Чемодан чепухи - Петрушевская Людмила Стефановна - Страница 21

И в спектакле про Гадкого утенка белые чайники сначала играли роли белых уток, которые щиплют бедного Гадкого утенка, а в конце те же чайники изображали собой прекрасных белых лебедей. Да и роль Гадкого утенка тоже играл белый чайник – только в начале его замазали серой краской и он был действительно гадкий чайник, а в конце, когда Гадкий утенок вырастает и становится прекрасным белым лебедем с горделиво выгнутой шеей – чайник отмыли и он действительно стал прекрасным белым чайником с горделиво выгнутым носиком.

Спектакль прошел как нельзя лучше. Весь город только и говорил, что о новом театре белых чайников, о прекрасных новых артистах – белых чайниках, которые играют все роли. И только добрая волшебница, посмотрев спектакль «Гадкий утенок», ничего не поняла и спросила:

– При чем здесь чайники?

Но так как из театра уже все ушли, волшебнице никто не ответил на ее вопрос, и она дунула на свой хрустальный дворец, прихватила с собой чайник и удалилась прочь.

Лечение Василия

Великан Василий никогда в жизни не лечился у докторов и очень хотел узнать, как это делается. Наконец он набрался храбрости и пришел к врачу.

– На что жалуетесь? – спросил врач.

– Я никогда ни на кого не жалуюсь, – ответил Василий. – Я не ябеда.

– Вы меня не так поняли, – сказал доктор. – Мне жалуются обычно, что болит голова, или живот, или рука, или нога.

– А локоть можно? – спросил Василий.

– Можно и локоть, – ответил доктор.

– Правда, он у меня болел давно – сто лет назад, – сказал Василий.

– Сейчас посмотрим, – сказал доктор, сел в «Скорую помощь» и поехал вверх по руке Василия. Он долго ехал вверх по непроходимому лесу и наконец доехал до большой горы.

– Вот тут у меня болело когда-то, – сказал Василий и показал на гору, – самый локоть.

Доктор вышел из машины и принялся гулять по горе. Иногда он нагибался и хмурил брови. Наконец он топнул ногой и спросил:

– Так больно?

Василий ответил, что с первого раза трудно определить.

Тогда доктор подпрыгнул и топнул обеими ногами.

Василий сказал:

– Вот когда ваша машина по мне ехала, мне было щекотно.

Доктор сказал:

– Мне кажется, у вас с этим локтем что-то не в порядке. Когда я подпрыгнул, там внутри что-то загремело.

Василий ответил на это, что сто лет назад он был еще ребенком и не помнит, как все произошло, но точно помнит, что локоть болел.

– Что ж, – сказал врач, – будем исследовать.

Василий получил направление на рентген, но никакой рентген не мог просветить насквозь локоть Василия – все время получался почему-то снимок дома с трубой.

Врач долго рассматривал последний снимок локтя Василия и наконец сказал:

– На снимке должна быть локтевая кость. А у вас тут на снимке дом с трубой и еще ведро. Причем на прошлом снимке ведро было далеко от дома, а на этом снимке ведро просматривается в доме. Не можем же мы лечить дом с трубой!

Василий сказал:

– Ну пожалуйста, полечите! Мне так хочется! Вылечите мне дом с трубой.

Доктор ответил:

– Хорошо. Но здесь без операции не обойтись. Будем вас готовить к операции.

На следующий день на гору был отправлен грузовик с ватой и сорок санитаров, чтобы очистить место операции. Санитары сначала осторожно протирали ватками место операции, но гора оставалась все такой же грязной. Санитары стали жаловаться, что эта работа – все равно что протирать ваткой картофельное поле, и вскоре ушли.

На второй день вместо санитаров на гору прибыли садовые рабочие с лопатами. Они целый день копали землю, развели ужасную грязь, но места операции не протерли.

На третий день туда взобрались экскаваторы и работали до тех пор, пока один из экскаваторов не откопал ведро. Но ведро было не одно, за его ручку крепко держалась какая-то старушка, которую экскаватор тоже вырыл из земли.

Старушка очень рассердилась, что с ней так обращаются и отнимают у нее ведро. Но затем старушка успокоилась и сказала, что она пещерный житель, и что у нее есть дедушка – тоже пещерный житель, и что у них в пещере стоит дом и есть сад и колодец.

Врач, когда все это услышал, схватился за голову и сказал Василию:

– Что же это я такое слышу, а?

Василий заплакал от стыда и сознался, что вспомнил, что действительно сто лет назад катался по траве и задел локтем какую-то деревню, и этот дом с трубой мог прилипнуть к локтю, и жителям этого дома пришлось тоже прилипнуть.

– Да нет, – сказал доктор, – что же это такое я слышу, а? Ты когда в последний раз мыл локти?

Василий тогда еще пуще застыдился и стал вытирать, слезы рукой, и экскаваторы чуть не забуксовали на обратном пути.

И Василию назначили не такое лечение, которое бывает, с бинтами и лекарствами, а такое, которое бывает с мылом и мочалкой.

Иваныч

Как-то Иваныч решил полетать на парашюте и для этой цели полез на вышку. Он долго лез, лез, лез вверх, вышка была высокая. Потом Иваныч остановился передохнуть, подоил корову, попил молочка и опять стал карабкаться наверх. По пути Иваныч заночевал, утречком опять подоил близлежащую корову, выпил баночку молока и днем прибыл наверх, на склад парашютов.

Пока он выбирал парашют покрепче, прилетел вертолет, сел сверху на вышку и начал мощно ее раскачивать туда-сюда. Иваныч сильно закричал «Шурши отсюда!», но из-за громкого стрекота крыльев вертолетчица ничего не услышала, только посмотрела на Иваныча сквозь свои огромные очки как ненормальная, а потом снялась и улетела.

Иваныч страшно разволновался, подоил еще одну коровку при сильном крене вышки, даже умудрился выпить в таком качающемся положении баночку молока, после чего успокоился и стал подбирать себе парашют потолще. Иваныч выбрал себе парашют, вынул его из гнезда и полетел, только пятки засверкали. Он летел высоко, и народы приветствовали его, а потом парашют Иваныча снизился и сел в чужедальних краях, по ту сторону тропы.

Тут же Иваныча окружили местные жители и с криком «Рыжий, рыжий» повели куда-то, а сами были черные-пречерные и маленького роста, такая страна, видимо.

«Попал в Африку», – решил Иваныч.

Черная царица, однако, ласково приняла его и расспрашивала о его рыжем народе, она была довольно большого роста, даже выше дюжего Иваныча, и лежала на подушках, курила и пила.

Иванычу она понравилась.

Его снабдили баночкой с местным молоком и проводили в обратную дорогу.

Иваныч шел пешком недолго, поскольку был не дурак, он искал ближайшую вышку. Найдя эту вышку, он не стал пить принесенное молоко, а полез наверх. Достигнув через двое суток вершины, сильно похудевший Иваныч уже не рискнул взять себе парашют потолще, а вырвал с большим трудом маленький, взял его наперевес и полетел как пух! Он достиг родной страны по ту сторону тропы, вошел в свой дом и попросил встречи с рыжей королевой. Поклонившись, он преподнес ей баночку иностранного молока и сказал, что будет писать учебник по парашютным полетам для рыжих. Королева рыжих, громадная особа, лежала тоже на подушках и тоже курила и пила (видимо, особенность правящих кругов).

Она тут же продумала слова Иваныча и сказала, что надо будет набрать парашютно-десантный полк рыжих для войны с черными, а Иваныча возьмут в армию сержантом для руководства, взяли бы генералом, но у него нет еще звания. Иваныч оторопел и залопотал, что он простой путешественник и не достоин такой чести быть сержантом, мало того, он должен написать книгу и ему понадобится много лет. Королева сплюнула, обозвала Иваныча врагом, стукнула его по шее и выгнала, а он шел и не знал, радоваться ему или плакать. Но потом решил обрадоваться, никакой книги не писать, ничем не руководить, остаться простым рыжим муравьем в бригаде доярок при стаде тлей, любоваться природой и пить молочко, а то изобретешь что-нибудь и не миновать войны рыжих и черных.