Наша Иможен - Эксбрайя Шарль - Страница 14

— Потрясающая мысль, супер! Не знаю, сумеет ли он поймать убийцу, но зато наверняка познакомится с Иможен Мак-Картри, а уж она (если только не изменилась за эти годы до неузнаваемости) быстро собьет с нашего молодца спесь!

— Пошлите ко мне Мак-Хантли, Берт.

— Сию секунду, супер!

Почти сразу после ухода сержанта перед Копландом предстал инспектор.

Мак-Хантли (или Дугал для барышень) был, что называется, красавец мужчина. Такими высокими, стройными, широкоплечими и златогривыми принято рисовать викингов. Судя по всему, он это отлично знал и придерживался самого высокого мнения о своей особе. Но более всего самолюбие Мак-Хантли тешило то обстоятельство, что на конкурсе, организованном Отделом криминальных расследований Глазго, он стал одним из победителей.

— Я думаю, Мак-Хантли, вам уже известно о последних событиях в Каллендере?

— Вы имеете в виду убийство аптекаря? Да, сэр, я прочитал досье и понял, в чем ошибка тамошней полиции.

— Зато вы, вероятно, не в курсе, что убитый был одним из двух основных кандидатов на выборы в Окружной совет. Само собой, как вы, очевидно, догадываетесь, это не упрощает дела. Боюсь, как бы подобная история не подогрела страсти… Поэтому немедленно поезжайте туда и не возвращайтесь без убийцы.

— Положитесь на меня, сэр, я вам его привезу.

— Я, естественно, не считаю нужным подсказывать вам, как надо вести расследование…

— Это совершенно излишне, сэр. Еще учась в Глазго, я разработал свой собственный метод и, с вашего позволения, сэр, собираюсь применить его на практике.

— Будем надеяться, вас ждет успех.

— Честно говоря, я в этом не сомневаюсь, сэр.

— Да, хочу предупредить вас, инспектор… Оба представителя полиции в Каллендере — отнюдь не орлы. Стало быть, не слишком рассчитывайте на их помощь.

— Вряд ли она мне понадобится, сэр.

Эндрю Копланд подождал, пока за Дугалом Мак-Хантли закроется дверь, и только тогда дал волю душившему его хохоту.

На похоронах Хьюга Рестона собрался чуть ли не весь Каллендер. Порядок траурной церемонии обеспечивал Сэмюель Тайлер, причем отсутствие сержанта, конечно, не преминули заметить и решительно осудить. За гробом шли вдова, тщетно пытавшаяся напустить на себя скорбный вид, Лидберны и Гленрозесы. Преподобный Хекверсон произнес надгробную речь. Внезапная кончина аптекаря дала ему прекрасный повод порассуждать о неисповедимости путей Господних и о том, как бесполезно для человека строить планы на будущее, вместо того чтобы позаботиться о спасении души. По неизвестным для нас причинам, сказал пастор, Всевышний не захотел, чтобы Хьюг Рестон заседал в Окружном совете. Вероятно, Он предназначил нашему земляку место в более высоком собрании…

Наконец, все хором спели два псалма, поклонились могиле и родственникам и разошлись по домам. Остановившиеся у ворот кладбища миссис Фрейзер, миссис Шарп и миссис Плери благодаря траурным одеяниям, как никогда, смахивали на трех ворон.

— Интересно, узнаем ли мы когда-нибудь имя убийцы? — говорила подружкам миссис Фрейзер. — У меня такое чувство (хотя, возможно, я и ошибаюсь), что полиция не проявляет особого рвения…

— Да, наверняка нашлись люди, которых исчезновение Рестона очень устраивает, — прошипела миссис Плери.

— Вы имеете в виду Фиону? — так же тихо осведомилась миссис Шарп.

— Возможно…

— Вы и вправду думаете, что она причастна к убийству мужа?

— Понятия не имею, но вообще-то вполне могла попросить кого-то из своих любовников оказать эту небольшую услугу. Как, по-вашему?

Миссис Фрейзер покачала головой.

— Фиона, дорогая моя, уже не в том возрасте, чтобы ей так слепо и преданно служили. Скорее, если хотите знать мое мнение…

Две другие кумушки склонились к самому ее лицу.

— …Так вот, исходя из принципа, что убийство должно принести определенную выгоду преступнику, я в первую очередь спрашиваю себя: кому смерть Рестона принесет барыши…

— Его наследнице, Фионе Рестон?

— Не исключено, но есть и еще кое-кто, кого существование Рестона значительно стесняло… мешая его честолюбивым планам…

— Доктора Элскотта?

— Думаете, он способен на…

— Да еще как! — вдруг рявкнул у них над головами оглушительный голос.

Три вдовы, подскочив от страха, обернулись. Рядом стоял Элскотт. Доктор слышал по крайней мере часть разговора, и губы его кривила довольно-таки устрашающая гримаса.

— Вы на редкость проницательны, миссис Фрейзер… — не дав кумушкам опомниться, продолжал врач.

— Уверяю вас, доктор Элскотт, я…

— Да-да, вы совершенно правильно угадали — это я убил Рестона.

Три вдовы в унисон вздохнули и как по команде затаили дыхание.

— Господи!

— Но вот чего вы не поняли — так это каким образом мне удалось от него избавиться. Я не стрелял в Рестона, но когда его привезли ко мне в больницу, он был еще жив. Я вытащил мозг…

— Какой ужас!

— …Рестон так мало им пользовался, верно? И вообще, раз содержимое черепной коробки ничтожно мало — невелика разница… понимаете?

— Стыдно так насмехаться над мертвым, доктор Элскотт! — возмутилась миссис Фрейзер.

— Да, стыдно! — хором поддержали ее подружки.

И, не издав больше ни звука, все три дамы удалились с таким гордым и оскорбленным видом, словно врач посмел нашептывать им непристойности.

Каллендер отделяет от Перта не более пятидесяти миль, и в такое солнечное весеннее утро инспектору Мак-Хантли вовсе не хотелось спешить. Он никогда не бывал в окрестностях Каллендера, но вид с холма на красивый городок, словно несущий вечную стражу у скал Троссакса, его совершенно очаровал.

Дугал решил вести расследование очень мягко и осторожно. В первую очередь он намеревался побродить по Каллендеру инкогнито и составить представление о тамошней атмосфере, а уж потом переходить к активным действиям. Поэтому инспектор предпочел остановиться в пригородной гостинице «Черный Лебедь», у Джефферсона Мак-Пантиша.

Там Мак-Хантли отрекомендовался журналистом, приехавшим разузнать подробности об убийстве аптекаря. Это так поразило воображение Мак-Пантиша, что, дав гостю позавтракать, он без колебаний подсел к его столику и предложил выпить немного портвейна за счет заведения. Столь же охотно Джефферсон согласился рассказать мнимому репортеру о Каллендере и его обитателях.

— Как по-вашему, мистер Мак-Пантиш, повлияет ли смерть Рестона на ход выборов в Окружной совет?

— Еще бы, мистер Мак-Хантли! То, что выбрали бы Рестона, не вызывает и тени сомнений, а теперь пойдет более ожесточенная борьба. Есть, правда, доктор Элскотт, но я далеко не уверен в его победе, несмотря на все старания и поддержку Иможен Мак-Картри…

— А кто это?

— Исчадие ада! Мисс Мак-Картри непрестанно сеет в Каллендере самую настоящую смуту! Все пьяницы и драчуны города стоят за нее горой, а порядочные люди спят и видят, как бы отправить ее ко всем чертям!

— В том числе, конечно, и вы?

— Не стану скрывать.

— Но если эта женщина до такой степени нарушает мир и порядок, не понимаю, почему полиция не принимает соответствующих мер?

— Потому что сержант Мак-Клостоу и констебль Тайлер — два идиота и чертовка Мак-Картри их просто терроризирует.

Инспектор решил, что Мак-Пантиш необъективен, а потому, несомненно, преувеличивает и серьезный следователь, конечно, не должен принимать его точку зрения в расчет.

В четыре часа пополудни Дугал вышел из гостиницы и отправился знакомиться с Каллендером.

На скамейке у самого въезда в город сидели три пожилые дамы в черном, и Мак-Хантли подумал, что такие зрелые и, очевидно, рассудительные особы помогут ему составить о Каллендере куда более точное представление, нежели выходило со слов желчного Мак-Пантиша.

Инспектор учтиво раскланялся с дамами и попросил разрешения немного отдохнуть на их скамейке. Кумушки с готовностью закивали. Поймав несколько осторожных взглядов, Дугал быстро сообразил, что его соседки умирают от любопытства. Наконец, не выдержав, одна из них церемонно проговорила: