Волшебный напиток - Энде Михаэль Андреас Гельмут - Страница 19

— Гм…

— Это была всего лишь мечта, — продолжал Мориц. — Вообще-то я с самого начала понимал, что она не сбудется. И как раз поэтому я вел себя так, будто это не ложь, а правда. Как ты думаешь, очень тяжкий грех я совершил?

— Почем я знаю! — каркнул ворон. — Грех и прочие разные там благочестивые штучки — тут я ничего не смыслю.

— Ну а ты-то на меня, наверное, обиделся?

— Обиделся? Вот уж чепуха! Маленько ты чокнутый, факт. Но это не беда. Все равно ты — отличный парень. — И ворон обнял крылом своего друга. — Если пораскинуть мозгами, — снова заговорил он, — то имя Мориц, по-моему, не такое уж плохое. Даже наоборот.

— Ах, я другое имел в виду. Я же лгал тебе, что я знаменитый певец.

— Лгал? Как знать, — глубокомысленно сказал Якоб. — Я уже не раз убеждался, что выдумки однажды вдруг становятся правдой. Перестают, понимаешь, быть выдумками.

Мориц довольно неуверенно искоса поглядел на ворона. Он не вполне понял, что тот хотел сказать, и спросил:

— Ты думаешь, когда-нибудь я еще стану певцом?

— Если будем живы, — вздохнул Якоб.

— Я однажды говорил тебе о моей прабабушке Кисе. Этой старой мудрой кошке были ведомы многие тайны. Она тоже жила в нашем подвале. Сейчас она обитает на небесах у Всемогущего Котищи, как и все наши подвальные кошки, кроме меня. Незадолго до своей кончины бабушка Киса сказала мне: «Мориц, если ты действительно хочешь стать великим артистом, ты должен познать все высоты жизни и всю ее низость. Ибо покорять сердца своим искусством дано лишь тому, кто познал все» — вот что она сказала… Ты понимаешь, что она имела в виду?

— Ну, с низостью жизни ты, пожалуй, знаком недурно, — сухо ответил Якоб.

Котишка обрадовался:

— Ты так считаешь?

— Не сомневайся, ниже не скатишься — просто некуда, котик. Дело за пустяком — возвыситься до высот.

И они побрели дальше.

В самом конце длинной улицы в темном ночном небе высилась колокольня большого собора.

Тем временем работа в лаборатории кипела вовсю.

Прежде всего, колдун и ведьма должны были отыскать различные вещества, необходимые для приготовления катастрофанархисториязвандалкогорючего кунштюк-пунша. Пергаментный свиток был развернут и лежал на полу. Чтобы свиток не скручивался, его концы были прижаты стопками книг.

Бредовред и Тирания еще раз внимательно прочли инструкцию по применению колдовского зелья, которая была написана в самом верху свитка. Затем они принялись изучать рецепт. Оба низко склонились над пергаментом и расшифровывали письмена.

Не будь они волшебником и ведьмой, эта задача оказалась бы неразрешимой. Ведь рецепт был написан необычайно сложным хитроумным шифром, который назывался инфернальным кодом. Но колдун и ведьма в совершенстве владели техникой дешифровки этого кода. Так что им не слишком трудно было разобраться в рецепте и узнать, какие ингредиенты необходимы для приготовления пунша.

В расшифрованном виде этот рецепт начинался так:

Как всякий профессионал, хим-колдун Бредовред располагал изрядным запасом указанных в рецепте ингредиентов. Он взял по стакану всего, что было нужно, смешал все в миксере, проварил на огне. Затем Тирания прочла вслух следующие строфы рецепта:

Что такое «живые деньги» и как ими можно разжиться, бизнес-ведьма, конечно, знала. Спустя недолгое время она уже нахватала нужное количество резвых и шустрых живых денег. Лаборатория озарилась желтоватым светом, который сразу погас, когда Бредовред запустил живые деньги в чашу с Первичной адской смесью. Теперь там, в чаше из Холодного пламени, плескалась черная, как ночь, жидкость, там и сям в ней вспыхивали молнии, они сверкали на поверхности блестящими золотыми змейками и тут же гасли.

Третья строфа рецепта была такой:

Выполнить это требование оказалось значительно сложнее — ведь злые волшебники и ведьмы, как уже говорилось, плакать не умеют, даже притворными слезами. Однако Бредовред не растерялся.

Он вспомнил, что в подвале его виллы хранится несколько бутылей крокодиловых слез многолетней выдержки, а значит, необычайно крепких. Когда-то колдун получил их в подарок от главы одного государства. Этот человек был из числа особо привилегированных клиентов Вельзевула Бредовреда. Итак, колдун принес из подземелья бутылки, их было семь, и вылил содержимое в чашу с черной жижей, потом все хорошенько размешал, и тут варево снова стало менять свой цвет — оно постепенно светлело и вот сделалось красным, как кровь.

Парочка дружно трудилась — то Бредовред находил нужное решение, то ведьма подсказывала, что надо сделать. Обоих вдохновляла ненависть, злодеи трудились не покладая рук и в полном согласии, словно всю жизнь работали вместе.

Только один раз они повздорили. Они дошли до такого места в рецепте, где было сказано следующее:

«Температура цвета» ни ведьму, ни колдуна ничуть не смутила, тут у них вопросов не возникло. Разногласия появились насчет того, чей любимый цвет следует использовать. Тирания требовала, чтобы был взят ее любимый цвет, потому что ей принадлежала половина пергаментного свитка, на которой была написана эта часть рецепта. Но Бредовред уперся — дескать, надо взять его любимый цвет, потому что эксперимент проводится в его, Бредовреда, лаборатории. Наверное, они спорили бы долго, но к радости обоих вскоре выяснилось, что сернисто-желтый и ядовито-зеленый имеют одинаковую температуру. Так что проблема разрешилась сама собой.

Вероятно, никто не ожидает найти в этой книге длинный перечень всех приправ и веществ, необходимых для приготовления катастрофа-нархисториязвандалкогорючего кунштюк-пунша. И действительно, мы его не приводим — по двум причинам. Во-первых, этот перечень сделал бы нашу историю невозможно длинной (как-никак пергаментный свиток был пятиметровой длины!). А во-вторых, никогда нельзя предугадать, в чьи руки попадет наша книга. Нельзя вводить кого бы то ни было во искушение — читатель, чего доброго, вздумает и сам сварить дьявольский пунш! На свете и без того слишком много людей, подобных ведьме Тирании и колдуну Бредовреду. Поэтому мы просим наших умных читателей с пониманием отнестись к тому, что здесь не сообщаются важнейшие сведения о приготовлении адского напитка.