Кафе Росе - Збых Анджей - Страница 10

– Позвольте, господин Клос, – сказал консул, – представить вас нашему другу, князю Мжаванадзе.

– Я рад, бесконечно рад познакомиться с вами, господин Клос, – улыбнулся князь. – Мне приятно пожать руку человеку, который прибыл из страны, несущей на своих плечах всю тяжесть борьбы с большевизмом.

– Знаете ли вы, господин Клос, – вставил консул, – что князь – потомок царей и единственный легальный претендент на трон?

– Сам фюрер обещал князю, что скоро он вступит на трон Грузии, – вставила стоящая рядом фрау фон Тильден таким тоном, как будто бы только от обещания фюрера зависело пожалование царского трона этому грузину.

Клос, естественно, ответил, что знакомство с князем для него большая честь.

Грандель, кивнув им, поспешил приветствовать новых гостей, а князь повернулся к стоявшему за ним мужчине, который минуту назад внимательно смотрел на Клоса, как будто хотел хорошо запомнить его, а сейчас приглушенным голосом что-то говорил князю по-грузински. Это был Пауль, верный слуга князя.

– Прошу извинить меня, – обратился князь к Клосу. – Появился посол Японии. Я должен с ним поздороваться. Думаю, что мы с вами еще увидимся, господин Клос, – добавил он любезно. – Прошу вас пожаловать ко мне в любое удобное для вас время.

Он кивнул Паулю, и тот незамедлительно подал Клосу небольшую визитную карточку князя.

И снова Клос оказался в обществе сухой, как щепка, фрау фон Тильден.

– Посол Японии дал понять князю, – поведала она величайшую новость, – что только он, князь, будет признан претендентом на трон будущей, свободной от большевизма Грузии.

– Вы действительно верите, уважаемая фрау Тильден, – Клос решил подразнить ее, – что этот опереточный князь когда-нибудь сядет на трон?

– Фюрер обещал ему это, – с твердой уверенностью ответила фон Тильден. – Фюрер сдержит свое слово. Разве вы, господин Клос, сомневаетесь в этом?

– Вы не совсем меня поняли, фрау фон Тильден, и боюсь, что вы не понимаете нашего фюрера. Только английские скауты сдерживают свое слово, и то не всегда. А наш фюрер не является английским скаутом. Он сдержит слово, если это будет в интересах рейха, но нарушит его, если это будет более выгодно нам. Неужели вы не поняли до сих пор, на чем основывается наша новая национал-социалистская мораль?

Фрау фон Тильден робко посмотрела на него. То, что говорил Клос, можно было понять двояко: или как циничное признание преданности закоснелого гитлеровца, или… Она решила об этом даже не думать – такое замешательство отразилось на ее лице.

Из глубины сада показался Витте. Дружески помахал Клосу рукой. Фрау фон Тильден попыталась скрыться, но Клос остановил ее вопросом:

– Не пришла ли на прием госпожа Росе?

– Неужели и вы, господин Клос, стали ее поклонником? – скривила она рот и, не дождавшись ответа, направилась к зданию консульства.

– Ну как, познакомились уже с князем? – спросил Витте. – Интересная личность, не правда ли?

– Не только князь, но и тот, его…

– Вы имеете в виду Пауля? Это тень князя. Он его шофер, камердинер и друг. Как и князь, происходит из знатного грузинского рода. Князь взял его с собой на прием по личной просьбе консула. Пауль будет гвоздем программы развлечений на сегодняшнем приеме. О! – показал он на группку гостей в другой стороне сада. – Кажется, Пауль уже начал. Вы, господин Клос, должны обязательно это посмотреть. – Витте направился в сторону гостей, но вдруг, как будто бы что-то вспомнив, остановился: – Да, чуть не забыл. Господин Клос, мне очень неприятно за вчерашнее. Я не хотел вас обидеть.

– Не понимаю, – ответил Клос, хотя прекрасно понял, что имел в виду Витте.

– Вы проиграли вчера мне очень много денег, – продолжал тот.

– Стоит ли об этом говорить, – небрежно махнул рукой Клос.

– Да, но я же знаю, как мало вам платят. Вы же очень ограничены в валюте… – Витте умолк, ожидая, что Клос поможет ему закончить мысль.

Вчера, беря со стола стопку банкнот, выигранных у Клоса, Витте с упреком посмотрел на Христопулиса. «Вот видите, что вы натворили? – казалось, говорил этот взгляд. – Вместо проигрыша я выиграл».

– Ну и что же, может быть, это к лучшему, – произнес Христопулис. – Раз он проиграл, то будет испытывать денежные затруднения, и вот тогда верный друг предложит ему взаймы. Вы одолжите ему денег и возьмете расписку, – наставлял Витте Христопулис.

Теперь Витте ждал момента, когда Клос вынужден будет обратиться к нему за деньгами. Но Клос молчал. Тогда Витте решил атаковать его в лоб:

– Прошу вас, господин Клос, сказать, откровенно, как у вас с деньгами.

– Честно говоря, не очень густо, – ответил Клос.

Он весь насторожился, ожидая, что ответит ему Витте. Если тот предложит ему денег, то, очевидно, он и является агентом, которого необходимо Клосу обезопасить.

– Прошу вас, – сказал Витте, подавая Клосу пачку банкнот.

– Что это? – Клос сделал вид, что не понимает.

– Пятьсот фунтов. Немного больше, чем вы проиграли.

– Это ни к нему. Я не могу… – На мгновение Клос заколебался.

– Не беспокойтесь, господин Клос, – заверил его Витте. – Считайте, что я даю вам их взаймы. Я все предусмотрел и даже приготовил расписку, в которой не указан дрок возврата долга. Отдадите, когда вам удобно будет. Но, может быть, вам необходимо больше? – Он вынул авторучку и подал ее Клосу.

– Согласен, – бросил Клос, ставя на протянутой бумажке неразборчивую закорючку. – А теперь пойдемте посмотрим на развлечения сегодняшнего вечера.

– Да-да! – торопливо согласился Витте. На его лице появилось заметное удовлетворение.

«Он полагает, что купил меня», – подумал Клос.

Приближаясь к группе гостей, собравшихся возле развесистого дуба, Клос отметил про себя, что среди них нет Росе.

А на то, что происходило под дубом, действительно стоило посмотреть.

Маленькая миловидная жена консула Маньчжоу-Го стояла, прислонившись к стволу дерева. Пауль с расстояния десяти метров бросал в ее сторону ножи. Стальные лезвия окружали уже почти половину фигуры хрупкой японки. Очередной нож воткнулся в ствол чуть выше правого уха маленькой консульши. Три следующих ножа, брошенных один за другим в течение двух секунд, вонзились в ствол с точностью машинной строчки около шеи и плеч бесстрашной женщины.