Казак в Раю - Белянин Андрей Олегович - Страница 13

– С такой анестезией только у стоматолога сидеть, – завистливо резюмировал подъесаул, ползая в окрестностях дуба в поисках выброшенной эльфом казачьей фуражки. Кстати, найти-то нашёл, но вот вернувшись, обнаружил Рахиль в самом насупленном состоянии духа…

– Да, я очень недовольна! И у меня на это стока причин, что перечисление может затянуться до вечера, и тогда я точно кого-то убью, потому как этот кто-то таки будет переспрашивать.

– А если не будет?

– Ваня, я вас лучше знаю! – безапелляционно заявила девушка и, горько вздохнув, добавила: – В израильской армии нас не морили голодом, моя двоюродная сестра за полгода набрала шестнадцать килограммов. Ой, вы бы её видели – двойной Карлсон в камуфляже! Короче, я тоже так хочу…

– Э-э, не понял?

– Не в смысле веса, а хорошо покушать!

– Здесь только жёлуди.

– А туалетной бумаги у вас случайно нет?

– А-а… м-м… ну у тебя и переходы, – окончательно запутался Иван и, неожиданно догадавшись, грозно взревел: – Я просил только форму и шашку и не намерен приставать к Всевышнему с такими…

– Ша, не буду настаивать, нет так нет, проехали, забыли, помирились! – Юная еврейка нежно похлопала его по погону и направилась в ближайшие кусты, уже оттуда через минуту прокричав:

– Я дико извиняюсь, но мне тут жутко надо, вы не могли бы резко сползать на дерево за моим автоматом, чтоб я была на вас страшно благодарна?!

Всё ещё гневно сопящий подъесаул по-военному развернулся на каблуках, всем видом показывая, что делать ему больше нечего, кроме как по деревьям лазить.

Однако, имея на редкость отходчивый характер, он нехотя прошёлся вокруг дуба. «Галил» действительно висел не особенно высоко, запутавшись ремнём в ветвях. В прыжке его достать не удалось, зато молодой человек обнаружил многофункциональное оружие бесов с летающего облака – лазерно-шариковая пушка при падении с высоты погнулась в трёх местах и на нажатие кнопки уже не реагировала. Чуть разочарованно пожав плечами, Иван забросил испорченное оружие в траву и вернулся ко всё ещё плавающему в нирване седому эльфу. Присел на корточки, похлопал по щекам, а толку…

– Да, братишка, накачался ты по самое, пардон, не лезет! Ещё одна такая передоза, и не сносить тебе копыт – откинешь в пыль, как выражается наша общая знакомая. Молчишь? Ну, молчи, давай я тебя хотя бы усажу поудобнее…

Казак приподнял уже кренящегося набок эльфа, как следует приложил его спиной к стволу, на всякий случай пощекотал соломинкой в ухе и… замер, почувствовав холод отточенной стали у щеки.

– Обернись. Медленно, – свистящим от ярости шёпотом приказал незнакомый голос. – И держи руки на виду.

Иван Кочуев подчёркнуто неторопливо встал, выпрямился и обернулся. Причём его первой мыслью было опасение, что неумолимая еврейка из кустов освищет его с ног до головы за позу пленного фашиста. Представляете, до чего же надо было довести парня…

– Эльфы?! – Не удержавшийся от возгласа подъесаул был остановлен сразу тремя узкими мечами, одновременно взлетевшими к его подбородку. Их держала троица стройных узколицых молодцев в грязно-зелёных костюмах специфического покроя – нечто среднее между джедаями и балерунами на пуантах. Волосы длинные, однообразно собранные в узел на затылке, уши такие острые, что порезаться можно, а выражение миндалевидных глаз крайне неприветливое. Уже приученный ничему не удивляться вслух, Иван молча ждал продолжения беседы, попутно ненавязчиво демонстрируя дружелюбие и неагрессивность.

– Ты хотел убить нашего брата.

– Ну… – на секунду призадумался казак и, решив, что в Раю всё же грех врать, честно признал: – Я хотел дать ему пинка! И до сих пор хочу, он заслужил, поверьте, но убивать бы не стал. Хотя бы из уважения к Толкиену…

Увы, лесные жители не поверили в искренность его слов, их клинки отнюдь не спешили вернуться в ножны.

– Ты хватал его руками, наверняка пытаясь ограбить спящего.

– Спящего?! Парни, разуйте глаза, да ваш родственничек с утреца под кайфом!

– И что, это достаточная причина, чтобы его убивать и грабить? – нелогично напыжились эльфы. Похоже, молодому человеку конкретно и целенаправленно навязывали нечестную драку, но он дал зачинщикам ещё один шанс:

– Этот эльф уверял, что он – потерянный принц, и просил помочь ему в возвращении законного трона. Я дал слово. Миллавеллор, подтверди?!

До остроухого наркомана доораться было не легче, чем луну из рогатки застрелить. Но троица эльфов почему-то вздрогнула и отступила в полном замешательстве…

– Миллавеллор! Не может быть… но если это он… Клянусь кудрями Галадриэль – такие деньжищи! Да уж, награда не маленькая… и мы первые его нашли! Тсс… никто… ничего…

– Эй, человек! – Определившись, самый высокий шагнул вперёд, заявив: – Мы не тронем тебя. Более того, готовы принести тебе свои извинения и благодарность за помощь в поимке государственного преступника. Мы заберём его с собой.

– Э-э, видимо, я сболтнул чего-то лишнего, – неуверенно поёжился Иван, продевая кисть правой руки в темляк. – Давайте все вместе подождём, пока дяденька придёт в себя, а там спокойно побеседуем насчёт ареста и прочего. Да, надеюсь, санкция прокурора у вас есть?

Вместо ответа три полосы отточенной стали нагло уставились ему в лицо. Большая казачья шашка охотно покинула ножны, её хищный оскал удивительно гармонировал с холодной уверенностью в себе. Чего, кстати, сам подъесаул не испытывал – скорее, он даже удивился собственному поступку. Встать одному против трёх с обнажённой златоустовской красавицей в руке, прикрывая спиной абсолютно ненужного, обкуренного и малознакомого эльфа… Ни благородством, ни логикой, ни умыслом, ни удальством здесь и не пахло, но… Был широко известный всем настоящим мужчинам пьянящий аромат русской драки. Без особого повода, просто так, без объяснений, легко, до конца, для души!

Следовало бы отметить, что фехтовать Иван не умел… Поэтому, небрежно отправив в дальний полёт клинок первого же противника, он был искренне поражён, но быстро догадался, в чём тут дело.

– Спасибо тебе, Господи! Так, выходит, я теперь и верхом ездить умею, и песни казачьи петь, и водку пить стаканами?! Ох, до чего же любо!

Всерьёз обозлившиеся эльфы удвоили натиск. Бывший подъесаул, субтильный юноша из интеллигентной семьи, неожиданно для самого себя получивший все таланты и умения реестрового казака начала девятнадцатого столетия, не отступал ни на шаг. Драка была яркой и динамичной! Пока потерявший меч бедолага бегал за ним в кусты, двое остроухих сузили глаза и, грязно ругаясь, выделывали клинками замысловатые вензеля. Певучая эльфийская сталь вспарывала воздух с такой скоростью, что, казалось, на Ивана движутся два неумолимых сияющих вихря. Кружево смерти угрожало слева и справа, за спиной невинно балдел Миллавеллор, а что и где на данную минуту делала госпожа Файнзильберминц, вообще было невежливо уточнять…

– А мне начинает здесь нравиться! Очень подходящий Рай, честное подъесаульское!

Казачья шашка знает не так много чисто фехтовальных приёмов. В большинстве случаев всё решает скорость и правильная постановка кистевого удара. И дерутся казаки очень скупо, с какой-то мелочной расчётливостью, так, чтобы не повторяться дважды. Один противник – один удар, и всё, растащили трупы по углам, руки об лампасы вытерли, и шабаш – домой, в станицу, с песнями…

Тому переростку, что слева, Иван просто перерубил клинок у самой рукояти – златоустовская сталь выдержала. Меч правого поймал крест-накрест, удержал, жёстко наступил каблуком на мягкий сапог эльфа и, не раздумывая, врезал ему рукоятью по зубам.

– Думаю, на сегодня достаточно?

– Не торопись, человек… – Третий, тот, что бегал за мечом, вышел из кустов с боевым арбалетом на взводе. Подъесаул сплюнул и молча сунул шашку в ножны. Поднявшийся эльф вытер кровь с губ и так же молча ударил его ногой в пах. Две долгих минуты вся троица, забыв об оружии, старательно месила героического парня мягкими сапогами. Как больно бьют эльфийские сапоги под рёбра, знает любой орк или гоблин, но это уже другая история. В нашем случае важно лишь то, что, когда нападавшие изрядно утомились, за их спинами раздался вежливый девичий голос: