Здесь водятся драконы - Желязны Роджер Джозеф - Страница 4

Король засмеялся и захлопал в ладоши.

– Да, да! – закричал он. – Приведи его, Уильям! Приведи его! И чтобы средних размеров и с цветным пламенем, не забудь!

– Слушаюсь, ваше величество, – сказал Уильям, доставая из-под стола маленький сверточек и ставя его на стол перед королем. – Он здесь.

– Однако это очень маленький сверточек, – удивился король.

– Да уж, – подтвердил первый советник.

– Действительно, – согласился второй.

– Очень уж маленький, – сказал третий.

Король развернул сверток. Оттуда выскочил Белл и встал между блюдами.

Три советника рассмеялись. Рыцари захохотали. Они хохотали так сильно, что слезы брызнули из глаз.

– Вот это и есть дракон средних размеров с цветным пламенем? – спрашивали они. – Ха! Ха! Ха! Ха! Ха!

И они смеялись, смеялись и смеялись, пока Белл не встал на свои крошечные задние лапки, не повернулся к Уильяму и спросил:

– Начинать?

– Начинай, – сказал тот.

И тут что-то произошло.

Сначала Белл был цвета дубового стола, но потом вдруг приобрел темный, красно-зеленый цвет и сделался немного больше, чем был. Он открыл рот, и оттуда вылетел маленький язычок пламени. Затем он стал больше свертка, из которого выскочил. Теперь он был в два раза больше, чем минуту назад. Он снова открыл рот, и король отпрыгнул назад от вырвавшегося пламени.

Затем Белл стал ростом с человека, и блюда начали со звоном падать на пол, потому что на столе для них не оставалось места.

А он все рос.

Он рос и рос, пока стол под ним не переломился пополам.

Он продолжал расти, пока не заполнил половину огромного зала. Он открыл пасть и заревел. Пламя вырвалось из окон дворца и осветило двор. Гобелены обуглились. Женщины завизжали и попятились к стенам. Семеро рыцарей упали в обморок, а капитан Королевской гвардии спрятался за троном.

Уильям почувствовал, как что-то топчется по его ногам, и заглянул под то, что осталось от стола. Три первых советника, дрожа, беспорядочно ползали там на четвереньках.

– Ну? – спросил он их.

– Да, это очень хороший дракон, – ответил первый.

– Только он не средних размеров, – сказал с укором второй.

– Нет, это довольно крупный, можно сказать, промышленных размеров дракон, – пробормотал третий.

– Это лучшее, что я смог отыскать за такой короткий срок, – ответил Уильям, улыбаясь.

Король заслонил собой принцессу и встал перед драконом.

– По мне, ты немного великоват, – сказал он. – Пожалуйста, будь поосторожнее с огнем. Здесь дорогие гобелены, и люди, и всякие другие вещи кругом…

Дракон расхохотался. Его никто не поддержал.

– Я – Белкис, – прорычал он, – король драконов! Ты же – всего-навсего человеческий король, поэтому ты не можешь мне приказывать.

– Но я суверенный властелин могучего королевства, – возразил король, – и мое слово – закон. А когда я приказываю, мне всегда подчиняются. Поэтому, пожалуйста, перестань палить гобелены, людей и всякие прочие вещи.

Белкис снова расхохотался, и пламя заплясало под потолком.

– Никто не может приказать Белкису, что ему делать, а чего не делать. Я здесь ради одной-единственной цели. Я хочу познакомиться с твоим королевским картографом, мистером Гибберлингом. Приведи его!

Король попятился.

– Вон он, мистер Гибберлинг. Видишь старика с белой бородой, сидящего у дальнего конца стола, который ты сломал? – сказал он. – Того, что все еще держит в руке бокал.

– Ага! Вот мы и встретились, мистер Гибберлинг! – проворчал Белкис.

Мистер Гибберлинг медленно приподнялся со стула.

– Э-э… я не совсем понимаю… – начал он.

– Так это ты создаешь дурную славу драконам? – загремел Белкис.

– Ч-что вы имеете в виду? – спросил мистер Гибберлинг.

– Твои карты! Твои глупые, противные маленькие карты! – прорычал Белкис, опаляя кончик бороды мистера Гибберлинга. – Здесь водятся драконы! Это же абсурд! Пустая сплетня! Порождение недалекого ума!

– Да! Да! – согласился мистер Гибберлинг, пытаясь затушить вином из бокала свою тлеющую бороду. – Вы совершенно правы! Я всегда чувствовал, что мой ум очень недалек!

– Я хочу, чтобы ты усвоил: последние несколько тысяч лет мы, драконы, предпринимаем огромные усилия, чтобы не попадаться на глаза людям, – сказал Белкис. – Мы пошли даже на то, чтобы принять иные формы – такие, как, например, маленькая ящерица Белл, которую вы видели несколько ранее. Мы не хотим, чтобы люди знали, что мы еще существуем, – иначе они будут вечно докучать нам. Возьмем любого безмозглого юного рыцаря, желающего прославить свое имя: что он сделает первым делом?

– Не знаю, – пожал плечами мистер Гибберлинг.

– А я тебе скажу, – ответил Белкис. – Он направится на поиски дракона, чтобы убить его. Если ему не удастся ни одного найти, тогда, пожалуй, он займется чем-нибудь другим. Возможно, даже чем-то вполне полезным. Но ты со своими картами, переполненными драконами, поддерживаешь жизнь в древних легендах, тогда как мы хотим, чтобы они умерли. Мы хотим, чтобы люди забыли о нас и оставили в покое. Каждый раз, как твоя карта попадает в руки молодому землепашцу, он начинает мечтать о том, чтобы перебраться на другую сторону гор и, убив дракона, стать рыцарем. Какой выбор остается драконам? Либо съесть их всех, либо постараться не замечать их. Но мечтателей слишком много – и большинство из них совершенно невкусные, не говоря уж о том, что почти никогда не моются. Поэтому мы и стараемся не замечать их. Но это не всегда удается, и все по твоей вине. Ты несешь ответственность за сохранение преданий, о которых лучше забыть. И кроме того, – заявил он, – ты очень плохой картограф.

– Мой отец был королевским картографом, а до него – его отец, – обиделся мистер Гибберлинг.

– Что это доказывает? – спросил Белкис. – Ты-то плохой картограф.

– Что вы хотите этим сказать?

– Ну-ка отвечай, что находится за теми горами? – спросил Белкис, указывая вдаль чешуйчатым крылом.

– Драк… О! Я хотел сказать… Другие горы, сэр, – промямлил мистер Гибберлинг.

– Ну признайся! Ты же этого не знаешь! – сказал Белкис.

– Хорошо! Я не знаю! – воскликнул мистер Гибберлинг.