Сага - Бенаквиста Тонино - Страница 24

В толстом фотоальбоме я то и дело натыкаюсь на групповые портреты. На них люди, которых судьба уже давно развела, и я придумываю тысячи обстоятельств, чтобы соединить их. Я могу даже сочинить биографию каждого сфотографированного. Жизнь одинокого человека – это небольшой приключенческий фильм с самыми неожиданными поворотами сюжета. Перед тем как позвонить старой знакомой, я проговариваю вслух наш диалог, то и дело меняя прилагательные, чтобы придать ему более искреннее звучание.

Придя в отчаяние, выхожу из дому, и ноги сами приводят меня к небольшому зданию на обычной улице самого пустынного округа Парижа. Как это ни парадоксально, но только здесь я могу думать о чем-то другом. По пути покупаю бутылку перцовки, чтобы доставить удовольствие Жерому.

Мы делаем несколько глотков красной жгучей жидкости. Лежа на своем «плоту», Тристан смотрит документальный фильм о ловле крупной рыбы и мысленно плывет по воле волн в неведомые моря.

Смотрю на погруженный в темноту город. Притихшие улицы. Откуда-то издалека доносится негромкая музыка. Чтобы лучше слышать ее, облокачиваюсь о подоконник.

Лес антенн и печных труб, тысячи крыш, залитых лунным светом, дворцы и хижины, стоящие рядом.

И повсюду они, мои зрители, спрятавшиеся за стенами, лежащие под одеялами. Может быть, те, кто уснул, и имеют право на покой. Но остальные – тоже герои сериала, который идет каждую ночь с незапамятных времен.

Тайные любовники будут играть сбежавших из тюрьмы гангстеров. Гуляки отправятся в крестовый поход за последним стаканчиком. Дежурные врачи проникнут в семейные тайны. Заблудившиеся будут искать друг друга, а избранные – возможность заблудиться.

Ночь выдаст обычную порцию загадочных преступлений и хитроумных интриг. Актеры не будут бесталанны, они сумеют солгать и разыграть комедию. Они до конца выдержат свои роли, а наиболее талантливые сорвут аплодисменты удивительными монологами. Не может быть и речи, чтобы пропустить очередную серию, жизнь царства тьмы – бесконечный сериал.

А если когда-нибудь у них иссякнет воображение, чтобы придумывать новые приключения, им достаточно будет взглянуть в сторону телека. И здесь мы им пригодимся.

Я вижу, как вдали, в окне на последнем этаже высотного здания, вспыхивает свет в комнате прислуги.

Три часа пятьдесят пять минут.

Время «Саги».

– А знаешь, Марко, я как-то подумал, что наша работа по степени важности идет сразу после работы земледельцев.

– Почему?

– В чем нуждается человечество после жратвы? Чтобы ему рассказывали истории.

– Ты ставишь нас даже выше портных и агентов брачных контор?

– Конечно.

Тристан резко снимает с головы наушники. Услышав звуковую заставку канала, мы приподнимаем головы. Фуга Баха зовет нас к экрану.

Добро пожаловать, все желающие!

– Кто-нибудь из вас смотрел «Сагу» сегодня ночью?

Луи задает этот вопрос почти каждое утро. Очевидно, у него такая манера здороваться.

Этой ночью я проспал как убитый десять часов подряд. Тристан задремал перед телевизором, не досмотрев «Звездный путь», а Жером отправился на стадион бросать бумеранг. Матильда никогда не смотрит «Сагу» ночью; она записывает ее на видеомагнитофон, который включает за завтраком. Утром она решила, что что-то неправильно запрограммировала, так как в то время, когда она намазывала маслом хлеб, шел документальный фильм о добыче газа в Лаке.

– А что необычного было в этой серии, Луи?

– Ее сегодня не передавали.

Пока мы перевариваем услышанное, в ушах продолжает звучать: «Ее сегодня не передавали».

Насколько я помню, в 49-й серии не было ничего необычного. Члены нашей банды позволяли себе кое-что и почище.

Ее сегодня не передавали.

Помню только некоторые детали. Воротник из шкуры добермана, спрятанный в картонке из-под шляп. У Милдред сильный жар, и в бреду она что-то говорит на латыни. Что еще?

Ее сегодня не передавали…

Брюно бесит окружающих, цитируя к месту и не к месту Шекспира (его излюбленное изречение: «One pound of flesh» 5. Он собирается посетить медиума, чтобы побеседовать с духом своего нового властителя дум.

Ее сегодня не передавали…

Вальтер и Мария видят один и тот же сон и в конце концов приглашают друг друга в свое ментальное пространство, чтобы исследовать самые потаенные уголки своих душ.

Ее сегодня не передавали?

Но что за этим скрывается? Конец пути? Может, случайный подводный камень пробил днище нашего судна, а мы не заметили этого? Старик предлагает нам найти объяснение. Матильда считает, что во всем виновата цензура: образовалось какое-то лобби, выступающее против «Саги» и грозящее линчевать директора канала, если он не прекратит это безобразие. Жером полагает, что Высший административный совет забыл о проблеме с квотами и поэтому больше нет смысла продолжать снимать сериал.

У меня нет никакого вразумительного объяснения, и я высказываю версию о том, что инопланетяне похитили все готовые серии, чтобы показать своим соплеменникам, до какой стадии разложения докатилась земная цивилизация.

Старик сидит, скрестив руки, словно добренький учитель, собирающийся прочесть лекцию по естествознанию.

– 49-ю серию не передавали потому, что ее передали сегодня утром между восемью и девятью часами.

– Если это шутка, Луи…

– Сегюре не счел нужным сообщить нам об этом, так как на сей раз решил снискать себе все лавры у начальства. Представьте себе, что канал получает в неделю по двести-триста писем от зрителей «Саги».

Мы практически одновременно уставились на жалкие листочки, висящие над кофейным автоматом.

– Их передали нам только потому, что они адресованы непосредственно авторам сценария. Все остальное оседает в кабинетах начальства. Согласно опросам, все, кто работает по ночам, предпочитают смотреть «Сагу». Можно подумать, что таких зрителей немного, но прибавьте к ним тех, кто не спит между четырьмя и пятью часами, и вы поймете, почему у других каналов есть повод прийти в отчаяние. Опрос показал, что семьдесят пять процентов зрителей «Саги» записывают ее на видеомагнитофоны, чтобы посмотреть после работы.

Какой-то абсурд! Я еще могу поверить, что горсточка душевнобольных заинтересовалась сериалом, но чтобы обыватели смотрели «Сагу» целыми семьями – такое я не способен представить. Причем по вечерам, в лучшее время, когда десятки каналов предлагают новые фильмы и потрясающие шоу. «Сага» не может тягаться с ними.

– Вы слышали о двух журналистах, которые ведут постоянную рубрику, посвященную нашему сериалу?

– Ты полагаешь, у нас есть время читать газетенки?

Чтобы окончательно доканать нас, Старик достает пачку вырезок. Стиль большинства статей напоминает стиль бортового журнала и бюллетеня клуба для избранных. «Все думали, что они не осмелятся, и все же!» или: «Этой ночью мы имели возможность увидеть…» И дальше: «Есть опасение, что Фред и Милдред смогут изобрести машину, контролирующую работу нейронов. Встречаемся сегодня вечером! Не забудьте включить видеомагнитофоны.»

– А я еще не рассказал о радиолюбителях во всей Франции, комментирующих своим слушателям каждую серию.

– И ты хочешь, чтобы мы тебе поверили, приятель?

– В департаменте Уаз фаны создали клуб.

– Не заливай, Луи!

– И вот результат: чтобы обойти конкурентов, дирекция переносит время показа телемагазина, отстающего по рейтингу от других передач, а на его место ставит «Сагу». Если вам нужны еще новости, у меня есть одна, которая приведет вас в восторг.

Я чувствую, что самое интересное Луи приберег на конец. Это непревзойденный мастер по созданию атмосферы тревожного ожидания. Он вполне мог бы сработаться с Хичкоком, если бы им не завладел в свое время Маэстро.

– Я добился повышения оплаты. Теперь мы будем получать за каждую серию на три тысячи больше.

Потрясенный такой милостью божией, Жером падает перед Стариком на колени, выкрикивая какие-то заклинания. Так, если подсчитать, получается… На десять тысяч в месяц больше? На десять тысяч. Но что я буду делать с такими бабками?