Сын света - Жак Кристиан - Страница 15

— Я… я убил человека.

— Разрушать — в этом смысл твоей жизни?

— Я защищался, какая-то невидимая сила правила мной!

— В таком случае признай это как свершившееся и не жалей себя.

— Я хочу найти настоящего виновника.

— Не трать себя на никчемные попытки; готов ли ты принести жертву невидимому?

Царевич кивнул.

Сети вошел в святилище и вышел оттуда с золотисто-желтым псом на руках. Широкая улыбка озарила лицо Рамзеса.

— Неспящий?

— Это твоя собака?

— Да, но…

— Возьми камень, пробей ему голову и принеси его в жертву духу этих карьеров — так ты очистишься от совершенного насилия.

Фараон выпустил пса, который засеменил к своему хозяину, радостно приветствуя его.

— Отец…

— Действуй.

Глаза Неспящего просили ласки и нежности.

— Я отказываюсь.

— Ты понимаешь, что влечет за собой твой ответ?

— Я желаю присоединиться к рабочим карьеров и больше никогда не возвращаться во дворец.

— Ты откажешься от своего предназначения из-за собаки?

— Он доверяет мне, я должен его защищать.

— Иди за мной.

Выбрав узкую тропинку, огибавшую холм, Сети, Рамзес и Неспящий взобрались на скалистую вершину, возвышавшуюся над карьером.

— Если бы ты убил свою собаку, ты сделался бы самым подлым из разрушителей; поступив иначе, ты прошел следующий этап.

Рамзеса захлестнула волна радости.

— Здесь я докажу, на что гожусь!

— Ошибаешься.

— Я способен на тяжелый труд!

— Такие карьеры, как этот, обеспечивают устойчивость нашей цивилизации; правитель должен часто появляться здесь, лишний раз убеждаясь, что камнетесы продолжают работать как следует, чтобы украшать жилища богов, которые иначе могут покинуть землю. Только при встрече с рабочими людьми формируется умение управлять; камень и дерево не лгут. Фараон создан Египтом, фараон создает Египет; он строит и строит, ибо возвести храм и организовать свой народ есть наивысшее проявление любви.

Каждое слово Сети как молния пронзало сознание Рамзеса, он был подобен жаждущему путнику, прильнувшему к прохладному ключу.

— Значит, мое место здесь.

— Нет, сын мой; Гебель Сильсиль — это просто песчаный карьер. Гранит, алебастр, известняк, другие виды камня и другие материалы требуют твоего присутствия. Ты не можешь выбрать себе никакого пристанища, ни в каком сообществе. Время возвращаться на север.

13

В отведенном ему просторном кабинете Амени упорядочивал добытую информацию. Порывшись здесь, а также расспросив немало мелких чиновников, которые обычно оказывались болтливы, личный секретарь Рамзеса был доволен полученными результатами. Чутье подсказывало, что истина где-то рядом. Нет сомнения, что здесь не обошлось без подлога, но кому это было на руку? Если у него будут доказательства, юный писец пойдет до конца и будет добиваться наказания виновного.

В то время как он перечитывал свои записи, сделанные на деревянной табличке, в резиденцию Рамзеса ворвалась красавица Исет, влетев как вихрь в кабинет его личного секретаря.

Смущенный Амени поднялся; как вести себя с этой очень хорошенькой девушкой, самоуверенной и гордой своим положением?

— Где Рамзес? — накинулась она.

— Я не знаю.

— Я тебе не верю.

— Но это правда…

— А говорят, что у Рамзеса от тебя — никаких секретов.

— Мы друзья, но он покинул Мемфис, не предупредив меня.

— Это невозможно!

— Даже чтобы вас успокоить, я не стану лгать.

— Ты как будто не слишком встревожен.

— А о чем мне тревожиться?

— Ты знаешь, где он, и отказываешься мне это сказать!

— Вы напрасно обвиняете меня.

— Без него у тебя нет никакой защиты.

— Рамзес вернется, будьте уверены; если бы с ним что-то случилось, я бы это почувствовал. Между ним и мной существует какая-то невидимая связь, вот почему я не встревожен.

— Ты смеешься надо мной!

— Он вернется.

При дворе ходили какие-то смутные и противоречивые слухи; одни говорили, что Сети сослал Рамзеса на Юг, другие — что царевича отправили с миссией проверить состояние дамб перед грядущим подъемом воды. Красавица Исет не могла прийти в себя от гнева; ее любовник бросил ее и посмеялся над ней! Обнаружив пустой хижину из тростника, где они встречались, она подумала, что это шутка, и принялась звать Рамзеса, но напрасно; ей показалось, что со всех сторон повысовывались жабы, змеи и бродячие собаки, и она, перепуганная, убежала оттуда.

Оказаться в смешном положении по вине юного царевича… Но все же она беспокоилась о нем! Если Амени не лгал, Рамзес попал в ловушку.

Один только человек мог знать правду.

Шенар заканчивал свой обед; жареная перепелка удалась на славу.

— Дорогая Исет! Какое удовольствие видеть вас… Не хотите ко мне присоединиться? Пюре из фиг, не хвастаясь, скажу, что лучшего не найти во всем Мемфисе.

— Куда пропал Рамзес?

— Душа моя… Откуда мне знать?

— Будущий правитель может позволить себе пребывать в подобном неведении?

Удивленный Шенар улыбнулся.

— Ценю ваш тонкий ум.

— Скажите же, прошу вас.

— Не торопитесь, присядьте и отведайте этого чудного пюре, вы не пожалеете.

Девушка выбрала удобное кресло с зеленой подушкой.

— Судьба выделила нас, отчего не признать выпавшего нам шанса?

— Что вы хотите сказать?

— Мы прекрасно ладим друг с другом, вы не находите? Вместо того чтобы сходиться с моим братом, вам стоило бы прежде подумать и позаботиться о вашем будущем.

— И каково же оно, по-вашему?

— Блистательная жизнь рядом со мной.

Красавица Исет внимательно посмотрела на царского сына. Он был одет безупречно, выглядел привлекательным, степенным, входя в роль будущего правителя, но у него никогда не будет той притягательности и красоты, которыми обладал неуемный Рамзес.

— Вы правда хотите знать, где мой брат?

— Да, хочу.

— Боюсь, что огорчу вас.

— Ничего.

— Доверьтесь мне, и я избавлю вас от разочарования.

— Я не боюсь разочароваться.

Шенар казался огорченным.

— Рамзес отбыл в качестве писца в экспедицию в песчаные карьеры Гебель Сильсиля. Ему надлежит составить отчет о ведущихся работах. Поручение весьма заурядное и вместе с тем вынуждающее его провести долгие месяцы в карьерах и обосноваться на Юге. Мой отец в очередной раз подтвердил, насколько он разбирается в людях; он определил моему брату подобающее место. Что если нам подумать о нашем будущем?

— Я не в силах, Шенар, я…

— Я же вас предупреждал.

Он поднялся и взял ее правую руку.

Это прикосновение было ей противно. Да, Рамзеса отодвинули на второй план; да, Шенар казался полновластным хозяином здесь. Его любовь могла принести счастливой избраннице славу и богатство; десятки знатных девушек мечтали выйти замуж за наследника царской власти.

Она резко отпрянула.

— Оставьте меня!

— Не портите себе жизнь.

— Я люблю Рамзеса.

— Любовь ничего не значит! Это меня не интересует, и вы забудете эти глупости. Мне нужно, чтобы вы оставались такой же красивой, чтобы подарили мне сына и стали первой женщиной Египта. Раздумывать просто глупо.

— Можете считать меня безумной.

Шенар протянул ей руку.

— Не уходите! А то…

— А то что?

Лунный лик Шенара помрачнел.

— Стать врагами, какая досада… Я взываю к вашему разуму.

— Прощайте, Шенар; следуйте своим путем, а мой уже предначертан.

Мемфис был городом шумным и оживленным. В порт, где постоянно кипела жизнь, прибывали многочисленные торговые судна с юга и севера; отправления четко регулировались администрацией, отвечавшей за речное движение, погрузка контролировалась целой армией писарей. В одном из многочисленных складов находились письменные принадлежности, в том числе и чернильные палочки.