Канадский гамбит - Эхерн Джерри - Страница 34

Лобовое стекло не выдержало стрельбы девятимиллиметровыми пулями почти в упор. Даже “Нетопырь”, оказывалось, не был неуязвим для никелированных девятимиллиметровых зарядов, пущенных с расстояния десяти футов.

В кабину управления капитан вползал уже на коленях. Лобовое стекло изрешечено. И в любое мгновение может проломиться, выскочить полностью под напором встречного воздушного потока, чью силу Фрост и вообразить не решался. По кокпиту гулял почти ураганный ветер — и это всего лишь несколько пулевых отверстий, да паутинка мелких трещин! Что же будет, если?..

Фрост великолепно понимал, что будет.

А проклятая бомба невозмутимо продолжала висеть на месте и ждала своего часа.

Половину приборной доски снесло выстрелами, раскрошило вдребезги. Но кой-какие приспособления продолжали работать. И наемнику оставалось теперь уповать на удачу, на помощь свыше, и на семилетнего умницу, заверявшего, будто понимает в этом чудовищном скоплении целых и раздробленных циферблатов, указателей, стрелок, длинных и коротких рычагов, мигающих или погасших лампочек…

— Бесс! — не своим голосом заорал Фрост. — Бе-е-е-е-есс! Кеви-и-ин!

В ответ прилетел пронзительный вопль Элизабет:

— Хэнк, бомбовый люк открывается! Полностью!

Глава двадцать первая

То ли отчаявшийся пилот успел надавить нужную кнопку, то ли шальная пуля в нее угодила и замкнула электрическую цепь… Какая разница?

Когда Чильтон-младший разобрался в неповрежденном оборудовании кабины, положение прояснилось окончательно. Вернее сказать, сделалось окончательно безнадежным.

Пилотские места боевых самолетов рассчитываются на взрослых людей — на приличный рост и соответствующую длину конечностей. Семилетний ребенок даже при самом пылком желании не мог бы управлять подобной машиной.

— Хорошо, что не успели набрать большой высоты, — деловито сообщил мальчик. — Произошла разгерметизация. Без кислородных масок и скафандров мы уже погибли бы все до единого.

Тем не менее, холод стоял невыносимый. Мертвого террориста Фрост и Элизабет без особых церемоний выкинули из кресла и затолкали подальше в угол. Доктора Чильтона Бесс и Кевин соединенными усилиями притащили в кокпит — по счастью, инженер отнюдь не был великаном.

— Кевин, — сказал Фрост, пристально глядя в глаза ребенку, — подумай основательно и скажи: мы в состоянии приземлиться с распахнутым бомбовым люком и не выронить свинтуса? И не взорвать его ненароком, разумеется?

— Естественно. Только подобная операция при осложнившихся дополнительных условиях, вызванных…

— Короче, дружище! Время не ждет!

— Можем. Это сделаешь ты, Хэнк.

— Что-о-о?

— Под моим чутким руководством, разумеется.

И Кевин улыбнулся: так же иронически-грустно, как обыкновенно улыбался в отчаянных переплетах сам Генри Фрост.

— Можешь исключать меня сразу же, — сказал наемник. — Нога почти не слушается. Кровь хлещет. Кстати, жгут наложить не повредило бы…

Жгут наложили немедленно и крепко.

— Никто тебя исключать не собирается, — промолвил мальчик — Мне потребуетесь вы оба — и ты, и Элизабет.

— Но говорю же тебе: мы не справимся!

— А выбор есть? — ядовито осведомился Кевин. — Во-первых, горючее рано или поздно закончится. Во-вторых, мы летим прямиком через коммерческие авиалинии, того и гляди, столкнемся с пассажирским или грузовым лайнером…

— В-третьих… — раскрыла рот Элизабет.

— В-третьих, — перебил Кевин, — радио полностью выведено из строя. А истребители канадских военно-воздушных сил уже наверняка рыщут повсюду, разыскивая угнанный “Нетопырь”. И собьют нас не рассуждая. Усаживайтесь по местам. И слушайте меня внимательно. По самому принципу своего устройства и назначению, бомбардировщик управляется чрезвычайно просто. Простите за невольную грубость, с ним даже обезьяна дрессированная могла бы управиться без особого труда…

— Благодарствуйте, — осклабился Фрост. — Но у обезьяны хотя бы наличествуют четыре лапы. У меня же сейчас полностью пригодна к употреблению лишь одна.

— Больше и не потребуется. За альтиметром слежу я сам. И за прочими стрелками тоже. Данные компьютера считывает Бесс…

— О, Господи, — вздохнула Элизабет.

— Считывает и вслух сообщает мне каждую новую цифру — я покажу, в каком столбце следить.

Кевин говорил столь уверенно и повелительно, что Фрост ощутил прилив странного, острого чувства. Пожалуй, это было глубочайшим уважением…

— А ты, Хэнк, по моим командам, работаешь рычагом газа — вот так. Я диктую длину перемещения в дюймах и указываю направление — вперед или назад.

Капитан кивнул.

— Сам я в это время бегаю по кабине, — сказал Кевин, — верней, протискиваюсь между вами двумя, и нажимаю все прочее. Но справимся мы только втроем, и только при полнейшем вашем внимании…

Они справились.

— Теперь, Хэнк, — не своим голосом завопил Кевин, чьи глаза лихорадочно блестели, — на счете “три” утапливай красную кнопку справа! До отказа! Понял?

— Так точно, командир!

— Семнадцать и две десятых, — размеренно сообщала Бесс. — Пятнадцать ровно… Четырнадцать и одна… Десять…

— Раз… Два… Три! Жми!

Фрост повиновался с быстротой невообразимой.

И на мгновение подумал, будто оглох.

Рев реактивных двигателей сменился ровным, успокаивающим гудением. Земля близилась. “Нетопырь”, постепенно сбрасывавший скорость, перешел, наконец, на режим спуска.

— Этот неожиданный звук… — загремел Кевин, продолжавший по инерции орать во всю глотку, и уже изрядно охрипший.

Мальчик осекся, и продолжил уже гораздо тише:

— Этот неожиданный звук свидетельствует, что пришли в действие моторы вертикальной посадки. Поздравляю. Вы работали выше всяких похвал. Бесс, пожалуйста, потяни рукоятку триммера, я не достану до нее.

— А где это?

— Вот…

Фрост не верил собственному глазу.

Бомбардировщик и впрямь совершал спокойное, плавное приземление. До желтого, истрепанного осенними ветрами луга оставалось футов двадцать — не более.

— Хэнк, переключи синий тумблер слева. И, на всякий случай, приготовься отжать черную рукоятку впереди. Просто на всякий случай…

Самолет вздрогнул.

— Еще раз переключи тумблер, Хэнк! И воцарилась полная, немыслимая, звенящая тишина.

— Что я сделал, черт возьми? — осведомился наемник.

— Долго пояснять, — улыбнулся Кевин. — Скажем так: полностью перекрыл подачу топлива…

— Что?

— Мы приземлились. Можно выбираться наружу. Благодарю и поздравляю.

Глава двадцать вторая

Фрост разгуливал по тротуару, вдыхая прохладный воздух и наслаждаясь долгожданной безопасностью и спокойствием. Осень в Монреале стояла чудесная, и даже взятая на черную перевязь, по-прежнему плохо повиновавшаяся левая рука не могла испортить наемнику чудесного настроения.

Вдобавок, перевязь требовалась только при ходьбе. Сидя, либо лежа, Фрост великолепно чувствовал себя и без нее.

Наемник топтался у входа в огромный универсальный магазин, куда Элизабет увлекла Кевина, чтобы выбрать мальчику хороший прощальный подарок. Доктор Чильтон, вовремя попавший на больничную койку, вполне оправился от впрыснутого людьми Баадер-Мейнхофа наркотика и должен был вот-вот появиться, чтобы принять Кевина у временных опекунов…

И по сию минуту Фрост не мог толком уразуметь, как умудрился ребенок посадить огромную боевую машину посреди луга величиной чуть побольше рождественской открытки.

Истребители, рассказал позднее О’Хара, уже вертелись поблизости, готовясь атаковать и расстрелять “Нетопырь”, но боевым звеном командовала светлая голова. Летчик приметил странное поведение неприятеля и велел подчиненным повременить с нападением.

Врач сообщил Фросту, что раненая конечность уцелела только благодаря медицинским навыкам Бесс, наложившей жгут, и сообразительности Кевина. Мальчик успел добраться до аптечки и, сделать Фросту инъекцию, которой наемник даже и не приметил, сосредоточившись на двух-трех простейших действиях, составлявших его собственную задачу.