Хирургический удар - Эхерн Джерри - Страница 29

— Подожди, — сказал он ей. — Как ты думаешь, если иранские власти ждут нас, то не здесь ли они, предполагая, что нам может понадобиться медицинская помощь?

— Да, я не подумала.

— Я тоже до сих пор не думал об этом, — признался Кросс. — Пошли дальше, — он взял ее за локоть и повел прочь от калитки. Но если за ними следили, то должно быть уже слишком поздно.

Но никто не поднял тревоги, никто не стал стрелять. Кросс вел Иранию в дальний конец деревни. Отсюда было видно море и мерцание лунного света на поверхности воды. При других обстоятельствах это было бы очень романтичное место для свидания с красивой девушкой.

Когда они приблизились к последнему дому перед складом, он сказал ей:

— Я оставлю тебя здесь между домом и складом, потом тихо вернусь и проверю дом доктора. Ты будешь ждать меня здесь. Если что-то услышишь, уходи вдоль берега, потому что если там засада, то они перекроют путь, по которому мы сюда пришли.

— А что...

— Что буду делать я? Со мной все будет хорошо, дорогая, — он лгал. Наиболее вероятно, что он погибнет. Он подумал о капсуле Хьюза, которая была с ним на всякий случай, — если все будет хорошо, я вернусь за тобой. Будь здесь.

Они пересекли открытое пространство между последним домом — дряхлой деревянной хижиной, которой, казалось, никогда не касалась краска, и складом, увеличенным вариантом дома. Кросс спрятал Иранию между двумя строениями. Он услышал лай собаки и больше ничего, кроме хруста камешков под ботинками.

Кросс остановился у осевшей хибарки и вытащил револьвер, переложив его во внутренний карман Куртки. Ему хотелось закурить, но не было времени. Он шел вдоль задней стенки дома, обойдя кучу досок и несколько старых ведер, в которых, наверное, носили рыбу.

Когда Эйб вышел из тени, то побежал вдоль стены, держа руку в кармане на пистолете. Он сдерживал собственное дыхание, чтобы услышать посторонние звуки. Лунный свет, который помогал им идти раньше, сейчас был абсолютно не нужен.

Кросс пошел вдоль стены, чтобы проверить дом с другой стороны. Ничего не было слышно, кроме обычных ночных звуков: жужжания насекомых, приглушенного шепота моря на краю деревни.

Эйб добрался до угла и заглянул за него.

Кросс вернулся, расстегнул кобуру на боку.

С левой стороны впереди за поясом у Эйба были ножны с ножом “Магнум Танго”. Он вынул его, ощутив на ручке резиновое покрытие. Большим пальцем левой руки он провел по лезвию до острия.

Стена, окружавшая дом, была высотой около двух метров да еще железная решетка около полуметра сверху. Он заглянул через стену. Там был хорошо ухоженный сад. За таким забором, наверное, скрывают красавиц, и никому из посторонних не позволено видеть их.

Кросс зажал “Танго” зубами, отошел на пару шагов от забора, разогнался, прыгнул, подтянулся на руках. Он встал коленом на стену и, перебравшись через решетку, спрыгнул в сад и пригнулся. Эйб взял “Танго” в руку. Он подумал, что видел подобное в старых фильмах о пиратах. Но независимо от времени и качества ножа, сталь никогда не была вкусной.

Кросс начал продвигаться по саду. Здесь было темнее. Кругом стояли деревья, бесплодные в это время года, но их ветви ослабляли лунный свет.

Некоторое время Эйб продолжал идти, а потом остановился.

Он не спрятался в укрытие, а просто остался абсолютно неподвижным.

Кросс что-то услышал. Голос. Может быть, доктор Рахмади разговаривает сам с собой, или, что более вероятно, с другими членами семьи. А возможно, — с пациентом.

Эйб Кросс продолжал идти, пригнувшись под самым окном, из которого падал свет.

Ирания описала доктора Рахмади: низенький, коренастый, тонкое лицо, лысеющий. Человек, которого Кросс увидел через окно, был лысоватым, но на этом сходство заканчивалось. Очень высокий, крепкого телосложения человек держал в руке пистолет. Щеки покрывала многодневная щетина. Одет он был в грязную одежду. На основании этого Кросс решил, что тот не военный.

Пока Кросс смотрел, в его поле зрения попал человек, по описанию очень похожий на доктора Рахмади. Доктор сложил руки, как будто молясь или о чем-то умоляя, как показалось Эйбу. Человек с пистолетом, старым автоматическим “Кольтом”, толкнул Рахмади, и пожилой доктор опустился на колени.

Есть ли в доме женщины? Пожилая женщина в домашней одежде европейского фасона и молодая — в простом скромном платье почти по щиколотки. Судя по внешнему сходству — мать и дочь. Дочери было лет восемнадцать или около того. За ними, когда они вошли в комнату, прошли еще двое мужчин. Оба были вооружены пистолетами. Один из мужчин с почти песочными волосами, но черноглазый и темнокожий, толкнул старшую женщину в середину комнаты. Ее силой поставили на колени рядом с доктором Рахмади.

И тогда Эйб Кросс понял, что здесь происходит. Эти трое были вооруженными грабителями, если не хуже.

Глава 22

Ирания уже начала беспокоиться. Руки, сжимавшие под чадрой “Узи”, вспотели. Из своего укрытия она хорошо видела улицу, и самым большим ее желанием было увидеть Кросса, возвращающегося за ней.

Ирания решила, что подождет еще пятнадцать минут и пойдет на разведку. И она начала считать секунды, потому что освещения не хватало, чтобы следить за временем по своим маленьким часам.

В фильмах, когда надо взобраться на крышу здания, всегда есть удобная решетка или водосточная труба. Если бы здесь и было что-то подобное, то Кросс все равно не доверился бы ему, учитывая общую ветхость строения.

Но одно из деревьев, он не знал, как оно называется в силу слабых познаний в ботанике, стояло достаточно близко к дому, и Кросс подумал, что смог бы забраться на крышу, если она, конечно, не провалится от его прыжка. Крыша имела небольшой уклон и была сделана из досок, покрытых чем-то непонятным, может быть, тонким слоем цементного раствора. Он спрятал нож в ножны и полез.

Крыша его привлекала тем, что, в отличие от других домов, этот, очевидно, имел второй этаж. Со двора Кросс этого не заметил, но когда женщина с дочерью и двое, захватившие их, вошли в комнату, очевидно, кабинет доктора, он мог поклясться, что на мгновение увидел ступеньки за спинами мужчин.

Эйб был уже на конце ветки. Он пригнулся и прыгнул. Распластавшись на крыше, он начал сползать с нее, но смог остановиться.

Окно было безупречно чистым. Для чердачного окна это было слишком. На окне висели занавески, между которыми Кросс смог немного рассмотреть интерьер комнаты. Это была комната девушки. Кровать и покрывало с оборками, в изголовье кровати игрушечный медвежонок, маленький письменный стол с масляной лампой на нем и открытыми книгами. Книги лежали также и на полу, а рядом с ними были разбросаны какие-то бумаги. Она, казалось, занималась и была застигнута врасплох.

Кросс попробовал окно. Оно не было закрыто.

— Ну что же, хорошо, — прошептал он. Когда он служил в спецвойсках и в военно-морских силах, их никогда не обучали вламываться в дома, но он всегда гордился собой, что мог импровизировать.

Эйб открыл окно и перебросил ногу через подоконник. Его “Танго” был зажат в зубах. Вдруг он услышал шаги через полуприкрытую дверь спальни. Кто-то шел, и он мог биться об заклад, что это была не дочь доктора.

Когда он вскочил в комнату, бросившись на пол между кроватью и окном, то понял, что был частично не прав. Из-под кровати Кросс увидел две пары ног. Это были девушка и один из бандитов.

Произошел разговор, вероятно на фарси, так как Эйб не понял ни слова. Но голос девушки выдавал ее ужас. Он увидел, как девушка отошла от двери, и почувствовал, как она упала на кровать, а дверь захлопнулась.

Кросс услышал плач и, поднявшись на колени, посмотрел на нее. Она повернулась к нему и открыла рот, чтобы закричать. Кросс быстро закрыл ей рот левой рукой. Ее красивые темные глаза были полны слез, а тело сотрясала крупная дрожь.

Кросс вынул изо рта “Танго”.

— Мисс, я уверен, что вы не понимаете по-английски, — прошептал он. Но я не один из них. Честно.