Критическая Масса, 2006, № 2 - Журнал Критическая Масса - Страница 4

тема/ символический капитал: премии

Литературные премии как социальный институт.Абрам Рейтблат, Борис Дубин о премиях дореволюционной России

Премии — давний и влиятельный институт литературной жизни. В крупнейших странах Запада, где число такого рода наград чрезвычайно велико и имеет тенденцию к росту (скажем, во Франции сегодня насчитывается до 1850 ежегодных литературных премий и конкурсных призов), наиболее известные, престижные национальные и международные премии во многом определяют круг чтения современников, а тем самым и политику книгоиздания, перевода, тенденции национального и мирового литературного развития [2].

Однако в современной России, где ежегодно присуждаются несколько сот литературных премий, влияние их, тем не менее, мягко говоря, невелико, — читатели выбирают книги для чтения, за редкими исключениями, не ориентируясь на них. Анализ подобного «расхождения» премий и читателей многое может сказать о современной российской литературной ситуации, о разрыве между литературными группировками и «большим» социумом, обслуживающим его рынком, о реальных механизмах структурирования и движения литературного потока. Однако ни социокультурные аспекты литературных премий, ни их история в России совершенно не изучены; бытует представление, что «в России это совсем недавнее явление» [3]. А ведь явление это для мировой и русской культуры далеко не новое.

Литературные премии интересны историку, социологу, исследователю культуры в двух планах. Во-первых, как выражение коллективной воли того или иного авторитетного сообщества, которое выделяет данный образец словесности или его создателя из множества произведений и их авторов в качестве особо значимого примера, образцового достижения. Соответственно, можно говорить о ценностях, разделяемых данным сообществом и консолидирующих его, о стратегиях их утверждения, распространения, тиражирования, усвоения либо неприятия, вытеснения, опровержения со стороны других групп. Акт коллективного признания (награждение) выражает эти ценности и тем самым символически сплачивает и возвеличивает сообщество, выделяет и отграничивает его.

Во-вторых, в процедуре оценки и премирования социолог видит акт обобщения тех или иных значений, относящихся к литературе. Одни из них как бы принадлежат «самой словесности» и экстрагируются из нее как воплощение ее самостоятельной значимости — таковы эстетические качества, стилистические особенности, суггестивные свойства литературы. Другие, напротив, в нее привносятся: они связывают литературу с иными сферами (порядками) жизни, например с моралью, политикой, повседневностью, с другими областями смыслотворчества, скажем, музыкой, живописью, наукой, философией. Так или иначе, рассматривая, кто и за что удостаивает премии то или иное произведение либо автора, как складывается дальнейшая жизнь лауреатов и их книг, социолог, историк получают принципиальную возможность соединять в своем анализе моменты семантики словесных образцов с социальными характеристиками учредителей, восприемников, почитателей, противников данного образца. В этих заметках мы рассмотрим лишь один аспект данной проблемы — ранний этап существования литературных премий в России. Однако прежде сделаем несколько необходимых для дальнейшего замечаний и уточнений.

Под литературными премиями мы понимаем осуществляемое специально избранными либо назначенными экспертами (комитетом, советом, комиссией, жюри) по заранее оговоренным, чаще всего изложенным в печатной форме правилам публичное, обычно регулярное и, как правило, денежное поощрение литераторов за литературные достижения. Речь идет об одной из стратегий легитимации литературного авторитета [4]. Самих таких стратегий (то есть институтов, выносящих свое определение ценности «литературы») в развитом обществе всегда несколько. Но важно, что здесь действуют именно институты (отсюда регулярность премий), и эти институты — современные, «модерные» (отсюда универсальный символический эквивалент определяемой ценности — цена, деньги).

Если очень сжато изложить предысторию и первые этапы формирования литературных премий, то они рождаются в Европе на переплетении нескольких социокультурных процессов — развития и перерождения традиционного меценатства (королевского, княжеского) в практике различных академий, от местных до национальных; трансформации городских и замковых турниров трубадуров, менестрелей, жонглеров; сезонных торжеств (игр) в селении или замке. Таковы были, к примеру, «Цветочные игры», учрежденные в Тулузе в 1323 году «Компанией [с 1694 года — „Академией“] цветочных игр» (инициатива, тогда же подхваченная в Барселоне и Валенсии) и награждавшие по их результатам «мастеров веселой науки». Таковы состязания при дворе Шарля Орлеанского в Блуа (XV век, в одном из них, как известно, участвовал Вийон). Таков ритуал избрания символического короля или принца поэтов (одним из первых среди них был в 1545 году Пьер Ронсар, в 1894-м Верлен, а в 1960-м Сен-Жон Перс). Такова с середины XVIII столетия практика премий Французской королевской академии. Важно, что большинство перечисленных начинаний, социальных форм организации словесных состязаний были возрождены во Франции и Испании уже в XIX веке, с особенной активностью — во второй его половине, а на рубеже столетий перенесены в Северную и Южную Америку, то есть вновь вызваны к жизни в период оформления литературы как автономного и влиятельного социального института.

Литературные премии как система и появляются в модернизирующемся обществе, которое в целом становится грамотным, при умножении и дифференциации образующих это общество социальных отношений, способов и маршрутов циркуляции культурных образцов, — короче говоря, на стадии рыночной организации литературы, когда вокруг словесности складывается сложная сеть интересов и взаимодействий различных групп, возникают особые роли и ролевые стратегии издателя, книгопродавца, критика, журналиста, литературная полемика, борьба и т. д. [5] Теперь литераторы живут главным образом за счет публики, оплачивающей их труд, а не за счет служебного жалования, пособий или стипендий со стороны меценатов или иных персонализированных источников дохода.

В этой ситуации у «продвинутых» групп, ориентированных на относительную автономию и, вместе с тем, общественную авторитетность литературы, повышение идейного воздействия, социальной роли, эстетического качества литературной продукции, возникает желание влиять на литературный процесс, противостоять (или хотя бы существенно корректировать) тенденции, определяемые читательским и покупательским спросом. Более того, индивидуальный либо коллективный учредитель премии может стремиться с ее помощью поддержать принципиально внерыночные, авангардные, элитарные произведения или литературные стратегии. Нередко премию, премиальный фонд и в ХХ веке учреждает богатый меценат, но присуждает ее он не сам, напрямую, полагаясь на свой вкус, как это делалось ранее, а с помощью экспертов, специалистов — критиков, литературоведов, известных писателей, «звезд» культуры.

В целях более точного анализа мы бы предлагали выделить и даже отделить от литературных премий как таковых пожалования, пособия и стипендии как остаточные формы традиционного патронажа, с одной стороны, и награды за победу в том или ином объявленном конкурсе или турнире (то есть специально стимулированные достижения и награды за них) — с другой. Тогда собственно литературные премии, премии в узком смысле слова, и можно будет аналитически, в целях исторического или социологического исследования, связать: а) с литературой как уже сформировавшимся институтом, эмансипировавшимся от любых источников власти (король, Церковь); б) с возникновением — или хотя бы идеей формирования — различных автономных социальных сообществ, в том числе — национального сообщества и общества как такового, идеями их коллективного интереса, блага, достоинства, чести, престижа и проч.