Операция «Дубовый лист» - Збых Анджей - Страница 9

Клос поставил мотоцикл во дворе, постучал. В дверях появился Томаля. Вошли в темную прихожую, остановились.

– Там полный провал, – тихо сказал Клос. – Я не мог этого предотвратить, не имел даже возможности увидеть Вейса.

Томаля молчал. Теперь, когда Клос немного привык к темноте, он увидел, что старик плакал.

– Они ждут тебя, – сказал наконец он.

– Сколько их?

– Трое. Остальных не удалось разыскать.

– Надежные?

– Знаю их около двух месяцев. Выполняли обычные задания, приносили информацию. Один – из Варшавы, двое – из Кельце.

– Говорил им что-нибудь?

– Нет. Только то, что их ожидает важное задание. Они готовы ко всему.

– Ну хорошо, пойдем к ним.

– Намерен деконспирироваться?

– Все может быть. Послушай… если вы соединитесь с нашими, а я… останусь еще на этой стороне фронта, то этих троих необходимо будет направить в глубокий тыл немцев, и кто знает… может быть законсервировать до самого конца войны… Это очень важно на будущее, – подчеркнул Клос.

Томаля открыл дверь в комнату. В косых лучах заходящего солнца Клос увидел троих с буквами «П» на рукавах блуз. Появление немецкого офицера поразило их. Двое словно онемели, а третий в испуге вскочил на подоконник, но его остановил повелительный голос Томали:

– Куда? – И через минуту: – Закрыть окно! Обсудим подробности операции.

Клос угостил парней сигаретами. Все они были очень молоды, самому старшему – не более двадцати лет.

– Эвард Сасик, – представился он. – Из Варшавы.

– Чем занимался? – спросил его Клос.

Тот повел плечами, ответил:

– Немного работал в слесарной мастерской.

– Был в подполье?

– Да, десять месяцев. Работал на заводе.

– На каком?

– Как на каком? На оружейном.

Томск Пакуля и Болек Скалка были односельчане. Они не показывали носа за пределы своей Кельчизны и только недавно силой были пригнаны сюда. По их лицам было видно, что они хотели о чем-то спросить Клоса, но не осмеливались, а он не спешил что-либо выяснять…

– Операция, которая нам предстоит, серьезная и опасная, – начал Клос, – можно погибнуть или попасть в руки врага. Если кто-либо из вас хочет отказаться, можно сделать это сейчас.

Все молчали.

– В четыре утра в западном направлении от леса Вейперта высадятся наши парашютисты. Их задача помочь нашим наступающим войскам: не дать немцам взорвать мост через реку Рэга и удержать предмостный плацдарм, пока не будет прорван фронт и не подойдут наши танки. Они должны пробраться незаметно к реке в шестом часу утра. – Клос немного помолчал, а потом решительно закончил: – Вы проведете их через лес Вейперта. В этом лесу расположился немецкий гренадерский полк…

– Как же мы это сделаем? – спросил Томаля.

– Существует только один способ: проводить их как группу пленных поляков. Кто из вас знает немецкий? – спросил Клос.

Кроме Томали немного говорил по-немецки Сасик.

– Это рискованно, – высказал свое мнение Томаля, – очень рискованно. Но есть ли другой выход? Может быть, капитан и прав? Но кто в прифронтовой полосе сопровождает пленных на передовые линии? Конечно, можно сказать, что их ведут в штаб дивизии. Но поверят ли в это немецкие посты в лесу Вейперта? Не потребуют ли документов? Или какому-нибудь сверхбдительному гестаповцу придет в голову поднять телефонную трубку и справиться!..

Но Клос избрал путь через вторую линию обороны немцев именно потому, что фашисты считают: никто не отважится на такие неслыханно дерзкие действия.

– Уверен, что это удастся. Другого такого случая не будет! – твердо сказал Клос.

– Если бы даже и не было никакой надежды, – ответил за всех Томаля, – то все равно мы пошли бы. А немецкие мундиры? – вдруг спросил он. – Где мы возьмем немецкие мундиры?

– У тебя есть хотя бы какое-нибудь оружие? – вместо ответа спросил его Клос.

– Два автомата в тайнике и один пистолет.

– Не густо, но думаю, что хватит. Мундиры раздобудем на полевом складе дивизии. Еще необходима какая-нибудь повозка, на которой подвезете хотя бы пять комплектов обмундирования к месту высадки парашютистов. Тех, кто из них знает несколько слов по-немецки, переоденете в мундиры.

– Склад… мундиры… повозка… Когда ты успеешь все это сделать? – спросил Томаля.

«Действительно, когда?» – подумал Клос. Это был рискованный план, на исполнение которого почти не оставалось времени.

– Вещевой склад дивизии, – сказал Клос, – находится на окраине города, почти около леса. Охраняет его только один караульный. Главное в том, чтобы не попасть на смену караула.

Он посмотрел на часы. Сколько еще времени в запасе? Клос был убежден, что гестаповцы из Добжице обязательно появятся в штабе дивизии. Хотя сначала, может быть, будут его искать в полку и в городе. Если придет тот гестаповец, который мог видеть его на лестничной площадке, то возвращение в штаб невозможно.

«Переход границ дозволенного риска», – как говорят об этом в Центре. Не, несмотря на все это, Клос должен вернуться в штаб. Он подумал о том, что в течение четырех лет службы ни разу не спасался бегством. Необходимо выдержать до конца.

Клос посмотрел на парней, молча слушавших его. Понимают ли они все трудности предстоящей операции? Как доберутся до западной опушки леса Вейперта? Они должны идти ночью, с повозкой, в которой будет несколько комплектов немецкого обмундирования, и изображать беженцев, а может быть, лучше военный патруль? Потом им надо свернуть в лес, пройти как можно, дальше на запад и ждать…

Клос встал.

– Пошли, – сказал он. – В конце Кобургштрассе находится небольшая роща. Вы знаете, где это?

– Да, – ответил Томаля.

– Я подъеду на мотоцикле. Тогда вы…

Вещевой склад дивизии, как обычно в полевых условиях, был временным и представлял собою палатку, окруженную небольшим ограждением из колючей проволоки. К столбу была прибита табличка: «Вход воспрещен». Караульный неторопливо прохаживался по дороге, тянувшейся от Кобургштрассе вдоль леса. Он считал, как и все фронтовики, что служба в тылу – это вроде как отдых.

Подъезжающего Клоса он увидел значительно раньше, чем успел выплюнуть изо рта сигарету и погасить ее сапогом. Клос притормозил, не заглушая мотора.