Чемодан чепухи - Петрушевская Людмила Стефановна - Страница 6

– Считаю до трех, – сказала стрекоза. – Раз. Похоронишь меня, где белые лилии. Завернешь в паутинку. Два с половиной. Спасибо, что ты меня похоронишь, уж лучше в воду, чем замуж за усача. Лучше я умру. Друг мой, единственный мой братик, ты не хочешь, чтобы я вышла за усача и погибла? Нет? Нет, ты не хочешь, чтобы меня закатали в навозный шарик? Отвечай!

– Нет, – сказал водомерка.

Вообще-то ему было все равно, но и гибели он никому не желал.

– Спасибо, что ты меня не гонишь. Не гонишь? Нет?

– Нет, – ответил водомерка. Он в жизни никого ниоткуда не выгонял. Только пауков из своего домика при помощи веника. Пауки поселялись в любом пустом углу молниеносно и заплетали все так, что младшие дети увязали в паутине по грудь. Водомерка воевал с пауками. Это была опасная и трудная война. И приходилось запирать все окна и дверь уходя.

– Замечательно, – сказала стрекоза и спрыгнула с окна. Она поставила чайник на плиту, нарезала салат, все так красиво разложила, и в конце концов водомерка, как король, был усажен за стол с салфеткой вокруг шеи. Водомерка поел, выпил чашечку чая, а стрекоза все убрала, помыла, вытряхнула, подмела пол и прилегла отдохнуть. Водомерка же лихорадочно размышлял о том, как поживает его несчастная семья: и где они ютятся, и не плачет ли самый маленький. Водомеркин отец исчез куда-то, у водомерок это случается, но семья держалась стойко, и каждый год выводился новый водомерка.

Стрекоза тем временем опять открыла рот:

– Водомерочка, какой ты хорошенький! Ты просто-напросто прелесть! Скажи, а куда ушел ваш папка? Бедный ты мой водомерочка!

Ответ был такой:

– Папа хотел принести маме раковинки жемчужные, они лежат под большой корягой, и с тех пор его никто не видел.

– А ее, жемчужину? Видели?

– Конечно, ее хорошо видно, если встать прямо над корягой и немного поднырнуть. Глубоко-то нырнуть я не сумею, я еще небольшой, могу и не выдержать, сказала мама.

– Мама! – воскликнула стрекоза. – Тебе что мама скажет, то ты и пасть раскрыл. Самому надо доходить, своим умом! Жемчужина большая?

– Так, средняя, как моя голова.

– Ого, – вздохнула стрекоза. – Но ты же у меня сильный, ты же полный чайник с пруда принес по горе и по лестнице. Ты силач, да?

Водомерка ответил:

– Раковина вот только большая. Красивая раковина, перламутровая, но очень большая.

– Подумаешь, – отвечала стрекоза. – Ты в два захода: первый раз – жемчужинку, второй раз – раковинку. Я тебе помогу хорошо спрятать эту жемчужинку в мою камышинку. У меня, я тебе говорила, есть пустая камышинка, туда много что поместится. У меня тоже были речные жемчуга, но усач все отобрал, скотина рогатая, – зашипела стрекоза. – Подсмотрел, где я храню. Говорит, я тебе подарил, а теперь они мне понадобились. И забрал.

Тут стрекоза зарыдала.

– Не плачь, – сказал водомерка, – если хочешь, я туда нырну. Но ведь я могу и не вынырнуть, как мой папа.

– Папа твой сбежал, и все, – сказала стрекоза. – Не выдержал, что твоя мама командует тут. И кому понравится такое? Каждый год новая водомерка, с ума сойти. Если бы они еще летали, а так что? Все говорят, твой папа сбежал к бабочке. Ну, ты пошел? – спросила стрекоза.

– Я пошел, – сказал водомерка. – Тебе окошко закрыть?

– Нет, я люблю прохладу и ветерок. Я люблю вечерний туман и чтобы звезды сверкали. И занавесочка надувалась, как парус. Какой у нас красивый дом!

Она еще долго говорила, а водомерка уже мчался на полной скорости по пруду, потом по лужам и канавам на старую родину – в соседнее озерцо. Там в камышах водомерка и нашел всю свою испуганную семью. Ночью таскали сухие сосновые иглы и строили временный шалаш. Мама лежала, укрывшись листом подорожника, и плакала. Водомерка всех утешил, вытер сопли, слезы, застегнул пуговки, сандалии, причесал, умыл, поднял мамашу и сказал:

– Теперь уже пора.

Они быстро помчались обратно, скользя по лужам и канавам, и прибыли как раз вовремя. Из домика неслись громкие вопли стрекозы:

– Отстань! Развяжи, кому сказано! Отцепись, поганая рожа!

И т. д.

Водомерка схватил с лестницы веник и ворвался в свой дом. Через некоторое время оттуда вылетел прямо в воду паук с мотком веревки и банкой клея и, отдуваясь, поплыл. Затем водомерка вынес на веранду стрекозу, всю связанную веревками, и стал разматывать и разрывать паутину. Тем временем семья водомерок зашла в дом и закрылась изнутри. Водомерка освободил стрекозу, и она сказала:

– Тьфу на тебя и на твой домик. Лучше ночевать на воздухе, чем тут с пауками. Жемчужину не принес? Так я и знала. Жук-усач мне сам все достанет. Он-то может нырять, как водолаз. Я ведь знаю, где лежит жемчужина. Привет твоей семье!

И она улетела.

Водомерка же аккуратно положил веник под лестницу, открыл ключиком дверь, вошел и плотно захлопнул ее. Дома уже все спали. И водомерка тоже лег спать весьма довольный собой.

Заячий хвостик

Заяц шел по улице, и все кричали:

– Ах, какой хвостик! Где вы брали такой хвостик?

Заяц отвечал:

– Там уже такие кончились.

Особенно ему завидовали – Художник, Модница, Шляпный мастер и Вор.

Вор хотел бы заячий хвостик на счастье —

Модница для пудреницы —

Шляпный мастер для помпонов —

Художник на кисточки.

А Зайцу самому нужен был хвостик, вилять перед зайчатами: куда хвостик, туда и зайчата, и ни один не заблудится.

Но вот хвостик у Зайца пропал.

Заяц загнал зайчат домой и пошел в милицию.

А милиционер уже сидел там, схватившись за голову, потому что из музыкальной школы украли рояль.

Заяц заявил о хвостике и сказал, что подозревает:

Вора (хвостик на счастье) —

Модницу (пудреница) —

Шляпного мастера (помпоны) – и Художника (кисточки).

Милиционер вызвал всех и спросил для начала:

– Вы рояль не брали?

– Что вы! – возмутились Вор, Модница, Шляпный мастер и Художник.

– А тогда где хвостик?

Все увидели, что хвостика нет, и в один голос сказали:

– Лучше бы он достался нам, а то и сам Заяц не попользовался, и людям не дал.

Тогда милиционер свистнул собаку, и вся компания пошла по дороге.

Тут же нашлись следы: три глубоких, тридцать два маленьких, три глубоких, тридцать два маленьких и так далее.

И все увидели, что по дороге идет и наигрывает рояль, а сзади у него виляет заячий хвостик.

– Мой хвостик! – закричал Заяц и тут же закричал: – Мои зайчики! – потому что вместе с роялем шли все восемь зайчат.

А рояль сказал, что давно завидовал Зайцу насчет хвостика и поэтому откусил ему его – и тут же приблудились все восемь зайчат. И рояль вынужден был отдать хвостик обратно.

Рояль вынужден был отдать хвостик обратно и вернуться в школу.

Но Заяц вынужден был отдать детей в музыкальную школу, потому что дети требовали от него невозможного: вилять хвостом, скакать на трех ногах и исполнять при этом марш! И блестеть, и сверкать.