Одержимый магией - Желязны Роджер Джозеф - Страница 9

Крики толпы перекрыли даже рев мощной громкоговорящей системы. Полетели тяжелые предметы.

— Хорошо! Я уезжаю! — крикнул он. — Но подумайте над моими словами! Когда вы остынете, они покажутся вам более разумными. Сходите и посмотрите на ферму бренсона. Я еще вернусь, и тогда мы поговорим.

Машина медленно двинулась. Несколько человек пытались преследовать его, кидали камни и палки, но вскоре они отстали. Марк выехал из деревни.

Он повернул направо и стал подниматься по склону холма. Внезапно он заметил стройную девушку в голубой блузке и серой юбке. Она стояла на обочине и махала ему. Марк узнал Нору, остановился и открыл дверь.

— Садись.

Она недоверчиво посмотрела на машину и покачала головой.

— Нет. Я знала, что ты здесь поедешь, и прибежала тебя предупредить.

— Предупредить?

— Они очень злы…

— Я знаю.

Она сердито стукнула кулаком по ладони.

— Не перебивай! Слушай! Ты мог слышать, о чем они говорили?

— Нет. Я…

— Уверена, что в этом шуме ты ничего не слышал. А я слышала и знаю, что они не желают смотреть, что ты сделал, и не собираются успокаиваться. Думаю, что ты остался жив только потому, что они не смогли разбить эту штуку, — она осторожно дотронулась до дверцы. — Не возвращайся домой! Тебе, наверное, лучше снова исчезнуть, — голос ее дрогнул, и она отвернулась. — Ты ни разу не дал о себе знать, — сказала она. — А ведь обещал.

— Я… я не мог, Нора.

— Где ты был?

— Далеко.

— Далеко? В горах Анвил или в других запретных местах?

Он не ответил.

— Там? — снова спросила она.

— Это совсем не так, как ты думаешь, — сказал он наконец. — Да, я там был, но…

— Уходи! Я не хочу больше знать тебя! Я тебя предупредила. Если тебе дорога жизнь, не появляйся здесь больше. Не возвращайся!

— Я могу доказать, что ты не права. Если ты выслушаешь меня, если позволишь мне показать…

— Я не хочу тебя слушать! И не хочу ничего смотреть!

Она повернулась и побежала между деревьями. Марк мог бы догнать ее, но побоялся покидать машину. Ведь жители деревни могли гнаться за ним.

— Вернись! — позвал он, но ответа не было.

Неохотно он закрыл дверь и включил мотор. С вершины холма за ним наблюдал изумленный кентавр.

Глава 7

По улицам оживающего города ползали синтетические гусеницы и убирали грязь и мусор. Низкий широкоплечий мутант с тяжелыми надбровными дугами, их надсмотрщик, наблюдал за работой и изредка подгонял их. Над сверкающими шпилями зданий сияло безоблачное небо. Роботы-гусеницы уже очистили от грязи широкие террасы. Ровный гул от работы сборочных заводов наполнял воздух. С автоматических сборочных линий сходили роботы различного назначения, машины, летательные аппараты, оружие. Огромные металлические птицы взлетали и садились на крыши домов, неся патрульную службу.

Мутанты склоняли головы, когда проходили мимо монумента из белого камня, воздвигнутого у входа в здание, в котором находилась обучающая ЭВМ. Это здание приказал соорудить повелитель. Он назвал его святилищем.

Надсмотрщик крикнул и щелкнул кнутом. Вот она, наконец-то, жизнь. Пришел тот, кто коронован солнцем, тот, кто обладает властью над старыми машинами. Мутант с нетерпением ожидал, когда предводитель вернется с успехом из очередного похода. Тогда все они пойдут в святилище и вознесут молитвы за тепло, за свет, за обилие пищи. И от избытка радостных чувств он снова щелкнул кнутом.

Майкл Чейн, уже постаревший и с поредевшими волосами, сидел в маленьком ресторанчике напротив Даниэля и старался не показывать виду, что изучает его. Ден, в свою очередь, очень неловко чувствовал себя в новом костюме. Он тыкал ложкой в растаявшее мороженое, пил остывший кофе и старался не показывать, что его несколько обескураживает такое изучение.

Время от времени он ощущал пульсации в кисти руки, и тогда где-то начинали дребезжать тарелки. Ден поспешно подавлял эти пульсации, пользуясь техникой биосвязи, которой владел совсем недавно.

— Дела с записями на студии идут не совсем хорошо? — спросил Майкл.

Ден поднял голову и покачал ей. Затем пожал плечами.

— Сперва трудно понять, что делаешь неправильно. Но теперь я уже вижу многое, что следовало бы сделать иначе…

— А мне понравилось, — сказал Майкл, чем здорово удивил Дена. Затем он хлопнул ладонью по столу. — Зато небольшие налоги, вычеты… Ты знаешь, как много песен записывают каждый год?

— Да. И я знаю…

— Все же ты кое-что смыслишь в статистике и экономике, несмотря на гуманитарное образование.

— Но больно уж все это сложно, — признался Ден.

Майкл снова хлопнул ладонью по столу.

— Да это почти невозможно понять, черт побери!

Где-то на кухне снова раздался звон разбитой посуды. Ден вздохнул.

— Наверное, ты прав. Я ко всему этому еще не готов.

Старший Чейн заказал послеобеденную выпивку. Ден отказался.

— Ты по-прежнему встречаешься с этой Льюис?

— Да.

— Очень экстравагантная особа.

— Нам хорошо вместе.

— Решай сам, это твоя жизнь, — Майкл пожал плечами.

Ден допил кофе. Когда он снова поднял глаза на отца, тот смотрел на него и смеялся.

— Я рад за тебя, — он коснулся руки Дена. — Я рад, что ты живешь своим умом. Я знаю, что иногда слишком давлю на тебя, но послушай: что бы ни случилось, знай, что в моей фирме для тебя всегда найдется место. Если ты когда-нибудь решишь сменить работу, знай, что место для тебя всегда есть. Помни об этом.

— Спасибо, отец.

Майкл допил виски и осмотрелся.

— Официант, счет!

Подсвечник на столе начал подозрительно шататься. Ден тотчас среагировал и постарался остановить излучение энергии.

Мор стоял, держась руками за спинку кровати и яростно тер пальцами глаза. Ему показалось, что в последнее время он занимался только сном. И колени его снова распухли…

Он взял со столика у кровати графин с водой и жадно выпил, закашлялся, затем принял снотворное, приготовленное заранее, и запил его глотком воды.

Подойдя к окну, он откинул тяжелые шторы и открыл его. На бледном небе сверкали звезды. Утро это или вечер? Этого он не мог сказать.

Поглаживая свою седую бороду, он смотрел в окно, прекрасно понимая, что не просто физиологическая потребность подняла его ото сна. Он снова ждал сон, приносящий облегчение, но тот не приходил. Постояв у окна, он затем опустил шторы, не позаботившись его закрыть. Может, если он вернется в постель, и сон вернется к нему… Да, это хорошая мысль.

Медленно покачивая головой, он подошел к постели. Человеческие тела так подвержены болезням, подумал он. Несколько раз проухала сова. Где-то между стенами скреблись мыши.

Глубоко под землей, в подвале замка Рондовал, одурманенный сильным заклинанием, погрузившим его в сон, в величественной позе на полу пещеры лежал Лунная Птица — самый могущественный дракон. Его дыхание теплым ветром разносилось по пещере, согревая его соседей. Дух его, как некий призрак, носился в небесах. Он пролетал мимо огромный черных птиц, чьи тела были, как мечи, из металла, и летали они на тех высотах, которые были доступны только ему. Он был невидим и нематериален, он не угрожал и не нападал, и птицы летели по своим делам, не обращая на него внимания. Он не мог причинить им вреда.

Бессилие приводило Лунную Птицу в бешенство, и он возвращался назад, в глубокую пещеру, где покоилось во сне его тело. Страшные когти дракона во сне царапали по каменному полу, едва не задевая соседей.