Хозяин Брянских лесов - Грибков Иван Владимирович - Страница 33

Не менее важной считалась засылка агентов в подпольные ячейки для получения информации о намерениях противника. Учитывалась также возможность перевербовки партизанских агентов. Так, в первых числах января 1942 г. сотрудники гестапо арестовали братьев Олега и Серафима Семеновых, готовивших взрыв Брянской городской управы. В ходе интенсивных допросов гестаповцы установили, что братья связаны с подпольной организацией г. Брянска и городским партизанским отрядом. После вербовки Семеновы были направлены в партизанский отряд г. Орджоникидзеграда. В отряде шпионов разоблачили и приговорили к расстрелу, но чекисты отряда решили использовать Семеновых в качестве агентурных разведчиков. Вскоре братья вернулись в Брянск с заданием от партизан, но, выполняя его, проинформировали гестапо о подпольной сети в городе. Получив от немцев новое задание, Олег и Серафим Семеновы были засланы в отряд им. Кравцова, которым командовал М. Дука, Войдя в доверие к командиру, Серафим стал его заместителем по разведке, возглавил агентуру г. Брянска, где действовало более 600 агентов[244]. Начиная с августа 1942 г. гестапо арестовало около половины агентов, часть из них перевербовали и отправили в отряды. Семеновы, тем временем, продолжали работать на тайную полицию, но в октябре 1942 г. их второй раз разоблачили офицеры НКВД[245].

В подпольных организациях было мало опытных людей, знакомых с принципами конспирации. Большой процент среди подпольщиков составляли комсомольцы и пионеры, действовавшие по патриотическим соображениям, на свой страх и риск, что зачастую шло во вред организации, в которой они находились, и служило поводом к раскрытию агентуры. Нередки были случаи, когда подпольщики устраивали собрания, коллективно слушали передачи советского радио, вели протоколы собраний, хранили списки членов организации, не проявляли должной бдительности при приеме новых людей в свои ряды. В некоторых организациях подпольщики знали друг друга. Достаточно было проникнуть в такую организацию разведчику гестапо, как она подвергалась разгрому.

Немецкие органы безопасности работали достаточно эффективно. Гестапо и военная контрразведка разгромили клетнянских, комаричских, стародубских, суражских, почепских, навлинских, брасовских, новозыбковских и брянских подпольщиков[246]. В Суражском районе подпольная группа была связана с отрядом специального назначения НКВД «Вперед» (командир — майор госбезопасности П. Г. Шемякин) и командованием 5-й Клетнянской бригады. Подпольщики добывали разведывательную информацию о дислокации немецких частей, вели работу по разложению восточного батальона № 604 («Припять»), находившегося в подчинении 221-й охранной дивизии. Активная деятельность команды № 3 ГФП-729, а также местного отделения гестапо, позволила раскрыть организацию, а всех 50 ее участников — казнить.

Такая же судьба постигла Брасовское и Комаричское подполье. В Брасовском районе организацию возглавлял К. Васильев и комиссар В. Толкачев. Васильев был арестован сотрудниками абвергруппы-107 (начальник отделения зондерфюрер Гринбаум). Во время допроса Васильев выдал всех 102 агентов организации. Самые активные деятели подполья (23 человека) были расстреляны. Параллельно была ликвидирована Комаричская организация, возглавляемая А. И. Енюковым и П. Г. Незымаевым. Члены группы действовали на территории Локотского округа, вели работу по разложению бригады РОНА. Особую роль в организации играл П. Г. Незымаев, работавший главврачом в окружной больнице. Пользуясь своим положением, он снабжал разведывательной информацией оперативно-чекистские группы УНКВД Орловской области Засухина и Кугучева, собирал медикаменты для партизанских отрядов. Готовя переход группы полицейских 1 ноября 1942 г., Незымаев и еще 7 человек были схвачены контрразведчиками РОНА и сотрудниками брасовского отделения абвергруппы-107. 8 ноября 1942 г. партизанских агентов повесили на площади в центре поселка Комаричи[247].

Кроме разгрома групп в перечисленных районах, серьезные удары гестапо, ГФП и абверкоманды нанесли по подполью Орджоникидзеграда, Клетни, Сещи, Жуковки и Клинцов. Эти удары осложнили работу организаций, поставили их на грань провала. Конечно, уничтожить все подполье оккупанты не смогли, но нанести ему существенные потери они сумели.

Жестокая борьба с подпольем немецких спецслужб была продиктована в первую очередь сбором развединформации о партизанах, их вооружении и численности, командном составе. Все данные, полученные в ходе оперативной работы, использовались при подготовке войсковых операций, преследовавших цель уничтожить партизан в Брянских лесах и создать условия для безопасного функционирования оккупационных учреждений.

Антипартизанские операции проводились как против самих отрядов, так и против тех деревень, где народные мстители находили помощь и поддержку. Второй вид операций был обычно менее хлопотным, чем первый, поскольку в этом случае привлекались ограниченные силы, применявшиеся в основном против гражданского населения. В качестве примера можно привести операцию отрядов вспомогательной полиции в селе Овсорг Дятьковского района 13 января 1942 г: В деревне было убито 45 человек за то, что они сотрудничали с партизанами[248]. Таким же образом немцы и русские коллаборационисты поступили с деревней Угревище Комаричского района. Там было сожжено 300 домов, а население, помогавшее партизанам, частично расстреляно, частично эвакуировано в пересыльный лагерь[249]. Имели место и акции уничтожения.

Показательно, что в оккупационной пропаганде, а также в приказах по охранным частям, полиции и войскам СС слово «партизан» не употреблялось (на основании директивы Гиммлера от 31 июля 1942 г.[250]), и народные мстители именовались «бандитами», «грабителями», «налетчиками», «убийцами-поджигателями» и т. д. Вот характерный отрывок из передовицы одной из коллаборационистских газет: «В глухие ночи рыщут по лесам и оврагам своры двуногих волков, алчно выискивая жертву для своего звериного нападения. Они, эти волчьи своры, пытаются присвоить себе кличку «партизаны», беря якобы пример с народных героев стародавних времен… Они — преступники перед своей родиной, так как защищают самого ярого врага России — изверга Сталина, главаря кремлевской банды палачей и душителей русского народа, пытаются выступать против наших освободителей от большевистской каторги — против отважных сынов великой Германии»[251].

Первоначально командование тыловым районом 2-й танковой армии не проводило широкомасштабных мероприятий против партизан. В 1941 г. партизаны еще не беспокоили немецкий тыл так, как в 1942–1943 гг. В первые недели оккупации Брянщины, вопрос борьбы с партизанами решался с помощью воинских частей действующей армии Войска же предназначенные для поддержания порядка находились в Белоруссии — в распоряжении командующего частями обеспечения тыла группы армий «Центр» генерала М. фон Шенкендорфа. По состоянию на 2 октября 1941 г. под его началом находились 707-я и 339-я пехотные дивизии, 1-я кавалерийская бригада СС, 221-я, 286-я и 403-я охранные дивизии[252]. Охранные войска появлялись по мере усиления партизанского движения.

Первая крупная операция (кодовое название «Птичье пенье» — Vogelsand) против брянских партизан была проведена с 5 по 30 июня 1942 г. В ней участвовали один танковый полк и два стрелковых полка 339-й пехотной дивизии. Целью операции было восстановить контакт с частями 4-й танковой армии и уничтожить партизан в районе Клетни. Операция оказалась сравнительно успешной. Партизаны потеряли 1193 человек убитыми, 1400 ранеными, 498 было захвачено в плен. Помимо этого, 2249 мужчин в возрасте от 16 до 50 лет были арестованы, 12531 человек было эвакуировано из района. Потери оккупантов составили: 58 убитых, 130 раненых и 1 пропавший без вести[253].