Опять вы, Иможен? - Эксбрайя Шарль - Страница 28

Констеблю страшно не нравилось стойкое предубеждение сержанта против Иможен.

— Шеф, вы ее обвиняете без всяких доказательств!

— Знаю, Тайлер, воспоминания детства мешают вам увидеть эту Мак-Картри в ее истинном свете… И вы, не колеблясь, предаете меня… Я не стану вас упрекать, Тайлер… Раз уж вы уродились с низменной душой и прозаическим складом ума, ничего не попишешь… Во всяком случае, нам ни к чему ехать в Пембертон…

— Почему, шеф?

— А зачем? Как только я установлю несомненную виновность мисс Мак-Картри, меня тактично попросят больше не вмешиваться в эту историю, поскольку речь идет о безопасности Короны! Хотел бы я знать, что общего может быть между Иможен Мак-Картри и Короной, а, Тайлер?

Кейт Мак-Дугал лежал в постели с ледяным компрессом на лбу. Мойра то оплакивала смерть того, с кем собиралась бежать, то с тревогой поглядывала на мужа, с которым теперь ей предстояло остаться навеки. Короче говоря, ни один из Мак-Дугалов никак не мог играть в пембертонской трагедии отведенную ему роль, и с общего согласия обязанности директора взял на себя Оуэн Риз как дольше других работавший в Пембертоне. Он и встретил Мак-Клостоу с Тайлером. Узнав, в каком состоянии Мак-Дугалы, сержант объявил, что пока они ему не нужны. Прежде всего он хотел осмотреть труп и место происшествия. Но ни то, ни другое не позволило сделать определенных выводов, и Мак-Клостоу попросил собрать всех преподавателей в столовой. По его приказу туда же доставили убитого горем директора, и жена, которая, кстати говоря, произвела на сержанта очень приятное впечатление, усадила его в кресло. Зато при виде мисс Мак-Картри Арчибальд испуганно отскочил — ни дать ни взять путник, вовремя заметивший, что едва не наступил на змею. А Иможен улыбнулась полицейским и даже имела неосторожность дружески помахать рукой сержанту. Арчибальд усмотрел в таком поведении особый цинизм и явное желание его унизить.

— Леди и джентльмены, вряд ли я особенно удивлю вас, сообщив, что здесь и речи быть не может ни о естественной смерти, ни о самоубийстве. Патрика О'Флинна несомненно убили. И, памятуя о гибели Нормана Фуллертона, я бы сказал, что убийца действовал хладнокровно, по заранее продуманному плану. Я уверен, леди и джентльмены, вы согласитесь со мной, что такое необычное в университетской жизни событие требует нового расследования.

Жалобный стон Флоры Притчел взволновал Дермота Стюарта до глубины души. Он бросился к девушке и пылко сжал ее руки.

— Что с вами, мисс? — удивленно спросил Мак-Клостоу.

А Флора, очевидно решив, что вопрос таит скрытую угрозу, расплакалась.

— Это не я! Клянусь, не я! — рыдала она.

Сержант растерянно попытался ее успокоить.

— Но никто вас ни в чем не обвиняет, мисс!

— Довольно, Флора! — сухо заметила Морин Мак-Фаддн. — Перестаньте строить из себя маленькую девочку, это и глупо, и неуместно!

Мисс Притчел побледнела.

— Вы… вы меня ненавидите, правда?

Дермот Стюарт поспешил на помощь возлюбленной.

— Не тревожьтесь, Флора, я здесь!

Мак-Клостоу посмотрел на Тайлера, словно говоря, что, если поведение Флоры Притчел — типичный образчик университетских нравов, они тут не соскучатся.

— Я никого не обвиняю, — продолжал Арчибальд, — поймите это раз и навсегда! Полиция Ее Величества не имеет обыкновения обвинять кого бы то ни было без весомых доказательств. Патрика О'Флинна застрелили. Стало быть, мы должны попытаться найти револьвер. Констебль Тайлер вместе с кем-нибудь из вас… Может быть, вы согласитесь пойти с ним, мистер Бакстер?

Преподаватель физкультуры молча поклонился.

— …Итак, констебль в вашем присутствии быстро обыщет комнаты. И не спорьте! Это мой долг, и никто не помешает мне его выполнить!

Когда Сэм и Бакстер ушли, Оуэн Риз попросил разрешения сходить к ученикам — должен же кто-нибудь объяснить им, почему занятия откладываются. Сержант решил, что разумнее и к Ризу тоже приставить наблюдателя, а потому отправил с ним Элспет Уайтлоу. Таким образом они приглядят друг за другом, подумал он.

Едва Тайлер (по-прежнему вместе с Гордоном Бакстером) вернулся в столовую, по выражению его лица Мак-Клостоу сразу почувствовал, что его подчиненный сделал очень важное открытие, и от удовольствия по позвоночнику сержанта пробежала дрожь.

— Ну, Тайлер?

Констебль, не говоря ни слова, протянул ему обернутый платком револьвер. Мак-Клостоу так же аккуратно взял оружие и долго обнюхивал дуло.

— Из этого револьвера стреляли совсем недавно, — наконец торжественно объявил Арчибальд. — И я думаю, в голове жертвы обнаружится пуля того же калибра, согласны, Тайлер?

— Да, шеф… судя по отверстию и по виду раны, очень похоже на то, но окончательное заключение можно сделать только после вскрытия.

— Благодарю за информацию, Сэм, но, представьте себе, я тоже неплохо знаю свое дело! — холодно бросил Мак-Клостоу.

— Прошу прощения, шеф…

— А теперь, Сэм, я задам вам один вопрос и попрошу всех присутствующих особенно внимательно выслушать ответ… Где вы нашли револьвер, констебль Тайлер?

Сэмюель с тоской посмотрел на Иможен.

— В комнате, которую, как мне сказали, занимает мисс Мак-Картри…

Все повернулись к шотландке, но та хранила прежнюю невозмутимость.

— Ну и что? — спокойно спросила она. — Не вижу тут ничего странного. Это мой револьвер, и вполне естественно, что его нашли у меня в комнате. Как по-вашему?

— Я знаю, мисс, что, раз в деле замешаны вы, удивляться нечему, — иронически заметил сержант. — Вам даже могло показаться совершенно нормальным преподавать с револьвером в руке… И отстрел не понравившихся вам коллег, конечно, тоже выход из положения… Но, уж простите, я никак не могу разделять ваших вкусов!

— Арчибальд, это безнадежно… вы так дураком и помрете…

Наступило неприязненное молчание. В Пембертоне не привыкли к такому обращению со стражами порядка. И сержант, чувствуя неожиданную поддержку, приободрился.

— Честно говоря, меня не особенно трогает ваша ругань, мисс Мак-Картри, тем не менее, если вы не смените тон, придется подать в суд за оскорбление полицейского при исполнении служебных обязанностей. А теперь — я вас слушаю, мисс!

— Лучше не надо, Арчи… Потому как, вздумай я и в самом деле выложить все, что о вас думаю, даже вы, при всей своей поистине гиппопотамьей чувствительности, наверняка покраснеете!

Мак-Клостоу колебался. Можно ли считать сравнение полицейского с гиппопотамом оскорбительным? Разумеется, есть британские бегемоты, но все же… И на всякий случай Арчибальд решил промолчать.

— Я буду вам очень признателен, мисс, если вы будете повежливее разговаривать с полицейскими и перестанете называть меня «Арчи», — только и сказал он.

— Ладно, Арчи… Но это не помешает мне все так же смеяться над вами!

— В таком случае, может, посмеемся вместе, мисс, когда вы объясните мне, почему мистера О'Флинна убили именно из вашего револьвера?

— Просто-напросто у меня его позаимствовали!

Мак-Клостоу насмешливо фыркнул:

— Не очень-то оригинальная система защиты, мисс!

— Правда никогда не бывает оригинальной, Арчи!

— Что ж, мисс, я нисколько не удивлюсь, коли это вы убили мистера О'Флинна, а возможно, и Нормана Фуллертона…

— Ваше упорство достойно лучшего применения, Арчи! И чего ради я совершила эти два убийства, как, по-вашему?

Мак-Клостоу не выдержал. Вспомнив все прежние обиды, он завопил:

— Потому что вы — чудовище! Потому что с тех пор как я приехал в Каллендер, вы хотите свести меня с ума! Потому что убийство — ваше любимое занятие! Потому что до сих пор вы нахально пользовались полной безнаказанностью! Потому что я не желаю уходить в отставку, не поглядев, как на вас накинут петлю! Потому что мне житья нет, пока вы попираете эту землю!

К огромному удивлению преподавателей Пембертона, Арчибальд Мак-Клостоу плакал и кричал в самой настоящей истерике. Расстроенный констебль Тайлер, пытаясь успокоить шефа, подвинул ему стул, и сержант сел, задыхаясь от избытка чувств. Иможен по-матерински заботливо растерла ему виски лавандовой водой и дала выпить разбавленного виски.