Болонская кадриль - Эксбрайя Шарль - Страница 17

Антонина молча выполнила приказ, но из-за слишком короткого провода сержант мог разговаривать по телефону, только лежа поперек жены.

— Ну, Морано, что это еще за странный бзик? — рявкнул он начальственным тоном. — Нарушить сон старшего по званию! И вам не страшно, а? Что там еще стряслось?

Карабинер сообщил о полученном предупреждении, но о собственных опасениях умолчал. Для начала сержант осведомился, уж не вздумал ли Морано подшутить над начальством, и предупредил о целой серии взысканий, ожидающих его, если он и в самом деле захотел позабавиться. Несчастный призвал святых покровителей родной деревушки Гаруньяно подтвердить искренность и чистоту его намерений.

— В таком случае вы просто дурак, Морано, а дурак не имеет права носить форму карабинера! — отрезал сержант.

Силио чуть не заплакал.

— Ma gue, сержант… — жалобно пробормотал он. — Я хотел только добра… все-таки дочь графа Матуцци… меня это поразило…

— Что? Граф Матуцци? А он-то тут при чем?

Морано с ужасом понял, что совершенно забыл сообщить шефу о временных обитателях виллы, и залопотал с такой скоростью, что сержант вообразил, будто в Ча Капуцци разыгрывается политическая драма и Лудовико Матуцци только что зверски убит шурином.

— Ни слова больше, Морано! Наступило время не говорить, а действовать! Пусть Гринда немедленно заменит вас на посту, а сами не мешкая приезжайте за мной на джипе. Исполняйте!

Сержант повесил трубку и погрузился в размышления, даже не отдавая себе отчета, что все еще лежит поперек Антонины.

— Антонина… Случилось нечто ужасное! Убитые — из самого высшего света! Тут нужны и такт, и решимость! А значит, дело как раз для меня!

Не получив привычного одобрения супруги, Карло удивленно поглядел в ее сторону — лицо Антонины посинело. Сообразив наконец, что он ее чуть не задушил, Карло вскочил, спрыгнул с постели с той юношеской живостью, которая всегда так восхищала дарованную ему Господом спутницу жизни, и бросился приводить ее в чувство.

— Антонина!.. Светоч моих очей!.. Горе мне, я чуть не погубил тебя!

Синьора Коррадо окинула супруга нежным, хотя все еще довольно затуманенным взглядом.

— Ты и вправду тяжеловат, мой Карло!

— Но почему ты ничего не сказала?

Антонина молитвенно сложила руки.

— Ах, ты такой красавчик, когда отдаешь распоряжения!

У Санто так болели разбитые губы, что он лишь с большим трудом выпил бокал шампанского. Он попробовал было улыбнуться своей молодой жене, но получилась ужасающая гримаса.

— Тоска миа, вы не думаете, что нам пора отдохнуть?

— Мне немного страшно, Санто… После всего, что случилось, с тех пор как мы приехали… А вдруг возле виллы прячутся еще какие-нибудь типы?

— Зачем?

— Не знаю… Но, по-моему, мы уже достаточно натерпелись, чтобы не пытаться найти логическое объяснение…

Фальеро уже вполне пришел в себя.

— Подождите меня здесь, Тоска, — сказал он, вставая. — Я хочу убедиться, что в саду никого нет.

— Вы оставляете меня одну?

— Мало ли что, в этой комнате вам будет гораздо безопаснее.

— И вы собираетесь голыми руками справиться с вооруженным бандитом?

— Да что вы, у меня тоже есть револьвер!

Фальеро извлек из чемодана «беретту».

— Нам с дядей дали разрешение носить оружие, и после кражи документов я с ним не расстаюсь. Эх, был бы у меня при себе револьвер час назад… Я скоро вернусь, дорогая…

У Тоски не было сил спорить. Вот уж она не думала, что ее замужество может вызвать подобные осложнения! Ладно бы еще Жак, а то насилие, револьверы, выстрелы, раны, угрозы! Нет, так продолжаться не может! Это просто чудовищно! Завтра же Тоска вернется в родительский дом и поселится с мужем там. Под защитой сурового Лудовико и нежной Доменики ей будет гораздо спокойнее.

Санто осторожно крался по саду, прислушиваясь к каждому шороху и не спуская пальца с курка. Жак, сидевший за газоном, видел, как его счастливый соперник вышел из дома, и стал с удивлением раздумывать, что тот замышляет. Любопытство заставило его высунуться из укрытия. Санто заметил какую-то тень и тут же выстрелил. Пуля просвистела у самого лица ошарашенного Жака, а вторая ударила в бронзовую вазу, и та отозвалась долгим обиженным звоном.

— Это я, Фальеро! — крикнул француз.

В ответ Санто еще дважды спустил курок, и Жак остался в живых лишь благодаря хорошей реакции — он вовремя успел броситься на землю. Похоже, этот кретин всерьез задумал его прикончить! Субрэй в свою очередь тоже выстрелил. Правда, он хотел лишь утихомирить Фальеро и пальнул далеко в сторону.

Тоска зажала зубами носовой платок, с ужасом прислушиваясь к грохоту выстрелов.

По приказу Коррадо карабинер остановил джип.

— Вы слышали, Морано?

— Да, сержант…

— Как, по-вашему, что там такое?

— Выстрелы, сержант!

— Я тоже так думаю. Смертоубийство продолжается! Вам выпал случай покрыть себя славой, Морано!

— Мне, сержант?

— Да, вам, карабинер! Было бы несправедливо лишить вас такой блестящей возможности отличиться! И можете не благодарить меня — это вполне заслуженный вами знак доверия.

Карабинер Силио Морано испытывал сейчас к своему шефу что угодно, только не благодарность. И еще никогда родная деревушка Гаруньяно не казалась ему столь далекой.

Жаку все же удалось ускользнуть от взбесившегося Санто, хотя тот, вероятно для очистки совести, выпустил последнюю пулю в том направлении, где исчез француз.

Морано остановил джип метрах в двадцати от въезда на виллу.

— Ну, сержант, что мы будем делать, а?

— С ружьем наизготовку вы проникнете в сад и медленно пойдете к дому. А я вас прикрою.

— Вы… вы не думаете, сержант, что лучше б нам идти рядом…

— А если с вами что-нибудь случится, Морано, кто сообщит, что вы пали жертвой долга?

Тоска так изнервничалась, что при виде Санто едва не закричала.

— Что означает вся эта стрельба?

— Там кто-то бродил… и мы стреляли друг в друга… не знаю, удалось ли мне попасть в цель.

— Надеюсь, это по крайней мере не Жак?

— Безусловно нет… И позвольте заметить вам, Тоска, что ваша забота об этом типе меня удивляет. Между прочим, в меня тоже стреляли!

— Ох, я уже совсем запуталась! Но одно я знаю точно — это что не останусь здесь больше ни на минуту!

— И куда же вы хотите ехать?

— К папе!

Карабинер, стараясь как можно осторожнее переставлять ноги, продвигался по саду. В горле у него пересохло, живот сводило судорогой, а колени подкашивались. Приняв вазон за притаившегося врага, Морано чуть не выстрелил. А позади на почтительном расстоянии за ним следовал сержант с револьвером в руке. Он наблюдал за своим подчиненным не сводя с него глаз.

Тоска и ее муж закрыли чемоданы, выключили свет и, распахнув дверь, дружно отпрянули: на пороге стоял карабинер и целился в них из ружья!

— Не двигайтесь — или я стреляю! — крикнул он.