Женщины - Буковски Чарльз - Страница 14

Я быстро потушил настольную лампу. Еще некоторое время целовал ее, играл с грудями и телом, затем опустился сверху. Я был пьян, однако, думаю, получилось ничего. Но после этого по-другому я не смог: всё скакал, скакал и скакал. Я был тверд, но кончить никак не удавалось. В конце концов, я скатился с нее и уснул…

Наутро Лилли лежала, растянувшись на спине, и храпела. Я сходил в ванную, поссал, почистил зубы и умылся. Потом заполз обратно в постель.

Развернул ее к себе и начал играть с ее частями тела. Мне всегда хочется с бодуна – причем не есть хочется, а засадить. Ебля – лучшее лекарство от похмелья. У меня опять все зачесалось. Изо рта у нее так воняло, что губ-лепестков уже не хотелось. Я влез. Она издала слабый стон. Мне вкатило. Не думаю, что впихнул ей больше двадцати раз – и кончил.

Через некоторое время я услышал, как она встала и прошла в ванную. Лиллиан. К тому времени, как она вернулась, я уже почти спал, повернувшись к ней спиной.

Четверть часа спустя она вылезла из постели и стала одеваться.

– Что такое? – спросил я.

– Мне пора отсюда идти. Надо детей вести в школу.

Лиллиан закрыла дверь и побежала вверх по лестнице.

Я встал, дошел до ванной и некоторое время смотрел на свое отражение в зеркале.

В десять утра я поднялся к завтраку. Там я нашел Пита и Сельму.

Сельма выглядела здорово. Где только находят таких Сельм? Псам этого мира Сельмы никогда не достаются. Псам достаются только собаки. Сельма подала нам завтрак.

Она была прекрасна, и владел ею один человек, преподаватель колледжа. Почему-то не совсем правильно. Образованные выскочки, не подкопаешься. Образование стало новым божеством, а образованные – новыми плантаторами.

– Чертовски хороший завтрак, – сказал я им. – Большое спасибо.

– Как Лилли? – спросил Пит.

– Лилли была очень хороша.

– Сегодня вечером надо будет читать еще раз, ты в курсе. В маленьком колледже, более консервативном.

– Хорошо. Буду осторожней.

– Что читать собираешься?

– Старь, наверное.

Мы допили кофе, прошли в переднюю комнату и сели. Зазвонил телефон, Пит ответил, поговорил, затем повернулся ко мне:

– Парень из местной газеты хочет взять у тебя интервью. Что ему сказать?

– Скажи ладно.

Пит передал ответ, потом подошел и взял мою последнюю книгу и ручку.

– Я подумал, тебе стоит что-нибудь здесь написать для Лилли.

Я раскрыл книгу на титульном листе. «Дорогая Лилли», – написал я. – «Ты всегда будешь частью моей жизни…

Генри Чинаски».