Чужие миражи - Холмогоров Валентин - Страница 24

Немногие «беглецы», или как их презрительно называли – «трейторы», ушли, решив колонизировать четыре обнаружившиеся близ соседних звезд планеты, пригодные для существования человека. Дальше их все равно бы не пустили.

«Консерваторы» остались.

Шло время. Освоившиеся в колонизированных мирах бывшие земляне заключили с чужими своеобразный технологический союз: те строили на земных планетах предприятия по переработке необходимых им материалов, полностью автоматизировать которые по каким-либо причинам не представлялось возможным и работать на которых никто кроме людей не согласился бы в силу опасности самого производства. За это выходцев с нашей планеты оставили в покое, отделив им для существования небольшую резервацию из пяти звездных систем на окраине галактического пространства и вежливо предупредив, что попытки выйти за пределы этого пространства будут жестоко пресекаться. Завязалось вялое подобие торговли с другими планетами, «беглецы» стали посещать чужие миры, где их все равно не ставили ни в грош.

Тем временем земляне сами вышли в космос и сумели прорваться за пределы солнечной системы. Однако все пригодные для освоения миры в пределах человеческого сектора галактики были уже заняты теми, кто покинул планету первым.

И люди занялись тем, чем они привыкли заниматься испокон веков – истреблением друг друга. Война длилась боле полусотни земных лет с переменным успехом, то постепенно затухая, то вспыхивая с новой силой.

И длится до сих пор.

По крайней мере, приблизительно так звучала та вводная информация, которую я получил частично от Олегатора, а частично – из интернета, собираясь навестить популярный игровой центр с романтическим названием «Миссия Судеб».

Огромное, похожее на чудовищных размеров стеклянный парник здание терминала тонет в ослепительно-мертвом свете мощных ламп, спрятанных где-то под потолком. Снаружи пасмурно. Снаружи идет дождь.

Честно говоря, я впервые в жизни вижу дождь в Глубине. Оно и не удивительно: здесь не Диптаун, «Миссия Судеб» – пространство в пространстве, живущее по своим законам, пространство, сотканное из сотен и тысяч файлов, кропотливо создаваемых, тестируемых и регулярно обновляемых неведомыми мне дизайнерами. Здесь могут зажигаться и гаснуть звезды, сменяться времена года и дни недели, разрушаться и вновь отстраиваться города. Пространство, охватывающее небольшую часть бескрайней галактики и включающее в себя несколько независимых звездных систем с вращающимися вокруг светил планетами и их спутниками, однажды созданное людьми, больше не нуждалось в человеке. Теперь оно жило само по себе. Позволяя делась с собой все, что угодно.

В просторном зале безлюдно. Возможно, именно так организаторы этого грандиозного аттракциона пытались передать царящее сейчас на местных вербовочных пунктах запустение. Несколько дней назад Адион – последняя из двух захваченных людьми планет трейторов – подвергся ответному нападению, в результате которого люди лишились двух орбитальных баз и четырех из пяти расположенных здесь материков, объявив на последнем спешную всеобщую эвакуацию. Последствия недавней битвы были отчетливо видны за омываемым дождевыми струями толстым стеклом: несколько полуразрушенных, обугленных зданий высилось чуть вдалеке, за ограничивающими покрытое асфальтобетоном взлетное поле ажурными заправочными вышками.

Немного постояв в центре обширного полукруглого вестибюля, я направился в сторону длинных пластиковых стоек, отгораживающих вход в терминал от взлетных площадок высокими автоматическими турникетами. За одной из них рядом с вмонтированным в пластик плоским экраном компьютера скучал пожилой седовласый мужчина в темно-синей форме военного образца, незамедливший смерить меня тяжелым подозрительным взглядом, стоило мне приблизиться к нему на расстояние нескольких шагов. Оно и не удивительно: вряд ли я производил сейчас на окружающих достойное впечатление. Личность номер два. «Студент».

– Пилот? – Вяло поинтересовался он, когда я протянул ему полученную мною на входе пластиковую карточку, содержащую мои регистрационные данные.

– Пилот.

– На чем летал?

– На локальном тренажере.

Физиономия моего собеседника презрительно скривилась, и здесь я мог его понять: полученный им ответ означал, что я пришел в этот игровой центр впервые и, следовательно, от меня вряд ли можно ожидать каких-либо сногсшибательных результатов. На интернетовском сервере «Миссии» предлагался для свободного копирования широчайший набор программного обеспечения, позволявшего новичкам освоиться с управлением боевыми кораблями обеих противоборствующих сторон, не входя в Глубину. Я послушно скачал все эти программы и поочередно запустил их на своем компьютере. Ничего особенного: процесс пилотирования был организован до ужаса примитивно, видимо, в расчете на то, чтобы любой желающий смог изучить его в считанные секунды. Техника трейторов по не вполне понятным для меня причинам оказалась на порядок лучше. Не знаю, почему я решил принять сторону землян. Наверное, из патриотизма. Поигравшись с тренажерами несколько минут, я выключил их, справедливо рассудив, что при необходимости сумею управиться с шестью кнопками, посредством которых осуществляется управление перемещением здешних кораблей в пространстве.

Офицер за стойкой отправил мою карточку в приемное отверстие считывающего устройства и стремительно защелкал по клавиатуре пальцами левой руки. Только сейчас я заметил, что правой у него нет.

– Третий причал. – Коротко сказал он. – База «Лангар», учебный центр. Желаю удачи, парень.

Створки турникета беззвучно расползлись в стороны.

Возле люка посадочного шлюза собралась небольшая толпа человек в двадцать – двадцать пять, мужчины различных возрастов, три девушки. Все они ждали погрузки на челнок.

– Привет! – Окликнул меня кто-то из-за спины. Я обернулся: рядом со мной переминался с ноги на ногу высокий и худощавый, словно жердь, паренек лет двадцати пяти на вид, светловолосый, с пронзительно-голубыми глазами, взиравшими на меня из-под абсолютно белых бровей.

– Я Мика, – улыбаясь, приветствовал меня он, – из Хельсинки. Первый раз здесь?

– Угу. – Кивнул я, отвечая на его рукопожатие. В глазах паренька загорелись веселые искорки: похоже, он был крайне рад найти в моем лице заинтересованного и непосвященного в местные интриги слушателя.

– А я вот уже скоро год, как сюда наведываюсь. – Затараторил он. – Двести часов на «игле» налетал. Последний раз воевали над Бельзой, не слышал? Так я там троих сжег, пока меня не подбили. Сейчас вот вернусь на «Армагеддон», это крейсер такой, и по новой… Тебя куда определили?

– На «Лангар».

– В учебку? Ах да, ты же новенький… Ничего, не робей, парень, может, еще встретимся. Мы их сделаем, точно тебе говорю.

Сомневаюсь. Я читал техническую документацию с подробным описанием этой игры. Истребители противника умели самостоятельно уходить в гиперпрыжок и спускаться в атмосферу, наши – нет. Их машины были вооружены самонаводящимися ракетами и навигационными компьютерами с подобием псевдоинтеллекта, земные корабли, оснащенные четырьмя протонными торпедами и двумя импульсными пушками, полностью управлялись людьми. Их крейсера и линкоры были способны развить более высокую скорость и обладали большей автономией, находясь в рейдах до шести месяцев подряд без заправки с орбитальных баз, что, естественно, обеспечивало соединениям трейторов чрезвычайно высокую мобильность. Зато в наземных силах – пехоте и десанте – земляне были далеко впереди. Что совершенно не мешало им с позором проигрывать сражение за сражением, откатываясь все дальше и дальше к солнечной системе. Вслух, разумеется, я этого не сказал.

Металлический люк с шипением втянулся куда-то под потолок и в помещении появилась высокая стройная девушка все в той же темно-синей пилотской форме. Пристально оглядела нас стального цвета глазами, оправила ладонью пепельные волосы, стянутые на затылке в тугой хвост.

– Шевелитесь, – скомандовала она, – взлет через пятнадцать минут.