Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Черная Орхидея - Эллрой Джеймс - Страница 16


16
Изменить размер шрифта:

В общем, мы с ним составляли пару «хороший — плохой», мистер Огонь — злой полицейский, мистер Лед — добрый. Наша боксерская репутация добавляла нам уважения на улицах, и когда Ли начинал вышибать из подозреваемых необходимую информацию, а я его останавливал, то мы ее гарантированно получали.

Партнерство наше, однако, было далеко не идеальным. Когда мы работали сутки, Ли обычно тряс наркоманов, отбирая у них амфетамин, который глотал целыми пригоршнями, чтобы оставаться бодрым; тогда каждый задержанный негр становился для него «самбо», каждый белый — «говнюком», а латиноамериканец — «панчо». В такие дни он делался грубым и жестоким, исчезала его обычная деликатность, и мне приходилось сдерживать его, когда он слишком входил в роль.

Но это было небольшой платой за учебу. Под его руководством я очень быстро набирался опыта и становился толковым полицейским, и это замечал не я один. Несмотря на то что во время того боя Эллис проиграл из-за меня пятьсот долларов, он явно смягчился, когда мы с Ли привели ему группу преступников, против которых он собирался выступить в суде. А Фриц Фогель, ненавидевший меня за то, что я увел место у его сына, нехотя признался ему, что я — отличный полицейский.

При этом, как ни странно, моя боксерская слава не сходила довольно долго и тоже приносила свои плоды. У известного автомобильного дилера, Х.-Дж. Карузо, Ли промышлял чем-то вроде автоугона: не слишком загруженные работой днем, мы рыскали по Уотсу и Комптону в поисках машин с неоплаченными штрафами за неправильную парковку, и, когда находили такую, я стоял на шухере, Ли, выбив стекло и замкнув проводки, заводил ее, и наш конвой из двух машин отправлялся на стоянку в Фигероа, где хозяин выдавал нам по двадцатке. Мы с ним трепались про полицейских, воров и преступность в целом, потом он ставил нам бутылку хорошего бурбона, которую Ли в свою очередь ставил Гарри Сирзу, чтобы он подкидывал нам хорошую работенку.

Иногда мы с Карузо ходили на бои в «Олимпик». Там у него была своя «закрытая ложа» рядом с рингом, в которой мы не боялись тех моментов, когда толпа мексиканцев с верхних ярусов начинала бушевать и швырять на ринг монеты и пивные стаканчики с мочой. Во время предматчевых церемоний Джимми Леннон часто знакомил нас с боксерами. Иногда мимо нашей кабинки проходил Бенни Сигел, и они с Ли уходили. После этих разговоров Ли было явно не по себе. Человек, которому он однажды отказал, был одним из самых влиятельных гангстеров в Калифорнии, к тому же известным своей мстительностью и взрывным характером. Но Ли обычно получал от него хорошие подсказки на бегах — и лошади, которых «давал» ему Сигел, обычно выигрывали.

Так пролетела осень. Под Рождество моего старика отпустили «на каникулы», и я привез его домой на праздничный ужин. Он довольно быстро поправлялся после перенесенного удара, но знание английского к нему так и не вернулось, и он по-прежнему бормотал по-немецки. Кей кормила его индейкой и жареным гусем, а Ли, слушая его монологи на немецком, всякий раз во время пауз вставлял что-нибудь типа «Еще бы, старик» или «Ужас, блин».

Когда я отвез его обратно в пансионат, он взмахнул рукой, имитируя удар бейсбольной битой, и без посторонней помощи вошел внутрь.

В новогодний вечер мы поехали на остров Бальбоа, чтобы послушать оркестр Стэна Кентона. 1947 год мы встречали, напившись шампанского, и Кей подбрасывала монетки, чтобы определить, кому достанется медленный танец и первый в новом году поцелуй. Танец достался Ли. Наблюдая, как они кружатся по залу под звуки «Измены», я не переставал удивляться тому, как они изменили мою жизнь. Затем пробила полночь, заиграл оркестр, а я медлил, не зная, как себя вести.

Кей взяла все на себя — она поцеловала меня в губы и прошептала: «Я люблю тебя, Дуайт». Но прежде чем я успел ей ответить, какая-то толстуха схватила меня и задудела в рожок прямо мне в лицо.

Мы долго ехали обратно в большом и шумном потоке автомобилей по автостраде Тихоокеанского побережья. Когда мы наконец добрались, мой автомобиль отказался заводиться, поэтому я постелил себе на тахте. Под воздействием алкоголя я отключился почти мгновенно, едва коснувшись постели. Ближе к утру меня разбудили какие-то приглушенные звуки, доносившиеся из-за стены. Прислушавшись, я понял, что там кто-то плачет; голос Кей — она говорила очень мягко и тихо. Плач усилился, а потом утих, доносились отдельные всхлипы. Я накрылся сверху подушкой и попытался снова заснуть.

Глава 6

Большую часть довольно скучной сводки преступлений за 10 января я проспал и проснулся только под конец, когда капитан Джек рявкнул:

— На этом все. Лейтенант Миллард, сержанты Сирз, Бланчард и Блайкерт, срочно пройдите в кабинет мистера Лоу. Все свободны!

Я поплелся по коридору в рабочий кабинет Эллиса Лоу. Ли, Расс Миллард и Гарри Сирз были уже там, толпясь возле стола на котором лежала стопка утренних выпусков «Геральд».

Ли подмигнул мне и протянул один экземпляр газеты, раскрытой на заголовке: «На выборах у республиканцев зам окружного прокурора метит в отцы города?» Прочитав три параграфа, восхваляющих Эллиса Лоу и его заботу о жителях Лос-Анджелеса, я раздраженно швырнул газету на стол. Ли сказал:

— А вот и он. Что, Эллис, решил заняться политикой? Скажи: «Единственное, чего нам следует страшиться, — это сам страх». А мы послушаем.

Все рассмеялись над тем, как ловко Ли спародировал Франклина Рузвельта. Даже Лоу захихикал, раздавая нам копии полицейских протоколов по задержанным с приколотыми к ним фотографиями.

— Вот господин, которого нам всем следует страшиться. Прочитайте то, что я вам раздал, и узнаете почему.

Я прочитал протокол. В нем подробно описывалась преступная карьера Рэймонда Дугласа Джуниора Нэша, родился в 1908 году в Талсе, штат Оклахома, белый. Список его судимостей начинался в 1926 году и включал в себя отсидку в Техасской государственной тюрьме. Он сидел там за изнасилование, вооруженное ограбление, нанесение тяжких телесных повреждений и вооруженное нападение. В Калифорнии против него было выдвинуто пять обвинений: за три вооруженных ограбления в округе Окленд и за два деяния, о которых писали местные газеты, а именно: изнасилование и развратные действия в отношении несовершеннолетних. В конце протокола была приведена информация следственного отдела полицейского управления Сан-Франциско, согласно которой Нэш подозревался в десятке ограблений в районе Залива, а также в организации в мае 46-го года попытки побега из тюрьмы Алькатрас. Закончив читать, я посмотрел на его фотографии. Джуниор Нэш был похож на типичного оклахомского отморозка: вытянутая голова, тонкие губы, маленькие глазки и уши, как у дебила.

Я посмотрел на других. Лоу читал статью о себе в «Геральд». Миллард и Сирз с каменными лицами продолжали изучать протокол. Ли сказал:

— Расскажи нам что-нибудь хорошее, Эллис. Он в Лос-Анджелесе и опять бузит, так?

Лоу покрутил университетский значок на своем лацкане.

— Свидетели признали его участие в двух ограблениях, происшедших в Лаймарт-парке в прошлый уик-энд. Эти ограбления, кстати, не упоминались в сводке преступлений. Во время второго ограбления он припугнул пистолетом одну старушку, которая скончалась час назад в благотворительной больнице.

Гарри Сирз спросил:

— К-как насчет с-сообщников?

Лоу отрицательно покачал головой.

— Капитан Тирни этим утром разговаривал с представителями полицейского управления Сан-Франциско. Они сказали, что Нэш всегда действует в одиночку. Единственное исключение — тот побег из Алькатраса, в подготовке которого он, по всей видимости, участвовал. А вообще...

Расс Миллард поднял руку.

— А кого он насилует?

— Я собирался об этом сказать, — продолжил Лоу. — Нэшу в основном нравятся негритянки. Совсем молоденькие. Все изнасилования, за которые он привлекался, были в отношении негритянок.

Ли начал подталкивать меня к двери.

— Поехали к университетским, прочитаем их отчет и узнаем подробности. Думаю, что Нэш ошивается сейчас где-то в районе Лаймарт-парка. Его любят белые, но южнее можно встретить и цветных. В общем, там водятся «шоколадки».