Солнце для Джона Рейна - Эйслер Барри - Страница 4

Этим человеком стало мое альтер эго, и со временем я уничтожил все, что напоминало о настоящем Джоне Рейне: прекратил использовать полное имя, сделал пластическую операцию, благодаря которой превратился в стопроцентного японца, стал по-другому стричься. Теперь я ношу очки в широкой оправе и похож на почтенного японского профессора, а не на солдата-полукровку, каким когда-то был. От своих коллег по ЦРУ стараюсь держаться подальше и после того, что случилось в Бу-Допе, ничуть об этом не жалею.

Миямото порекомендовал меня Бенни, в то время только начинавшего карьеру в ЛДП. У друзей Бенни были те же проблемы, что у Миямото. Некоторое время я работал на них обоих, но через десять лет Миямото вышел на пенсию и в том же году тихо умер в своей постели. С тех пор основным заказчиком стал Бенни, который выдает по три-четыре заказа в год и платит по сто тысяч за каждый. Кажется, очень много, но ведь существуют накладные расходы: экипировка, квартиры, которые приходится постоянно менять, взятки.

Бенни... Интересно, знает ли он о том, что случилось в метро? Высокий белый парень, роющийся в карманах распростертого на полу Кавамуры, был похож на попавшую в глаз песчинку: раздражал и не давал успокоиться. Просто совпадение? Может, он всего лишь искал паспорт или удостоверение личности? Это, разумеется, не лучший способ помочь тому, кто посинел от недостатка кислорода, да только неподготовленные люди в критических ситуациях часто ведут себя нерационально. А может, это охранник или связной Кавамуры, которому тот собирался что-то передать? Они могли заранее обо всем договориться... Вдруг именно ему мой бывший объект звонил со станции Сибуйя: «Я в третьем вагоне с конца, поезд уже отъезжает». Тогда ждавший в Йойоги связной знал, как быстро найти Кавамуру. Да, такое вполне возможно.

Вообще-то в моей работе совпадения происходят довольно часто — стоит повнимательнее приглядеться к людям: то, что издалека представляется простым и понятным, при ближайшем рассмотрении оборачивается сложным и запутанным, как лоскут ткани, если взглянуть на него в микроскоп.

Некоторые из моих подопечных занимаются темными делами, и в таких случаях совпадения еще чаще. Иногда приходится вести слежку параллельно с полицией, поэтому нужно быть осторожным и очень аккуратным. Частенько выясняется, что у объекта есть любовница, а то и вторая семья. Однажды владелец крупного казино, за которым я наблюдал целую неделю, бросился под поезд на глазах у нескольких сот человек. Заказчик был в восторге и заплатил даже больше, чем договаривались.

Я никак не мог отделаться от мысли, что Бенни что-то знает. Если бы существовал способ выяснить, что он нарушил один из трех постулатов и нанял кого-то еще, я бы нашел Бенни и призвал к ответу. Но раз реального способа узнать правду нет, придется успокоиться и хотя бы на время отложить эту проблему в сторону.

Деньги, как и обещал Бенни, прибыли на следующее утро, и целых девять дней прошли совершенно спокойно. На десятый позвонил Гарри и, представившись другом Коичиро, пригласил во вторник, в восемь вечера, в ресторан «Куп Шу», что в Синдзюку. Будет очень весело: вино, девочки... Я знал, что в разделе ресторанов «Желтых страниц Токио» нужно пропустить пять объявлений, значит, меня зовут в «Лас-Чикас», и прийти на пять дней и пять часов раньше.

Я люблю «Лас-Чикас», потому что почти все подходят к нему со стороны Аояма-дори и затеряться в толпе ничего не стоит. Перед входом есть небольшой дворик, каждый потенциальный посетитель как на ладони. Вокруг ресторана целая паутина аллей и переулков и ни одного тупика, где может затаиться недоброжелатель. Район ресторана я изучил как свои пять пальцев, поэтому могу быть уверенным, что в «Лас-Чикас» врасплох меня не застанут.

Кухня отличная, равно как и обстановка, горючая смесь Востока и Запада: острый рис по-индийски и бельгийский шоколад, черноволосая монголка с высокими скулами и дочь норвежских фьордов. Мне нравится, что этот ресторан хотя и стал очень модным, сумел сохранить свой неповторимый облик.

В «Лас-Чикас» я пришел на три часа раньше и сидел, потягивая коктейль. Не люблю приходить последним: во-первых, это невежливо, а во-вторых, если пришел последним, то первым не уйдешь.

Около трех со стороны Аояма-дори появился Гарри, однако заметил он меня, только войдя в ресторан.

— Как обычно, спиной к стене, — вместо приветствия проговорил мой помощник.

— Мне нравится вид...

Не раз и не два я объяснял Гарри, на что смотреть, когда заходишь в ресторан или кафе. Спиной к двери, как правило, сидят простые обыватели, а самые удобные места занимают важные птицы и те, кому есть чем рисковать. Последним — особое внимание.

С Гарри мы познакомились пять лет назад в одном из баров Роппонги, где он попал под горячую руку пьяным американским пехотинцам, а я убивал время до очередной операции. Иногда Гарри можно принять за слабоумного: совершенно несуразная одежда и дурацкая манера подолгу смотреть в одну точку. Именно пристальный взгляд вывел из себя американцев, один из которых громко пообещал «натянуть очки на желтую задницу», если Гарри не перестанет пялиться. Мой будущий помощник тут же послушался, но эта покорность еще больше распалила пехотинцев, которые вышли из бара вслед за ним. Когда до меня дошло, что странный очкарик не понимает, в какую переделку попал, я поспешил на помощь. Ненавижу тех, кто задирает слабых, это у меня еще с детства.

Так или иначе, вместо очкастого чудака американцам пришлось иметь дело со мной, и все закончилось не так, как им хотелось. Гарри был страшно благодарен.

Оказалось, этот парень — просто находка! Стопроцентный японец, он родился и вырос в США и на обоих языках говорил совершенно свободно. Гарри успешно окончил колледж и чуть позже аспирантуру по специальности «прикладная математика и кодирование». В аспирантуре он получил административное взыскание за то, что незаконно проник в центральную компьютерную систему колледжа, которую местный преподаватель кодирования считал неприступной для хакеров. Потом были неприятности с ФБР, когда пронырливые агенты сумели связать проблемы одного из крупнейших банков страны с кипучей деятельностью Гарри. О его проделках узнали в Агентстве национальной безопасности и пригласили работать в Форт-Мид[1] в обмен на обещание ликвидировать стремительно растущий список нарушений в области высоких технологий.

В АНБ Гарри проработал несколько лет, успешно взломав компьютерные системы крупнейших компаний и попутно узнав все секреты АНБ. В середине девяностых он приехал в Японию, получив должность системного администратора в международной консалтинговой фирме. Естественно, новые работодатели проверили его досье и пришли в восторг от полного отсутствия правонарушений, а блестящая характеристика из АНБ окончательно влюбила директоров и учредителей в скромного, похожего на подростка молодого человека.

Гарри был неисправимым хакером. В АНБ он откровенно скучал, потому что, несмотря на великолепное техническое оснащение, вся работа контролировалась правительством. В японской фирме тоже существовали четкие стандарты и правила. На каждом этапе, оберегая компьютерную сеть фирмы, мой друг оставлял лазейку, которой впоследствии рассчитывал воспользоваться. Без труда проникнув в личные компьютеры основных клиентов, он запасся бесценным материалом, из которого надеялся извлечь немалую пользу. За безобидной внешностью скрывалось холодное сердце профессионального взломщика.

Со дня знакомства я стал учить его азам своего ремесла. Бедный Гарри был в полном восторге от нашей случайной дружбы, и в его верности мне пока не приходилось сомневаться.

— Что стряслось? — спросил я, когда он присел за мой столик.

— Меня беспокоят две вещи. Уверен, ты в курсе.

— Внимательно тебя слушаю.

— Во-первых, у Кавамуры случился инфаркт в тот самый день, когда мы за ним следили.

Я пригубил коктейль.