Манхэттенский охотничий клуб - Соул Джон - Страница 31

Свет снова погас, затем через несколько секунд вспыхнул, потом опять погас. Судя по звуку шагов, Змееныш был уже где-то далеко впереди. Когда он в очередной раз зажег фонарь, они увидели, что отстают почти на пятьдесят ярдов.

– Этот сукин сын пытается оторваться, – пробормотал Джаггер.

– Если мы постараемся, не оторвется, – сказал Джефф и прибавил шаг. Теперь он все время чувствовал рукой стену, и это действительно помогало.

Когда фонарь вспыхнул в очередной раз, их отделяли от Змееныша всего несколько ярдов. Пройдя еще немного, он остановился.

– Нам еще долго идти? – спросил Джефф.

– Нет, – ответил Змееныш. – Теперь поднимемся наверх. – Он посветил фонариком. Они увидели выемку, меньшую, чем ту, в которой отдыхали, но из нее поднимался узкий колодец с вмонтированными в бетон железными ступенями. – Там наверху коллектор, – пояснил Змееныш. – Водопроводная магистраль и остальное. – Затем начал взбираться по лестнице.

Беглецам пришлось выбирать: оставаться в темноте или следовать за ним. Они предпочли последнее.

Процедура подъема была долгой – может быть, полчаса или даже час. Наконец они оказались в коллекторе. Далеко впереди Джефф увидел свет. Не от фонаря, а стационарный. На потолке были установлены электрические лампы.

Змееныш погасил фонарь и ускорил шаг. Когда обозначилась реальная цель, боль в лодыжке у Джеффа заметно ослабла. Вдоль обеих стен коллектора были проложены кабели, трубы, водоводы. Впереди Джефф увидел первую лампу. Она располагалась под потолком в стеклянном колпаке, защищенном толстой металлической решеткой, и светила неярко.

Когда они к ней подошли, Змееныш остановился, повернулся, чтобы продемонстрировать свою отвратительную ухмылку, с какой несколько часов назад демонстрировал здешних кроликов.

– Добро пожаловать в наш отель. Самый дешевый на Манхэттене и со всеми удобствами.

В стене оказалась дверь, они ее только сейчас заметили. Змееныш открыл и вошел. Беглецы стояли в нерешительности. Джаггер бросил взгляд на дверь, затем на простиравшийся впереди тускло освещенный коллектор.

– Может, пойдем дальше?

Джефф тоже вгляделся в огни впереди, похожие на лампочки, подвешенные над дорожкой в парке. Из-за двери послышался голос Змееныша:

– У нас гости.

– Кто-то из знакомых? – спросил женский голос.

Джефф уловил иронию.

– Нет. Просто спустился на два пролета вниз и случайно встретил.

– Им повезло, что они там выжили. Ладно, веди сюда. У нас сегодня полно еды. Настоящей, а не здешней крольчатины, которой питаются некоторые.

Через секунду в дверях появился Змееныш, и на них пахнуло сладостным ароматом. Ноздри Джеффа раздулись, рот наполнился слюной, а желудок скрутила голодная судорога.

Жаркое. Не противное варево, каким их кормили в последней камере. Сейчас пахло жарким, сдобренным специями. Почти как у матери.

– Так что, ребята, вы идете или нет? – спросил Змееныш.

Аромат жаркого подавил все сомнения. Джефф вошел и, потрясенный, остановился на пороге.

Глава 20

То, что он увидел в этом помещении, не являлось чем-то из ряда вон выходящим. Напротив, здесь все было совершенно обычным. На конфорке плиты стояла высокая кастрюля, откуда исходил потрясающий аромат тушеного мяса.

Светло-зеленый холодильник, затрапезный, обшарпанный, но в рабочем состоянии. Как бы в доказательство того, что это не мираж, он вдруг ожил. Вначале компрессор сердито заклацал и только после этого равномерно загудел.

Стол, настоящий стол с трубчатыми металлическими ножками и крышкой из жаростойкого пластика. Точно такой же стоял в квартире Джеффа. Вокруг стола располагались шесть разномастных стульев. Два дубовых, очень старых, остальные с виниловыми сиденьями – разумеется, тоже со свалки.

Напротив плиты у стены находился диван, примерно такой же кондиции, что и холодильник. Когда-то он, наверное, даже мог претендовать на какой-то стиль, но сейчас был в нескольких местах продавлен, а обивка, прежде золотистая, вся порвана и в пятнах.

В комнате имелось еще два легких стула. Один с откидной спинкой, типа шезлонга, правда, со сломанными ножками. Но это, похоже, не беспокоило развалившегося в нем человека.

На стенах висели репродукции пейзажей, очевидно, подобранные на свалке. Впрочем, как и все остальное. Казалось, их присутствие здесь, в этой комнате, призвано напоминать обитателям о мире, который они оставили на поверхности. На одной репродукции был изображен весенний луг с оленем на переднем плане, который щипал сочную траву. На другой – дерево в осеннем лесу с великолепной листвой. Крону пронизывали солнечные лучи, создавая впечатление, будто сам Господь смотрит с неба и улыбается.

Серую рутину комнаты разнообразили также два старых кривых торшера без абажуров.

Но чего совсем не ожидал здесь увидеть Джефф, так это телевизор. Работающий. На экране мягко бубнил что-то диктор Си-эн-эн.

– Ну как, нравится у меня?

Джефф оторвал глаза от экрана.

Невысокой грузной женщине было на вид лет шестьдесят. Полноту подчеркивала одежда. Юбка с ярким пестрым узором с преобладанием алых, лиловых и зеленых тонов. Подол волочился по полу, отчего кайма обтрепалась и почернела. На блузке из темно-бордового бархата кое-где виднелись полоски – на вид ржавчина, – вдобавок одну сторону обильной груди покрывало большое масляное пятно. На руках позвякивали разнообразные браслеты – по крайней мере дюжина, – а с шеи свисали бусы и цепочки.

Лицо хозяйки покрывал толстый слой макияжа, затвердевшего в глубоких складках щек. Кроваво-красная губная помада только подчеркивала трещины на губах. Седые космы прятал рыжий парик, но не полностью.

На плечи, спускаясь ниже талии, была наброшена драная черная шаль с почти отсутствующей бахромой.

– Неплохо, а? – произнесла она, сделав жест в сторону обстановки. Затем глубоко затянулась, уронив с сигареты на пол длинный столбик пепла. – Курю вот, не боюсь рака. Пусть старается.

Хозяйка блеснула глазами и загоготала, доброжелательно уставившись на Джеффа (обнаружив при этом отсутствие некоторых зубов), потом перевела взгляд на Джаггера. Улыбка моментально растаяла, одновременно с блеском глаз. Она ткнула сигаретой в его сторону.

– Не припомню, чтобы я тебя сюда приглашала.

Джаггер стиснул ржавый железнодорожный костыль.

– Ты что, Тилли? – быстро вмешался Змееныш. – Сама же только что сказала, что они могут зайти и поесть.

– Да, но это было раньше. До того, как я на него посмотрела, – проворчала Тилли и снова ткнула сигаретой в сторону Джаггера. – Убери отсюда этого ублюдка.

Джефф видел, как напрягся Джаггер.

Тилли прищурилась и поджала губы, еще сильнее размазав помаду. Затем проворчала:

– Ладно, поешьте. А там посмотрим. – Переведя взгляд снова на Джеффа, она махнула рукой в направлении дальней стены, где виднелся проем. – Идите туда и умойтесь. Только потом накройте бак крышкой. Не хочу, чтобы здесь воняло.

Они последовали в том направлении, куда указала Тилли.

– Ничего себе! – удивился Джаггер, оглядывая помещение.

На ветхом столе стоял эмалированный жбан с многочисленными щербинами – такой же, но только новый, родители Джеффа, когда он был маленьким, брали с собой, отправляясь в поездку, – а рядом кувшин. На вмонтированной в бетонную стену решетке висело полотенце. Как ни странно, не очень грязное. С потолка свисала голая лампочка, наполняя комнату светом.

Джефф посмотрел в потрескавшееся зеркало, которое заметил над столом (в первый раз после отъезда из следственной тюрьмы), и с трудом узнал себя. Кожа грязная, жирная, волосы растрепаны и тоже грязные и жирные. Глаза воспаленные, под ними темные круги. На лбу повсюду прыщи, а на подбородке гноящаяся резаная рана. Он даже не подозревал о ее существовании.

– Это их дом, – сказал он, продолжая смотреть на свое отражение. – Они здесь живут.