Болонская кадриль - Эксбрайя Шарль - Страница 35

— И позвольте пожелать вам удачи, синьор Хантер!

Прежде чем Роналд успел сообразить, что она задумала (англичанин всегда скрупулезно обдумывал все возможные варианты, кроме правильного), девушка бросилась ему на шею и смачно поцеловала в губы по русскому обычаю. А потом стремглав кинулась прочь, оставив беднягу Ронни окончательно сбитым с толку. В конце концов Хантер решил, что загадочная славянская душа навсегда останется непроницаемой для британского рационализма. Он забрался в машину, отпустил шофера и один поехал на виа Уго Басси к модистке Феликсе Спалек, польке, уже семь лет жившей в Болонье. До этого Феликса довольно долго, точнее, с 1939 по 1954 год, жила в Лондоне и успела завязать весьма прочные связи с джентльменами из британского M1-5. Служащие синьоры Спалек считали Роналда серьезным претендентом на руку хозяйки, а потому, как только англичанин появлялся, его вели прямиком в кабинет синьоры Спалек. Все знали, что полька терпеть не может, когда ее беспокоят в кабинете, поскольку именно там она создавала новые модели.

Как только за Хантером закрылась дверь, Феликса, даже не дав англичанину поздороваться, воскликнула:

— Значит, вы его принесли?

Муж Дэйзи гордо выпрямился.

— Как видите!

— Бедняжка Роналд, похоже, вы вполне созрели для отставки!

— Что вы говорите?

— Наш агент из советского посольства предупредил, что в кейсе Субрэя — фальшивки и вообще это ловушка для иностранных агентов… вас хотели обнаружить, и, конечно же, вы сломя голову бросились в капкан!

До Роналда сразу дошло, почему Наташа вела себя так странно. Ничего удивительного, что девушка поцеловала человека, избавившего ее от такого тяжкого бремени! Ну и дурака он свалял!

— Как же я мог догадаться…

— Вот именно! Хороший агент всегда чувствует западню! Вам не показалось странным, что Субрэй весь день напролет болтается по городу с такими ценными бумагами?

— Честно говоря… да, немного…

— Но вас это не смутило?

— Нет, поскольку Мортон и Наташа тоже охотились за кейсом.

— Просто-напросто и они не отличаются особой проницательностью! Вот когда понимаешь, что Болонья — провинциальный городишко… Сюда посылают только второсортных агентов!

— Спасибо.

— Не обижайтесь, Ронни… Я ведь с вами откровенна. По правде говоря, вы никогда не годились для такой работы. Скажите честно, вам жилось бы куда счастливее в Кокермауте, с Дэйзи и мальчиками?

— О да, еще бы! — невольно вырвалось у англичанина, прежде чем он успел прикусить язык.

Феликса улыбнулась. Ей нравился старина Ронни с его трогательной привязанностью к домашним. Семья пани Спалек сгинула в Варшаве, а седые волосы уже не оставляли надежды создать новую, поэтому для нее Хантер — Хантер из Кокермаута — олицетворял тот образ жизни, который ей самой хотелось бы вести.

— Договорились… Но я не хочу, чтобы вы возвращались в Кокермаут с общипанными перышками… Напротив, вас должны наградить и отпустить с почетом.

— И чего вы хотите от меня, мисс?

— Принесите мне настоящее досье Фальеро, только и всего. Наверняка Субрэй держит его при себе.

— А как же…

— Сначала придется избавиться от не в меру обременительного кейса — он слишком привлечет к вам внимание Джорджо Луппо. А потом возвращайтесь поскорее в Ча Капуцци, к Субрэю. Такова цена спокойной жизни с Дэйзи.

Жестокое падение. А он-то надеялся, что, поймав русскую, блестяще выполнил задание! В довершение всего Роналд вдруг заметил, что правое заднее колесо спустило. Англичанин выругался, но тут же закусил губу — когда он вернется к Дэйзи, она ни за что не потерпит таких дурных привычек. Склонившись над колесом, он стал искать причину аварии, но внезапно почувствовал, как его что-то кольнуло под левой лопаткой. Роналд быстро сунул туда руку и снова выругался — порезать палец не очень-то приятно! Он хотел разогнуться, но голос Майка дружески посоветовал ему вести себя осторожно.

— Если вы не хотите, чтобы я вас проткнул насквозь, Ронни, поднимайтесь помедленнее…

Хантер повиновался.

— Можно мне обернуться, Майк?

— Валяйте, старина, но без глупостей, да?

— А что теперь, Майк?

— По-моему, я выиграл во втором раунде.

— Несомненно, но остается еще дополнительное время!

— На сей раз его не будет, Ронни, потому как вы отдадите мне кейс и на том все закончится, в том числе и наше состязание. Согласны?

Хантер внутренне ликовал. Должно быть, сам святой Георгий послал ему дубину-американца! Но только нельзя показывать, что он, Роналд, спит и видит, как бы избавиться от проклятого чемоданчика!

— Не согласен, Майк!

— Правда? А мне бы так не хотелось сделать Дэйзи вдовой!

— Днем? Посреди улицы? Вы не посмеете!

— Залезайте-ка в машину!

— Но…

— Лезьте, говорю!

Англичанин не стал ждать, когда его снова ткнут ножом. Дело складывалось так удачно, что он безропотно забрался в машину. Как только он сел за руль, Мортон плюхнулся рядом и опять пощекотал его ножом. Роналд сделал вид, будто изрядно напуган.

— Может, уберете тесак, Майк? Уверяю вас, это крайне неприятно…

— Отдайте мне кейс, Ронни, и я выйду из машины.

— Но я не имею права, Майк!

— Пораскиньте мозгами, Ронни… Убив вас, я ведь все равно заберу чемоданчик, так что результат — тот же. Так почему бы не обойтись без крайностей? Это гораздо разумнее…

Хантер схватил чемоданчик и протянул американцу:

— Уходите скорее! Я… я обесчещен… Бегите, пока я не взял себя в руки!

Мортон не заставил себя упрашивать. Схватив кейс, он выскочил из машины, остановил такси и приказал ехать на виа Риччио, в гостиницу «Магеллан». Роналд расплылся в счастливой улыбке и, выждав, пока такси скроется из виду, побежал звонить Феликсе.

Эрнст Нубер любил Италию и ничуть не жалел о родном Айдахо. Не будь в Болонье так дорого виски, он чувствовал бы себя счастливейшим человеком на свете. Поэтому все виски, купленное для бара, откладывалось в сторонку, в особый ящик, который с полным основанием именовался «личным запасом хозяина». Верность далекой родине побудила Нубера принять предложение ЦРУ, и с тех пор он стал любящим папашей для всех секретных агентов США, приезжавших в Болонью. Если кто-то из них не хотел встречаться с консулом, Эрнст Нубер брал на себя роль посредника. Особую симпатию он питал к Майку Мортону. Нубер очень ценил и его простоту, и особенно способность поглощать спиртное в поистине невероятных количествах.

Заметив кейс в руке Майка и его гордый вид, Нубер сразу понял, что миссия завершилась успехом, и на радостях открыл новую бутылку «Бурбона» из «личного запаса». Бар гостиницы в это время пустовал, и мужчины могли спокойно отпраздновать событие. Не прошло и пяти минут, как содержимого бутылки стало вдвое меньше. И только после этого Эрнст задал первый вопрос:

— Жарко пришлось?

— Довольно-таки… англичане чуть нас не обскакали… но я утер им нос на финише!

Нубер налил новую порцию, и они выпили за поражение коварного Альбиона — их старого доброго союзника.

— А теперь, Майк, я пойду звонить… Надеюсь, вы получите хорошую премию! И если пересохнет в горле — можете не стесняться!

Мортона всегда терзала жажда. К возвращению Нубера бутылка из-под «Бурбона» приобрела скорбный вид опустевшей и ненужной посуды. Эрнст нахмурил брови и с угрожающим видом надвинулся на Майка:

— Кто вам позволил допивать мое виски, мистер Мортон?

Майк решил, что тот шутит.

— Жажда, мистер Нубер! Она приказывает — я покоряюсь!

— Ну так вы напокорялись на пять долларов, мистер Мортон!

— Как так?

— Надеюсь, вы не думаете, будто я стану молча смотреть, как всякие ни на что не годные олухи лакают мое виски, мистер Мортон?

— Но, Эрни…

— Никаких Эрни! Вы вели себя самым постыдным образом, Майк Мортон!