Миссия в Афганистане - Эхерн Джерри - Страница 23

Фрост махнул ей рукой и бросился бежать дальше, перепрыгнув через тела солдат. Неподалеку разорвалась еще одна ракета, все окуталось клубами дыма. Капитан заметил, как из-за угла появился военный грузовик и покатил прямо на него.

Наемник отскочил в сторону, припал к земле, а в следующий момент схватился руками за выхлопную трубу машины. Грузовик набирал скорость, волоча его по снегу и приближаясь к главному корпусу.

Фрост крепко вцепился в горячую трубу, автомобиль начал поворачивать. Капитан перебросил сначала одну, а потом другую руку на глушитель. Затем быстро вытащил из кармана старый грязный носок, с помощью которого предохранял ствол “Узи” от снега.

Фрост затолкал носок в выхлопную трубу и ждал, что будет дальше. Мотор грузовика начал кашлять и чихать, машину занесло, и она вдруг остановилась. Капитан отпустил глушитель, прокатился под колесами и вскочил на ноги. Держа пистолет-пулемет в правой руке, он бросился бежать в сторону от автомобиля.

И не зря. Не прошло и трех секунд, как двигатель грузовика взорвался, и языки пламени взметнулись вверх, когда громыхнул бензобак. Наемник успел вовремя броситься на землю и не пострадал, зато водитель в объятой огнем одежде вывалился из кабины и с воплями катался по снегу.

Фрост прицелился и нажал на спуск — короткая очередь избавила солдата от мучений. А капитан опять вскочил на ноги и побежал ко входу в главный корпус, который находился теперь не далее чем в двадцати ярдах от него. Надо было спешить…

Ракеты, которыми моджахеды обстреливали базу, продолжали рваться то тут, то там — Фрост хорошо слышал эти звуки. Он понимал, что сейчас танки выкатятся на открытое место и разберутся, что никто не собирался штурмовать базу снаружи, а действуют против них лишь горстка диверсантов да ракетная установка в горах.

Вот тогда стальные машины развернутся и начнут утюжить все подряд на своей собственной территории. Времени у капитана оставалось все меньше и меньше.

Он переступил через тело охранника, которого убил, и вошел в здание. Корпуса административных и хозяйственных построек были соединены между собой переходами и тоннелями. Фрост свернул в первый же коридор, надеясь найти или госпиталь, или что-то вроде тюрьмы, или же научную лабораторию. В первых двух мог оказаться Мэтт Дженкс, а в третьей — секретное советское оружие.

Держа “Узи” в правой руке на уровне бедра, наемник быстро, но осторожно продвигался по переходу. Указательный палец лежал на спусковом крючке — Фрост был готов к любым неожиданностям.

Неожиданно послышались шаги и из-за поворота впереди вышли двое солдат. Наемник не терял времени — очередь швырнула обоих на бетонный пол, русские даже не успели ничего сообразить.

Фрост продолжал свой путь. В конце коридора он увидел несколько дверей. Наверное, кабинеты местного начальства. Внезапно капитан похолодел — он не знал русского языка, но из прошлого своего опыта помнил кое-какие буквы из кириллицы. И вот теперь на одной из дверей он увидел три зловещие буквы: КГБ. Советская тайная политическая полиция. Фрост вздрогнул, вспомнив, как угодил в руки этих парней и сколько трудностей ему пришлось преодолеть, чтобы бежать из Москвы.

Он отошел на пару шагов и ударил ногой по замку, но дверь устояла. Фрост поднял пистолет-пулемет и нажал на спуск. Полетели щепки, на месте замка появилась дыра. Наемник снова ударил ногой, дверь распахнулась, и он прыгнул на пол, на долю секунды опередив автоматную очередь, которая прошла у него над головой.

Фрост перекатился под стену и тоже нажал на спуск. Он палил до тех пор, пока не закончился магазин. Потом прислушался. Тихо. Капитан осторожно выглянул из-за угла.

На полу комнаты лежали два тела в военной форме. Их автоматы — короткоствольные АКС — еще дымились. На стене капитан увидел изрешеченный пулями портрет Ленина. Во лбу вождя мирового пролетариата зияло несколько дырок, хитроватая улыбка, казалось, сползла с лица этого злого гения.

Еще одна дверь вела из комнаты в другой коридор. Фрост сунулся туда стволом вперед. Кажется, больше никого тут нет. Он увидел большую зарешеченную дверь, а за ней — двери доброго десятка камер.

Наемник традиционным образом разделался с замком и ступил в тюремный коридор. За решеткой он увидел лица, много человеческих лиц; муки и страдания этих людей выражали ввалившиеся щеки, полные страха глаза и плотно сжатые губы. У многих были выбиты зубы, у некоторых отсутствовали уши или ноздри, а один даже был с такой же пустой глазницей, как и сам Фрост.

“Знакомый почерк”, — подумал он, глядя на мужчину, чей глаз явно был выжжен.

Капитан сделал ему знак рукой отойти от двери и нажал на спуск “Узи”. Замок вылетел, дверь распахнулась. Мужчина — еще не веря тому, что получил свободу — вышел в коридор. Он настороженно смотрел на Фроста, а потом вдруг поднял над головой руки, словно стряхивая кандалы.

— Да, да, — улыбнулся наемник. — Ты свободен, друг.

Он быстро вернулся в первую комнату и принес оттуда автомат одного из кагэбистов. Вручил оружие афганцу и указал на двери других камер. Тот понял его, улыбнулся, показывая, что у него выбиты передние зубы, и принялся с энтузиазмом освобождать своих недавних товарищей по несчастью.

А Фрост прошел дальше по коридору и остановился в самом его конце. В последней камере на нарах лежал человек, который не подбежал к двери, как другие. Капитан припал к зарешеченному окошку. Человек на нарах пошевелился и обернулся. Наемник не узнал его лицо, но узнал волосы и характерный наклон головы.

Губы мужчины были разбиты и кровоточили, нос превратился в кровавое месиво. На руках и груди виднелись синяки и другие следы побоев и истязаний. Пленник был одет лишь в обрывки каких-то брюк. Но волосы, волосы были те самые.

— Мэтт, — позвал капитан. Мужчина пошевелил головой.

— Хэнк? Хэнк Фрост?

Голос — хриплый и уставший — тоже трудно было узнать, но в глазах мужчины по-прежнему горел неукротимый огонь, знакомый Фросту еще по Вьетнаму.

— Отойди к стене, — сказал наемник, поднимая “Узи”. Замок вылетел из двери, и она распахнулась. Мэтт Дженкс недоверчиво огляделся.

— Неужели свобода? — спросил он.

Фрост сменил магазин и протянул оружие другу.

— Да, Мэтт. Свободен. Но нам еще придется повоевать за это. Там, в комнате, есть один автомат. Ты возьмешь его. Прихвати и одежду какую-нибудь. Сними ее с мертвых русских. Так это твои бойцы сидят тут в камерах?

— Часть из них мои люди, — ответил Дженкс. — Но они все повстанцы. А что, черт возьми…

— Мы вытащим тебя отсюда, приятель. А где это проклятое лазерное оружие, о котором ты говорил?

— Где-то в горах, — сказал американец. — Они вывезли установку пару дней назад, насколько я знаю. По крайней мере, здесь ее нет.

— Ну, слава Богу, что ты жив, — улыбнулся Фрост. — А до этой штучки мы еще доберемся. Ты можешь идти или нужны носилки?

Дженкс упрямо покачал головой.

— Конечно, могу идти, Хэнк. За кого ты меня принимаешь?

Фрост хлопнул его по плечу. Вот такой он, Мэтт Дженкс, его старый друг. На такого всегда можно положиться. Такой не подведет — будет драться до последней капли крови. Однако капитан видел, что лишения и пытки все же наложили свой отпечаток на опытного бойца и теперь, возможно, ему придется преодолевать какой-то психологический барьер, чтобы вновь стать самим собой.

Фрост еще раз взглянул на Дженкса и двинулся по коридору к выходу. В живых оставалось еще слишком много коммунистов, чтобы можно было себе позволить расслабиться.