Флорентийка - Бенцони Жюльетта - Страница 38

– Ты только что сказал, сеньор: низкий человек, действовавший не самостоятельно.

– Что это значит?

– Это значит, что, когда кто-то не решается нанести удар сам, он может вложить орудие убийства в чужую руку. Говорят, в нижних кварталах есть немало всякого отребья… Все покупается и продается, даже жизнь человека. Все зависит от обещанной платы… – с горечью сказала Фьора.

Лоренцо внимательно посмотрел на нее и близоруко сощурился:

– Ты подозреваешь кого-либо? Ты же знаешь, что обвинение без доказательств – серьезное преступление, наказуемое законом!

– Потому-то я никого и не обвиняю до тех пор, пока не буду совершенно уверена. Но тогда…

– А тогда этим займусь я, – сказал Лоренцо строго. И добавил уже более мягким тоном: – Ты осталась одна, Фьора. В юные годы тяжело переносить одиночество. Франческо еще не задумывался о твоем замужестве, но теперь тебе нужно, чтобы кто-то был рядом с тобой. К тому же ты наследуешь большое состояние, много сложных и важных дел. Твой отец начал с сукноделия, потом он основал банк и стал еще и судовладельцем. Два его судна – в Венеции, а его личный корабль – «Санта-Мария дель Фьоре» – в Ливорно. Я знаю, что он хотел превратить этот маленький городок в крупный торговый порт. У Франческо Бельтрами есть дела в Вольтерре, он имеет конторы в Париже, Лондоне, Брюгге… И, возможно, множество еще чего-то, о чем я не знаю. Нужно, чтобы во главе всего этого стоял мужчина… Мне известно, что мой юный кузен Лука Торнабуони страстно любит тебя. Может быть, ты подумаешь об этом… немного позже, когда острота переживаний пройдет?

– Позже… может быть. Сейчас я не хочу выходить замуж.

Фьора сама удивилась тому, каким твердым голосом она произнесла эту ложь. Она даже не покраснела, когда, отвечая на вопрос Лоренцо Великолепного, дала ему надежду на брак с племянником, брак, который в действительности был невозможен. Фьору удивила та поспешность, с которой Лоренцо заговорил о Луке. Для него горе было горем, а дела – делами. Ему, конечно, хотелось присоединить маленькое королевство Бельтрами к обширным владениям своей семьи.

Вновь склонив голову у смертного одра своего друга, Лоренцо попрощался с Фьорой и направился к выходу, но вдруг он остановился и, обращаясь к ней, сказал:

– У тебя есть причины опасаться за свою собственную жизнь, ты ведь единственное дитя Франческо?

– До сегодняшнего утра у меня не было никаких опасений. Но теперь я не знаю…

– Во всяком случае, нелишне принять меры предосторожности. Я пришлю сюда Савальо и нескольких стражников.

– Спасибо, но есть ли в этом необходимость? Ты не можешь охранять этот дом бесконечно долго. Я окружена верными слугами. По крайней мере, мне так кажется…

– Во всяком случае, присутствие вооруженных людей предупредит всякие поползновения… Чтобы найти убийцу, понадобится какое-то время… Не выходи из дома до похорон, они состоятся послезавтра. Мы все, конечно, на них будем присутствовать…

– От всего сердца благодарю тебя. Я высоко ценю твою дружбу и защиту, сеньор Лоренцо…

– Однако все это недостаточно для твоей безопасности, Фьора. Тебе нужно как можно скорее выбрать себе мужа…

Лоренцо ушел, не сказав больше ничего, но Фьора знала, что он очень настойчив. Он, безусловно, вернется к этому разговору, и в один прекрасный день ей придется открыть ему все.

Лоренцо был прав: управлять делами Бельтрами должен мужчина. Фьора пожалела о том, что она ничего не смыслит в коммерции. Она, так много знавшая в других областях, плохо разбиралась во всех сложностях торговых сделок. Внезапная жестокая смерть отца застала Фьору врасплох…

– Сеньор Лоренцо мудр и желает вам только счастья, – тихим голосом произнесла позади нее Леонарда.

– При условии, если это счастье совпадает с его личными интересами, иначе говоря, если я выйду замуж за Луку…

– Сейчас это невозможно, но необходимо найти какое-то решение. Почему бы не попросить сеньора Лоренцо назначить какого-то умного человека, пользующегося безусловным доверием, управляющим вашими делами? Он будет польщен такой просьбой, а вы довольно долго будете освобождены от необходимости выходить замуж. К тому же в течение ближайших нескольких месяцев свадьба невозможна из-за траура.

– Мудрый совет… Как только мой отец покинет этот дом навсегда, я поговорю об этом с Лоренцо де Медичи.

Шли приготовления к похоронам. Глашатаи на перекрестках объявляли о кончине Франческо Бельтрами. Среди бедняков нижних кварталов отбирали плакальщиков. Им раздавали просторные черные одеяния с капюшоном. После похорон они смогут сшить себе из них приличные платья. Всякая пышность была запрещена, похороны ничем не должны напоминать празднество. По традиции на стол подавалось только два блюда. Единственное, что отличало одни похороны от других, это присутствие на церемонии тех или иных персон.

В дом шли все новые и новые посетители – друзья и просто любопытные. Известие о трагической смерти негоцианта распространилось по городу быстрее, чем о том оповестили глашатаи. Оно пронеслось по улицам со скоростью ветра, и народ устремился во дворец Бельтрами, чтобы проститься с ним. Тем, кто пришел сюда впервые, представился к тому же удобный случай полюбоваться роскошью его жилища. К счастью для Фьоры, капитан Савальо, которого Лоренцо прислал для охраны ее дома, не пропускал всех без разбора, не проявляя при этом особой деликатности.

– Если бы я тут не наводил порядок, – сказал он Леонарде в ответ на ее замечание по поводу его обхождения с посетителями, – то все городские проститутки и распутники были бы уже здесь. Они переодеваются по очереди в приличное платье и с добродетельным видом приходят сюда, чтобы поглазеть на богатый дом. Но, к несчастью для них, я почти всех их знаю в лицо!

Вслед за Лоренцо Великолепным пришел Лука Торнабуони. Фьора, уже приготовившись к обороне, ожидала пылких признаний в любви и немедленного предложения руки и сердца. Однако молодой человек подошел сначала к покойному, затем низко склонился перед Фьорой и произнес лишь следующее:

– Позовите меня, если вам понадобятся услуги верного друга, готового сделать все возможное, чтобы облегчить ваше горе.

Фьора была ему благодарна за участие и такт. Вдруг совершенно неожиданно для самой себя она протянула ему руку со словами:

– Спасибо, Лука! Я буду помнить об этом…

К большому удивлению Фьоры, вскоре в комнату вошли Симонетта и Марко Веспуччи в сопровождении кузена Америго. Как всегда, яркая и сияющая, несмотря на траурное платье, которое ей пришлось надеть из уважения к обстоятельствам, Звезда Генуи с нежностью и волнением обняла и поцеловала Фьору, чем ее очень тронула.

– Скоро вам покажется так одиноко в большом дворце, – сказала Симонетта, обращаясь к Фьоре. – Почему бы вам не пожить некоторое время со мной? Нам с вами никогда не приходилось подолгу разговаривать, но мне хотелось бы, чтобы вы относились ко мне как к старшей сестре или, по крайней мере, как к подруге…

Фьора в искреннем порыве благодарности поцеловала Симонетту. Она даже немного устыдилась… Как она ненавидела эту восхитительную молодую особу, которую она не так давно – два месяца тому назад – считала соперницей!.. Или два столетия тому назад! Действительно, ничто не мешало теперь супруге Филиппа Селонже, даже если он ею и пренебрег, стать подругой Симонетты. Вдруг Фьора с горечью вспомнила о предсказании грека, пожелав всем сердцем, чтобы оно не сбылось…

Марко Веспуччи подтвердил приглашение своей супруги, но его кузен Америго, постоянно витающий где-то в облаках, вызвал некоторое замешательство. Повернувшись спиной к Фьоре, он учтиво поцеловал руку Леонарды, которая чуть не прыснула от смеха. Положение спасла Симонетта: устремив печальный взгляд в потолок, она быстро увлекла рассеянного кузена из комнаты, где лежал покойник.

Как вихрь, ворвалась в комнату Кьяра, которую рано утром дядя отправил на виноградники в Сан-Джервазио. За ней шли толстая Коломба и слуга, несший сундук с вещами.