Эмигрант с Анзоры - Завацкая Яна - Страница 30

Только боль в руке была настоящей. Она изводила и при каждом шаге прямо-таки взрывалась. Шаг – взрыв, шаг – взрыв… Во сне так не бывает. Боль во сне все же утихает, по крайней мере, у меня, во сне это только символ боли. А вот полубредовое это состояние, временами ног совсем не чувствуешь, будто плывешь над улицей – вот это похоже на сон. И еще дышать тяжело. Не мог же я от Арни заразиться, астма не заразна. Да и не так это у меня. Ему было выдохнуть тяжело, а мне – глубоко вдохнуть невозможно. Я часто дышал, и если сделать усилие и вдохнуть глубже, тотчас согнешься от кашля.

И в глазах – то рябь, то и вовсе темнеет.

Ужасно хочется лечь. Но глупо лежать здесь… холодно. Теперь уж надо дойти до чего-нибудь… хоть до тюрьмы. Может, и не будут бить.

Не знаю, сколько я шел, и как. В бредовом, полусонном состоянии как-то отыскивал путь, стараясь не уходить далеко от проспекта и не попасться патрулям. Часа два, наверное, шел – впрочем, это чистая спекуляция, не знаю я, сколько. Много.

В конце концов уперся я в ограду какой-то общины. Может, это и была та самая община Кэнко, про которую девчонка говорила. Может, нет… я пошел налево вдоль забора. И тут меня окликнули сзади.

– Стоять!

Я машинально застыл. Потом сообразил, что это Охрана, и побежал вперед. Сам не знаю, как мне это удалось. Просто испугался и побежал. По инерции, не подумав. Привык уже – спасаться, бежать.

Конечно, за мной загрохотали сапоги. Они пока еще не стреляли. Я зажимал руку и бежал чуть ли не трусцой, обливаясь потом… и конечно, меня бы взяли тут же, если бы забор не кончился, и я не нырнул в какую-то щель между домами следующей Общины… момент. Это не Община! Это просто какие-то отдельно стоящие дома. И на одном из домов я увидел табличку «Звездный». Значит, я все-таки добрался… удивительно. Удивительно, что этот мифический квартал вообще существует!

Мне что-то кричали сзади. Я осмотрелся и рванул через двор, пролез в щель в каком-то заборе… Передо мной тянулся длинный проход. Я пробежал по нему немного (крики и выстрелы, кажется, отдалялись), пересек какой-то двор, где женщина развешивала белье и посмотрела на меня дико и перепуганно. Я перешел на шаг – бежать больше невозможно, дыхания не хватало… темнело в глазах. Еще немного, и я свалюсь в обморок. И тут прямо передо мной на одном из домов возникла волшебная цифра «2».

Это Цхарн меня вынес к этому дому… или Бог, уж не знаю.

Балларега, Звездный квартал, дом 2.

Я стоял и смотрел на этот дом, самый обыкновенный, с облупившейся розоватой штукатуркой. Там, наверное, живут нормальные люди, общинники, ни сном ни духом не ведающие о Квирине. С чего это мы взяли, что наблюдатель, если он когда-то здесь жил, до сих пор не поменял адрес? Нет, глупо это. Да и что я скажу ему?

В этот момент сзади послышались крики. Нашли они меня… та сучка во дворе подсказала. Я взбежал по ступенькам, падая плечом на косяк, позвонил… Дверь открылась быстро.

– Квиринский… наблюдатель…? – выдавил я, и человек, открывший дверь, быстро втащил меня вовнутрь. Усадил на какой-то стул.

– Здесь живет наблюдатель с Квирина? – спросил я.

– Да, – ответил мне этот человек. Он был значительно старше меня, и все, что я мог разглядеть сейчас, в полутьме коридора – голубые острые и блестящие глаза, седоватые пряди над лбом.

– Вас преследуют? – спросил он.

– Да… я… не преступник, честное слово! Я убежал. Это…

Сильные руки – черт возьми, какие у него руки сильные – помогли мне подняться. Он вел меня куда-то в глубь дома.

– Простите, – выдавил я. Мне было уже понятно, какая я все-таки сволочь… ведь сейчас за мной придут. Они будут меня искать… Я подставил человека. Впрочем, человеку никто не мешал меня выставить, и сейчас ничто не мешает позвонить в Охрану.

– Что случилось, Лесс? – женский голос откуда-то сбоку, сквозь туман.

– Помоги ему, Нилле. Видишь, он ранен.

Я лежал на каком-то диване. Пожилая, седая, но красивая еще женщина, черные горящие глаза – лицо плыло на меня сквозь сероватую, с искрами муть. Кажется, я совсем расклеился. Нельзя…

– Меня ищут, – выдавил я, – они… могут к вам прийти.

– Не бойся, – сказала женщина, – здесь тебя не тронут. Не раньше, чем ты нам все расскажешь. А расскажешь, когда придешь в себя. Тебе плохо. Лежи спокойно.

И вот после этих слов, властных и спокойных, я окончательно повалился в отключку.

Рука не болела. Совсем. И вообще ничего не болело.

Я скосил глаза. На руке – какой-то странный прозрачный толстый браслет. Очень плотно сидит. Что бы это значило? Так это же правая рука, здоровая… а с левой что? Повязка… плотная такая повязка, выше локтя.

Если ты проснулся и обнаружил, что у тебя ничего не болит – значит, ты умер.

Я был накрыт теплым клетчатым пледом. И вообще было тепло. И хорошо. Как в раю. Ни пить не хочется, ни есть. Вообще ничего не хочется. Лежать бы так, и все.

Извне проник какой-то звук, и я дернулся – всем телом, и движение сразу глухо отозвалось в руке, и я сам испугался этого толчка. Я ведь машинально вздрогнул, от въевшегося, ставшего привычным, страха. Женщина подошла ко мне. Я вдруг припомнил, как ее называл тот старик – Нилле.

Да нет, не старик и старуха. Еще вполне крепкие пожилые люди.

– Ну как дела? – спросила она, – болит что-нибудь? Пить хочешь?

– Нет… хорошо, – сказал я.

– Тебе бы надо вымыться…

– За мной могут прийти, – напомнил я. Что же, они до сих пор не сообщили в Охрану? Что за легкомыслие?

– А они уже приходили за тобой, – легко ответила женщина. Я молча уставился на нее.

– Ну, это ведь дипломатическая территория, сюда они войти не могут. Все по закону, – объяснила женщина, – но было бы лучше, если бы ты объяснил нам, как ты нас нашел.

– Вы правда с Квирина? – спросил я. В этот момент сзади снова возник звук, и я опять вздрогнул – совершенно непроизвольно. Женщина положила руку мне на грудь, словно пытаясь удержать, и в глазах ее в этот миг я уловил боль.

– Мы правда с Квирина, – сказал мужчина, подойдя ко мне. Он подвинул стул и сел рядом со своей женой – наверняка, это его жена. – Я наблюдатель на вашей планете, меня зовут Леско Рин. Это моя жена, Нилле Рин. Как нам называть тебя?