не пытались под тем или иным предлогом занять кресла в правительстве Барака. Мы оказались в оппозиционном меньшинстве вместе с двумя другими партиями — блоком «Ихуд Леуми» и «Ликудом». Мы предложили объединить силы национального лагеря и создать единый парламентский блок, общую фракцию, объединяющую представителей всех трех партий, но, к сожалению, самая большая партия национального лагеря не согласилась возглавить процесс объединения правых сил.

Здесь я хочу вспомнить о замечательном, храбрейшем и образованнейшем человеке, настоящем патриоте Израиля, об «офицере и джентльмене» Рехаваме Зеэви, да отомстит Господь за его кровь! У Ганди не было колебаний — ни в идейном пути, ни в необходимости объединения сил национального лагеря. Этот человек был воплощением еврейской целостности, преданности еврейской традиции, истории, Государству Израиль и народу Израиля. Он родился в Иерусалиме и погиб в Иерусалиме. Ганди немедленно откликнулся на наш призыв и стал активным участником в объединении всех сил, составляющих национальный лагерь. Наше сотрудничество с Ганди и его движением было очень успешным и результативным, несмотря на сомнения, высказывавшиеся представителями некоторых политических кругов и различными комментаторами. Продолжение сотрудничества всех сил национального лагеря я рассматриваю и как выполнение заветов Ганди, и как стратегически важную для всех нас ценность.

Я уверен, что наш список на выборах в Кнессет следующего созыва будет соответствовать определению Ганди: мы — настоящее сионистское движение, олицетворяющее все ценности сионизма — алию, поселенческую деятельность и защиту нашего государства. В нашей предвыборной программе мы говорили не только о существующем положении, но и о нашем видении будущего. Когда мы говорили о конституции, конституционном суде и президентском правлении, я видел сомнение в глазах большинства слушателей. Тогда мы заявляли следующее: мы не гарантируем немедленного успеха, но мы обещаем, что эти темы войдут в повестку дня парламентской и общественной жизни, что они будут обсуждаться и завоевывать все новые позиции, все новых сторонников.

Подводя промежуточные итоги, можно сказать, что Конституционное лобби, возглавляемое депутатом от нашей партии Элиэзером Коэном, было одним из активнейших и крупнейших парламентских лобби в последние три года. И пусть нам удалось добиться принятия закона о конституционном суде лишь в первом чтении, однако острая общественная дискуссия, сопровождавшая процесс прохождения этого законопроекта, стала, по сути, спором о принципах и ценностях, на которых зиждется израильское общество.

Когда я впервые заговорил о президентском правлении и подал на рассмотрение Кнессета соответствующий законопроект, на меня обрушилась массированная критика со стороны представителей левых партий, упрекавших меня в антидемократическом подходе и в непонимании основ устройства демократического общества. Были и те, кто говорил, что у всех выходцев из СССР-сНГ имеется склонность к тоталитарному мышлению. Поэтому я не мог не рассмеяться, увидев, что несколько месяцев назад Хаим Рамон из партии «Авода» подал на рассмотрение Кнессета законопроект, тождественный тому, который я подавал в свое время и который был провален усилиями двух крупнейших партий.

Мы были первыми их тех, кто подал закон о роспуске Кнессета, мы дали однозначное обещание «свалить» правительство Барака до ноября 1999 года. Мы вели упорную борьбу против разрушительной политики, которую проводил тогда блок «Единый Израиль», и мы преуспели в этой борьбе, несмотря на высокопарные мнения опытных политиков и журналистов. Здесь мы лишний раз доказали, что видим политические процессы глубже и дальше, чем другие. Мы провели в кнессете немало кампаний, и обычно они завершались успехом. Тот, кто проверит все, вынесенные нами на повестку дня темы, поданные нами запросы и законопроекты, которые провели депутаты Юрий Штерн и Михаил Нудельман, увидит солидный и впечатляющий список самых разных достижений — н социальной сфере, в улучшении положения новых репатрйантов, в области культуры, в сфере охраны природы, и т. д. Я верю в то, что представители, которых вы выбрали в Кнессет, отлично поработали и полностью оправдали ваши ожидания.

Одним из самых важных наших дел была борьба за Голанские высоты. Мы — первое политическое движение, которое сразу же и без колебаний встало на защиту этой территории. Мы привозили туда тысячи людей, собирали подписи под декларациями и выходили на демонстрации. Я счастлив, что сегодня эта тема снята с повестки дня. Сегодня ни у кого нет сомнений в том, что Голанские высоты — неотъемлемая часть Израиля. Если когда-нибудь мы будем заключать соглашение с Сирией, оно будет базироваться на принципе «мир в обмен на мир», а не «мир в обмен на территории». Я могу пополнить длинный перечень наших достижений не только политическими и парламентскими успехами, но и итогами своей работы в должности министра инфраструктуры и работы Юрия Штерна на посту замминистра в министерстве главы правительства. Мы можем записать в свой актив продвижение проектов в сфере опреснения воды, использования природного газа, улаживание ситуации с бывшими солдатами и офицерами армии Южного Ливана, и многие другие масштабные проекты.

Но если вы спросите меня, какое достижение представляется мне самым значительным, и которым я горжусь более всего, я отвечу: это свершения не в министерской или парламентской деятельности, а в сфере идеологической. Сегодня все знают, что наше слово обеспечено делом, как бумажные деньги обеспечены золотом и драгоценностями. И это не просто предвыборный лозунг — это доказанная, подтвержденная фактами реальность. У нас слово — это слово, дружба — это дружба, и наш путь — это путь вперед. Мы доказали, что в политике есть люди, для которых упорство, постоянство, верность принципам — не пустые слова. Это наш образ жизни, и мы будем верны ему и в будущем.

В последнее время левый фланг израильской политики вновь пытается исказить реальность, превратить «войну Осло» в войну с поселениями. Причина войны, говорят они, кроется не в терроре и не в ХАМАСе, а в поселениях, в еврейском присутствии на территории Самарии, Иудеи и сектора Газы. Те, кто знакомы с историей нашего региона, знают, что еврейские поселения в этих местах начали создаваться в начале 20-го века. Иосоиф Трумпельдор и его товарищи пали в бою за поселок Тель-хай задолго до создания государства, до границ 67-го года, до того, как были введены в обиход понятия «поселения» и «оккупированные территории». Хевронские погромы 29-го года, беспорядки в Яффо и других местах в 36-ом, события 39-го года, нападение всех арабских соседей на заселенную евреями территорию в 1948-м — все это было до «поселений» и «границ 1967 года».

Террор — это стратегия арабов, и она никак не связана с поселениями. Ответьте мне на простой вопрос: верит ли кто-нибудь всерьез, что если мы уберем все поселения в Иудее, Самарии и Газе, то получим взамен мир?

Сотрудничество арабского муфтия с Гитлером было налажено до создания государства Израиль. Да и ООП была создана до Шестидневной войны и до создания еврейских поселений в Иудее, Самарии и в секторе Газы. Вылазки и диверсии федаинов тоже происходили задолго то того, как было создано первое еврейское поселение на этих землях. Вот правда в том виде, в каком ее выразил Арафат в беседе с главой правительства Индонезии: «Я терпелив. Шаг за шагом я сбрасываю евреев в море».