Мистерии Осириса: Заговор сил зла - Жак Кристиан - Страница 66

— Нет. Он учил меня на практике. Письмена я изучал на песке; знаки могущества были прожиты мной на опасных тропах, в борьбе с дикими зверями и разного рода разбойниками. Сепи мне ничего не прощал, но он дал мне оружие для защиты.

Великий Казначей Сенанкх попытался утешить брата по Золотому Кругу Абидоса. Но ему, как и всем остальным, было понятно, что Сепи никто не заменит.

— Вы с Икером прекрасно действовали в Дашуре. Генерал был бы доволен тем, что вы совершили. По требованию Джехути меры безопасности теперь значительно усилены. В настоящее время поселению ничто не грозит.

— Дашуру — возможно, а Мемфису и другим городам? — спросил Икер. — Бандиты могут напасть в любое время и в любом месте!

Ни визирь, ни Великий Казначей не возразили юноше.

— Мы потеряли одну из наших опор, — сказал Секари. — Покажем же себя достойными его.

Собек был настроен враждебно.

— Сожалею, Царский Сын, но вынужден тебя обыскать.

— К твоим услугам.

Учитывая, что перед ним стоит такая высокопоставленная персона, начальник всей стражи царства лично исполнил эту обязанность.

— Можешь входить.

Собек открыл дверь в кабинет Сесостриса.

— Все в порядке, Великий Царь. Желаете ли вы, чтобы я остался в комнате?

— Иди к себе, Собек.

На коленях монарха, сидящего в позе писца, лежал развернутый папирус.

Икер сел напротив и принял такую же позу.

— Собек ненавидит меня.

— С его точки зрения, ты еще не доказал свою невиновность и верность государству.

— Я постараюсь его переубедить.

— Это часть того, что выпадет на твою долю, сын мой.

— Результаты моих расследований мало что дали. Я нашел акацию Нейт, но дерево было сожжено. Я отыскал морскую верфь, где строили «Быстрый», но не получил сведений о его заказчике. Наконец, я способствовал тому, что азиатам помешали захватить Кахун и Дашур, но мне не удалось арестовать двух главных лидеров — Бину и Ибшу.

— Что ты о них думаешь?

— Ибшу я считаю безжалостным убийцей. Он точно выполнит любой приказ, даже если это будет стоить ему жизни. На Дашур напал именно он. И он не стал ввязываться в сомнительный бой. Именно это отношение к военным действиям и беспокоит меня. Ибша сохранил своих людей для будущих операций.

— Не он ли — главный вожак?

— В Кахуне он подчинялся Бине.

— Неужели эта женщина командует всеми восставшими?

— Она безжалостна, полна ненависти и хитра. Она — фурия, наделенная огромной способностью наносить вред. Ее ничто не заставит отклониться от цели, поставленной перед ней ее руководителем, — завоевания Египта азиатами.

— Эти слова заслуживают внимания, — признал Сесострис. — Но факты с ними не согласуются. На сегодняшний момент в Сирийской Палестине нет ни одного вождя племени, способного наносить по нам удары. Иначе бы генерал Несмонту обязательно предупредил меня.

— Разве этот ползучий мятеж не напоминает пересохшее русло реки? Большую часть года русло остается сухим. Но после нескольких обильных дождей оно превращается в опустошающий поток. Бина и Ибша, возможно, укрываются в Мемфисе, где их сторонники обосновались уже давно. Именно здесь, в столице, они и рассчитывают нанести главный удар. И остается одна загадка: тот переодетый стражник, который пытался меня убить. Он же не был азиатом! Тогда кто отправил его? Тайные египетские силы, которые полны решимости нанести вам вред?! Если все эти силы соберутся в один кулак, противник станет опасным. Разве не доказал он свою силу, убив генерала Сепи?

Сесострис согласился с доводами Икера. Ни одна из недавних драм не выглядела случайной. Они были связаны и имели своей целью погубить Древо Жизни.

— Икер, какие бы ни предстояли тебе испытания, я всегда буду рядом, чтобы помочь тебе исполнить твое предназначение, которое тебе пока неизвестно.

Молодой человек был поражен.

Фараон только что — слово в слово! — произнес слова того последнего послания, которое своему ученику написал старый писец из Медамуда!

— Великий Царь, я...

— Отдохни немного. Слишком сильное напряжение не способствует ясности души.

Нос-Трубой служил уже больше двадцати лет. Он был примерным стражником, ненавидел грубость и исполнял свою службу строго, но гуманно. Он восхищался Собеком, но считал, что тот порой слишком суров. Ведь важно, чтобы мемфисцы тебя любили, а не только боялись? Исполняя свою должность, Нос-Трубой разрешал многие семейные конфликты и не сажал в тюрьму подвыпивших гуляк. Он и сам порой выпивал и не считал, что это как-то вредит царству.

Последние приказы начальства ему не слишком нравились. Стоя в карауле у одних из ворот, ведущих в город, он должен был обыскивать и допрашивать всех, кто хотел в них войти. При малейшем подозрении ему следовало вызывать стражу, допрашивать, открывать дело и устанавливать наблюдение! Эти посягательства на свободу передвижения вызывали недовольство населения и усложняли жизнь.

Поэтому Нос-Трубой, как и его товарищи, не слишком усердствовал. Он довольствовался тем, что приветствовал знакомых и торговцев и сводил к минимуму общение с подозрительными личностями.

Хорошенькая брюнетка подошла к нему вместе с бородачом, кулаки которого впечатляли. Вид у нее был совсем не подозрительный, но Носу-Трубой захотелось перекинуться с ней несколькими словами.

— Как тебя зовут?

— Свежая Вода, комендант.

— Это твой муж?

— Да, комендант.

— Я никогда вас здесь не видел. Откуда идете?

— Из Дельты.

— Что думаете делать в Мемфисе?

— Мой муж болен, очень болен. Нам сказали, что здесь прекрасные врачи. Может быть, они его вылечат.

— Где будете жить?

— У моего деда. Он ремесленник, делает сандалии.

Нос-Трубой должен был бы строго допросить этих двух пришедших, но мужчине, по всей видимости, было так плохо, что Нос-Трубой не стал их расспрашивать. Кроме того, эта хорошенькая жена совсем не была похожа на жадную до крови бандитку.

Поэтому Бина и Ибша без труда прошли через пропускной пункт и присоединились к другим членам отряда. Те тоже проникли в Мемфис через те же самые ворота, но в разное время.

Собек метал громы и молнии.

Удивляясь, что не поступает информация о кочующих с места на место азиатах, он лично проверил многие пропускные пункты, сомневаясь, что должным образом соблюдаются инструкции.

Трое офицеров действительно вели себя недостаточно строго. Но особенно выделялся среди них Нос-Трубой, который в ответ на гнев своего начальника пытался объясниться.

— Невозможно отличить опасных азиатов от остального населения, командир! Это такие же люди, как вы и я, и...

— Не думаю, — отрезал Собек.

— Как бы там ни было, даже те, кому мы учиняли подробный допрос, прошли! Никаких причин к тому, чтобы сажать их в тюрьму!

— Некоторые из твоих товарищей все же кое-кого арестовали!

— Им действительно удалось обнаружить бандитов?

Собек не мог солгать: все подозреваемые были отпущены.

Стража оказалась бессильной.

Обеспокоенный и разочарованный, Собек-Защитник ослабил наблюдение за подступами к городу. Но в противовес этому он увеличил число обходов по кварталам города и приказал патрулям сообщать ему даже о самых незначительных происшествиях.

Перед царем Собек не скрыл своей неудачи.

— Я был слишком самонадеянным, Великий Царь. Мемфис — открытый город. Я думал закрыть его ворота перед нежелательными лицами, но ошибся. Или азиатов напугали наши меры, и они обосновались в Дельте, или их сообщники, располагая надежными базами в столице, сумели их укрыть. К несчастью, я убежден, что верно второе предположение. А значит, эти люди перегруппировывают силы и готовят нападение. Основная цель — вы. Враг кроется во мраке, я не знаю его в лицо, но он может ударить в любое время и в любом месте, даже во дворце. Поэтому я рекомендую максимально сократить ваши перемещения и усилить меры безопасности вокруг вашей персоны.

— Забиваться в угол, как затравленный зверь, я не буду, это уже означало бы победу наших противников, — возразил Сесострис. — Поэтому я буду продолжать в полной мере исполнять свои обязанности, сохранив полную свободу моих обычных передвижений. А ты, Собек, будешь исполнять свои привычные обязанности.