Загадочный поклонник - Эшли Дженнифер - Страница 32

Александра проигрывала в уме варианты, дыша так глубоко, что грудь упиралась в корсет. Она обратила внимание, что Джоан всматривается в ее отражение в зеркале. Александра подняла тиару:

– Да, я надену это.

Ванесса Ферчайлд остановилась перед зеркалом в спальне Александры, поправляя темный локон. Прием начался, гости входили, кареты теснились на Гросвенор-стрит – кучера пытались остановиться как можно ближе к красному ковру, лежавшему перед дверью. В приемной было довольно светло. Двери между комнатами были распахнуты, образовав таким образом зал, ковер убран в расчете на танцы. На втором этаже были открыты гостиная и столовая – здесь гости могли отдыхать, общаться, есть.

Мэгги должна была прибыть с отцом. Ванесса слегка улыбнулась, рассматривая платье в зеркало. Виконт пожелал вывести дочь в свет. Ванесса ожидала наверху, когда Мэгги утомится или виконт устанет от нее, отправив дочь в угол потише. Конечно, учитывая любовь виконта к дочери и неунывающий нрав Мэгги, это может случиться не скоро, если вообще случится. Она же, будучи образцовой гувернанткой, подождет. Роберт Джейкобс тоже в доме. Он прибыл в качестве гостя и друга виконта, хотя его истинной целью была охрана Мэгги. Последние три дня он повсюду сопровождал ее, а, следовательно, и Ванессу.

Ощущал ли он тот огонь, который охватывал ее каждый раз при его приближении? Знал ли, что ей приходится успокаивать дыхание при каждом взгляде ему в лицо? Подозревал ли, что то желание, которое она испытывала по отношению к нему, не утихло с годами?

Наверное, нет. Джейкобс был постоянно сосредоточен, вечно настороже, если они куда-нибудь выходили, и совершенно спокоен, когда они оставались дома. Мэгги нравилось вовлекать его в разговоры, тот любезно отвечал на вопросы или выражал свое мнение. Но он ни разу не заговорил с самой Ванессой.

Сегодня Ванесса впервые ощутила опасность, от которой виконт хотел защитить Мэгги. Она отвезла Мэгги в книжную лавку, чтобы ознакомить с романами, о существовании которых девочка ничего не знала. Роберт, как всегда, сопровождал их. После лавки они прошлись по Нью-Бонд-стрит, рассматривая витрины магазинов. Вдруг Роберт увлек их от лавки перчаточника и спрятан в небольшой пустынной улочке. Они стояли в тени высоких зданий, а Роберт прикрывал их собой. Ванесса с волнением наблюдала, как мимо прошел джентльмен, ничем не отличавшийся от других людей, смотрящих по сторонам и старающихся увидеть все чудеса Лондона.

Позднее Роберт объяснил, что имя этого джентльмена Берчард и что он опасный пират. У них с капитаном Ардмором вендетта, поэтому он без колебаний выступит против союзников капитана Ардмора, как нынешних, так и прошлых. Но тогда Роберт не сказал ничего. Он просто стоял напротив, между ними находилась Мэгги, нос его почти касался волос Ванессы. Она обнимала Мэгги за худенькие плечи и пыталась спрятать глаза. Единственное, что было видно, – его горло, закутанное в жесткий шейный платок, и подбородок, покрытый легкой щетиной. Широкая грудь под жилетом и сюртуком вздымалась и опадала от учащенного дыхания. Ванесса вдыхала его запах, такой мужской и желанный. Пять минут, проведенных на улочке, превратились в вечность.

Смотря же теперь в зеркало, она дотронулась до камеи, приколотой у шеи. Почтенная вдова, служащая гувернанткой дочери виконта. Завидное положение. Виконт очень хорош собой, хотя каждый, у кого есть глаза, видит, что он просто без ума от Александры.

Внешне Ванесса скромна и респектабельна. Внутри ее кипят страсти. Она всего лишь женщина, желающая мужчину, думающая лишь о запретной страсти, охватившей ее пять лет назад.

Дверь отворилась. Думая, что пришла Александра, Ванесса не повернулась. Она снова взглянула в зеркало и увидела, что сзади стоит Роберт Джейкобс.

Он молча закрыл дверь и смотрел на нее. Их взгляды встретились в зеркале. Наверное, он пришел сказать, что прибыл виконт или что она нужна Мэгги. Но Роберт лишь медленно пересек комнату, не сказав ни слова. Он остановился на расстоянии вытянутой руки. Если бы только она была в силах повернуться и взглянуть на него!

– Ванесса, я никогда не переставал тебя любить.

– Роберт...

В углах его губ образовались белые линии.

– Нет, дай мне высказаться. Я любил тебя тогда и люблю сейчас. Ничто не изменилось. Ты можешь считать меня молодым и глупым, но я люблю тебя любовью мужчины, а не юнца.

Она потянулась рукой к горлу, прикоснувшись к камее.

– Ты думаешь, я не любила тебя?

Она утонула в темных глубинах его глаз.

– Я считаю, ты не могла поверить в то, что я по-настоящему люблю тебя.

Ванесса обернулась. Локон, который она закалывала, снова выбился из прически. Как же он красив! В его темных волосах отражался свет канделябра. Коричневые отблески играли на шелке, ожидая ее прикосновений. Одет он был так же, как и она, – со вкусом и неброско, чтобы не привлекать внимания.

– Я прогнала тебя, потому что могла разрушить твою жизнь!

– Ты ее сломала, Ванесса. После тебя я не любил ни одной женщины. Никогда. Видит Бог, я пытался. – Он мрачно улыбнулся, и сердце ее упало. Разумеется, он отправился бы к другим женщинам. В конце концов, прошло пять лет. Ванесса никак не ожидала, что на нее так подействует мысль об этом. – Будь ты свободна, поехала бы со мной?

– Не знаю. Я на десять лет старше тебя.

– Это так, но ты нужна мне.

Ванесса попыталась шагнуть назад, но ей помешал туалетный столик.

– Чего ты от меня ждешь, каких слов?

– Я жду, ты скажешь, что не любила меня никогда. Что у меня не будет ни малейшего шанса. Скажи, чтобы я смог наконец-то забыть тебя.

Ей предлагается мир. Нужно лишь сказать, что в Оксфорде между ними ничего не было, – скучающая профессорская жена общалась с симпатичным молодым человеком. А потом они превратятся в знакомых и перестанут ворошить прошлое. Ванесса открыла рот, чтобы произнести все это.

– Я любила тебя. – Слова полились сами собой. – Роберт, я так сильно любила тебя. Ты научил меня любви. Меня просто убивала мысль о том, что тебя необходимо прогнать. Я сделала это, опасаясь, что скандал отразится на тебе, а ты только начинал жить.

Его грудь вздымалась и опадала. Роберт потянулся к ней, потом сжал кулак.

– А сейчас?

Ванесса прикоснулась к кулаку. Его пальцы были холодны как лед.

– Я люблю тебя. Я всегда любила тебя и никогда не разлюблю.

Он долго всматривался в нее, затем из горла вырвался стон, будто желание, так долго сдерживаемое, прорвалось наружу. Роберт схватил Ванессу и привлек к себе. Сдаваясь, она закрыла глаза. Их губы сомкнулись.

Грейсон вошел в приемную, ведя за руку дочь. На Мэгги было новое платье из светло-розового шелка, купленное при посещении магазина с миссис Аластер. Черные волосы миссис Ферчайлд уложила волнами и перевила лентой. Розоватый свет люстр делал собравшееся общество похожим на шкатулку с драгоценностями. Скрипичное трио играло за живой изгородью из пальм в горшках. Джеффри, одетый в новую красную ливрею и напудренный парик, представил гостей:

– Его сиятельство виконт Стоук и мисс Мэгги Финли!

Все головы повернулись, поднялись лупы и лорнеты, разговоры стихли. Даже скрипки прекратили играть. Грейсон и Мэгги остановились в дверях.

Блистательная толпа разглядывала их с интересом: кто с легким любопытством, кто с откровенным и настойчивым вниманием. Леди принялись обмахиваться веерами и улыбаться украдкой. Полная черноволосая миссис Уотерз улыбнулась призывным взглядом, обещая сменить спальню на пассажирскую каюту. Виконт неспешно поклонился избранному обществу.

К своему разочарованию, Александры он не увидел. Грейсон заметил нескольких джентльменов, с которыми встречался в клубе. Если не принимать в расчет миссис Уотерз, больше знакомых в зале не было. Здесь он чужой, несмотря на то что, по сути, является одним из них. Грейсону попадались и необычные, и простые люди по всему миру, он общался с морскими офицерами и моряками торговых кораблей из Франции, Пруссии, Америки, Англии, с Корсики, из Нидерландов, Китая, Сиама и Индии. В противоположность морякам, выработавшим стиль вежливой подозрительности в общении с людьми, присутствующие в этом зале взирали на него с откровенным любопытством, граничившим с грубостью. Он вошел на их территорию. Они впустили его, им решать, заключать его в объятия или просто терпеть.