Жиган - Зверев Сергей Иванович - Страница 62

Закончив, Сан Саныч закрыл крышку чемоданчика и передвинул его кавказцу.

– Все верно, Мамед.

Услыхав это имя, Жиган пристально посмотрел на обладателя джинсового костюма и ковбойских сапог.

– Так это ты – Мамед?

– Слышал мое имя? – самоуверенно ухмыльнулся кавказец. – Интересно, где?

– Люди говорят.

– И что же они обо мне говорят?

– Разное.

Тонкие губы кавказца скривились в брезгливой усмешке.

– Разное – это плохо. Люди должны говорить обо мне только одно – хозяин города.

– Что ж ты на эту станцию зашился?

– Предосторожность, дорогой, никогда не мешает. Люди у нас завистливые, власть и деньги не любят. Или ты думаешь по-другому, Жиган?

– Ничего я не думаю. Где мой брат?

– Смотри какой шустрый, – засмеялся Мамед. – Мы еще с одним делом не успели разобраться, а ему брата подавай. Подожди пока, Жиган, дай я на тебя посмотрю.

– Я не лошадь на ярмарке, чтобы мне в зубы заглядывать, – с вызовом сказал Жиган. – Где Игнат?

Мамед, чувствуя себя хозяином положения, небрежно махнул рукой.

– Сан Саныч, это у них семейное, наверное. Все время от меня чего-то хотят.

Он обратился к Жигану:

– Нет, дорогой, будешь делать то, что я захочу.

Жиган едва не заскрипел зубами. «Скотина, долго мне еще с тобой мурыжиться?»

Кулаки его сами собой начали сжиматься, в глазах полыхнул яростный огонь. Заметив перемену в поведении гостя, охранники тут же насторожились. Борисик демонстративно вытащил из-под куртки пистолет и положил его себе на колено.

– Спокойно, – сказал Мамед, – не дергайтесь. Нервничает человек, это понятно, за брата беспокоится. Как это говорится? Кровь людская не водица. У нас в Баку тоже родственников любят. Ты за что сел, Жиган?

– Не твое дело.

– Грубишь, да? – засмеялся Мамед. – Так я не обижаюсь. Воспитания многим не хватает. Думают, если с ними вежливо разговаривают, можно хамить. А потом ползают на коленях, целуют пятки. Вот и брат твой тоже…

Вскипев, Жиган едва не бросился на Мамеда. Борисик тут же вскочил с подоконника и направил на гостя пистолет.

– Стоять! – рявкнул он.

Мамед нервно засмеялся.

– Ты с ним не шути, Жиган. Махну пальцем, он из тебя мелкую крошку сделает. Гусейн, приведи карася.

Второй охранник, держа в руке пистолет и не спуская тяжелого взгляда с Жигана, прошел к двери.

– Вижу, дорогой, как ты зол на нас, – все с той же улыбочкой произнес Мамед, – но мы тебя не боимся. Ни у меня, ни у Сан Саныча оружия нет. Но я знаю, что будешь вести себя спокойно. Тебе ведь хочется узнать про брата, правда?

Дверь за спиной Жигана скрипнула. Кавказец-охранник толкнул через порог Большакова.

У председателя кооператива был такой вид, словно он только что вышел из окружения: голова перевязана грязным окровавленным бинтом, нет, даже не бинтом, а просто куском материи, который когда-то был майкой, на лице ссадины и кровоподтеки, синяк под глазом, распухшая скула, разбитые кровоточащие губы.

Он растирал запястья рук, на которых виднелись следы от наручников. Сами браслеты небрежно вертелись на пальце Гусейна.

– Костя, – с явным облегчением выдохнул Большаков, увидев Жигана. – Слава богу, ты приехал. А деньги привез?

– Он все привез, дорогой Андрей Иванович, – спокойно сказал Мамед. – Так что вы зря сопротивлялись.

– Я не сопротивлялся, – дрожащим голосом произнес Большаков, – это ваши люди меня били. Особенно он.

Гусейн, в адрес которого были обращены последние слова шефа кооператива, довольно засмеялся, обнажив в улыбке огромные, как у кролика, передние зубы.

– Может, вы хотите, чтобы он перед вами извинился? – участливо полюбопытствовал Мамед. – Не получится. Гусейну воспитания не хватает.

– Ничего мне от вас не надо, – угрюмо проговорил Большаков.

– Домой, наверное, хотите, Андрей Иванович? Но еще рановато. Мы одно важное дело не закончили.

– У меня больше нет денег.

– Речь не об этих жалких копейках. – Мамед брезгливо притронулся пальцем к чемодану, лежавшему рядом с ним на столе.

Потом он неожиданно обернулся и посмотрел на Борисика.

– Опусти ты пистолет, наши гости не собираются воевать. Ведь правда, Андрей Иванович?

Борисик неохотно выполнил указание Мамеда и снова уселся на подоконник.

– По закону восточного гостеприимства, Андрей Иванович, я должен пригласить вас сесть. Но, к сожалению, у нас нет стульев. Надеюсь, вы на меня не обижаетесь за то, что приходится стоять?

– Что вам надо? – мрачно спросил Большаков, прикладываясь рукой к окровавленной повязке на голове.

Мамед обратился к своему подельнику.

– Давай бумаги. Кстати, Андрей Иванович, забыл вас познакомить. Это Александр Александрович Пепеляев. Для близких просто Сан Саныч. Он работает в городской нотариальной конторе адвокатом.

Пепеляев достал из-под стола тонкую кожаную папочку, извлек из нее несколько листов бумаги, ручку и печать в коробочке.

– Простая формальность, – сказал Мамед, – нужно скрепить договор подписями, и дело сделано.

– Что это? – спросил Большаков.

Жиган заметил, что его шеф едва стоит на ногах. Очевидно, сказывались бессонная ночь, страшное нервное напряжение и избиения, которым его подвергли похитители.

– Обыкновенный договор, – ответил Мамед. – Мне очень нравится ваш кооператив. Как это принято теперь говорить – перспективный бизнес.

– Вам нужна доля?

– Нет, – лукаво засмеялся азербайджанец, закуривая новую сигарету. Окурок предыдущей он раздавил на полу носком ковбойского сапога. – Доля – это мало. Сейчас вы подпишете договор, по которому передадите мне права учредителя. Сан Саныч, все готово?

– Да.

– Берите ручку, Андрей Иванович, и подписывайте.

– А если я откажусь?

– Ну зачем вам лишние неприятности, Андрей Иванович? – с мягким укором сказал Мамед. – Вам и так пришлось натерпеться. А все из-за своего упрямства. Не беспокойтесь, я вас возьму на какую-нибудь хорошую должность. Например, бухгалтера. Соглашайтесь, Андрей Иванович, и зарплата хорошая, и головной боли меньше. У вас ведь болит голова, правда?

Большаков медлил. Тогда Мамед коротко кивнул головой Гусейну, и охранник нанес короткий, почти без замаха удар в живот Большакову. Издав глухой стон, тот согнулся пополам, закашлялся.

– Согласны? – спросил Мамед.

– Нет, – прохрипел Большаков.

– Убью собаку! – воскликнул охpанник.

Гусейн снова замахнулся, но Мамед жестом руки остановил его. Услышав голос охранника, Жиган понял, что именно Гусейн разговаривал с ним по телефону. Те же хриплые интонации, тот же грубый кавказский акцент.

– Я ничего не буду подписывать, – с неожиданным упрямством повторил Большаков. – Можете меня убить или отpубить мне pуки.

– Это интересное предложение. Я над ним подумаю. А пока вами займется Гусейн.

Большаков только-только начал выпрямляться, когда охранник ударил его ногой в пах. Жиган больше не мог смотреть на это избиение.

Одним прыжком он оказался рядом с Гусейном и нанес ему прямой короткий удар справа в голову. За ним последовали еще несколько ударов по корпусу, и Гусейн тяжело, словно куль, рухнул на пол.

Жиган в ярости стал пинать его ногами, позабыв обо всем, что происходит вокруг.

А зря.

Борисик даром времени не терял. Он подскочил к Жигану сзади и врезал ему рукояткой пистолета по затылку.

Минутная вспышка ярости дорого стоила Жигану. Перед его глазами вспыхнули разноцветные огни, потом все разом померкло и погрузилось во мрак.

Потеряв сознание, он упал рядом с противником, которого свалил несколько секунд назад.