Нить надежды - Завацкая Яна - Страница 15

Я вспомнила о политике Серетана и ляпнула.

– Я читала, что Серетан проводит у вас политику ограничения рождаемости. В смысле, что ваша бедность – от перенаселения, и чтобы ее обуздать…

Танг застонал.

– О Господи, Синь, ты же умная девушка, а повторяешь всякую чушь. Во всей Галактике люди стремятся к размножению… но это даже неважно. На самом Беллароне занят лишь один материк, и то не полностью. У нас исторически так сложилось – суровый климат, частые стихийные бедствия. Мы должны были рожать много детей, потому что и смертность была высокой. Наконец, серетанские войны, связанное с ними сокращение населения… Мы еще и сейчас не зализали демографические раны, а вы тут как тут – со своей политикой ограничения рождаемости!

– Но Танг, вот ты сам сказал: была высокая смертность. А если ее нет? Ведь логично, что тогда и рождаемость не должна быть высокой.

Танг энергично замотал головой.

– Должна, Синь! Должна, чтобы человечество росло во Вселенной! Чтобы осваивать новые земли. В Галактике места хватит… Пойми, вы рассуждаете так: лишние люди – лишние рты. Но люди – это не рты, это прежде всего руки! Чем больше людей, тем больше работников, строителей, ученых…

– Но, Танг! – попыталась я найти последний аргумент, – кому же хочется ехать куда-то в необжитые края, лететь в новую колонию… Не лучше ли рожать мало детей, зато всем жить в комфорте?

– Не только не лучше, а невозможно, – возразил Танг, – человечество живет в постоянной борьбе с природой. Перестань оно расти и развиваться – и природа задавит… Ну представь, что у тебя один ребенок, и он умер. Все. А теперь – что у тебя несколько детей, и умер только один из них. Мы знаем случаи гибели целых планет, но это гибла одна планета из многих, а не единственная…

Он помолчал.

– А еще ведь есть сагоны. Единственное, в чем люди превосходят их – в численности…

– И я уж не говорю о духовных последствиях, – добавил он наконец, – дети – и труд, развитие, борьба. Или же отсутствие детей – и сытый, ленивый комфорт…

Я возвращалась от Танга с ворохом новых впечатлений и мыслей.

В самом деле, почему я никогда не интересовалась тем, куда летают наши корабли? Патрулируют орбиту Белларона. От кого патрулируют? И по каким целям они выпускают ракеты?

Хотя бы как агент я должна была этим поинтересоваться!

Нет, агент я хреновый…

Я быстренько просмотрела присланный Тангом список литературы. Да, интересно, но это подождет. Я вошла в сеть базы и запросила информацию по политическому положению на Беллароне.

Я читала до трех часов ночи.

Оказывается, практически все время, пока Белларон был колонией Серетана – а это всего около полувека – на нем непрерывно вспыхивали мятежи и восстания. Это, конечно, нехорошо… Империя должна быть единой… да, но если уж откровенно, сейчас в моем сердце появилась какая-то нехорошая двойственность.

Я где-то могла понять беллари. Достаточно посмотреть, как к ним относятся здесь на базе. Я бы тоже возмутилась, змей забери!

И потом, беллари мне просто нравились. Они для меня – чужие, но уж очень привлекательные чужие. Добрые, вежливые, работящие… и отношение к семьям у них мне нравилось. И девчонки скромные. А Танг – очень умный и образованный человек.

Жили они очень бедно, а развиваться им практически не давали. Не знаю, что уж было до присоединения, этой информации в сети просто не нашлось, но под Империей белларонцам жилось не так уж классно. Серетанская служба информации, ясное дело, в этом обвиняла освободительное движение и повышенную рождаемость. Но вот насчет рождаемости я только что выслушала аргументы Танга, и они показались мне достаточно убедительными. Может, и с первой проблемой дело не так просто обстоит?

А о нашей базе и десятках других баз, раскиданных вокруг Белларона, мне удалось узнать следующее.

На орбите Белларона постоянно вращаются десятки военных кораблей, в любое мгновение готовых нырнуть в атмосферу и нанести удар по любой точке поверхности планеты. Например, сжечь какой-нибудь завод или поселок. Что и проделывалось довольно часто, под предлогом «борьбы с терроризмом», и что Служба Информации с восторгом превозносила как подвиги серетанской армии.

Хорош подвиг… В чистом небе, в полной безопасности, сверху чиркнуть смертельным лучом по жилым домам. Странно, в школе мы не проходили такую тактику. Нас учили воздушным и космическим боям с реальным противником, а не убийствам мирного… ну пусть даже не мирного населения.

Не знаю почему, но меня все это коробило. Ну, Империя, ну, сфера влияния…

Но беллари я тоже понимаю!

Я выключила монитор. И вдруг до меня дошло следующее.

Сегодня я незаметно для себя самой провела просто блестящую агентурную операцию. Потому что на всей базе нет человека более подозрительного в смысле принадлежности к подпольной организации, чем Танг Втан!

Самое ужасное, что я, в общем-то, и забыла о том, что он беллари, что я исполняю долг. Мне с ним просто было интересно.

Но именно он… Самый умный, самый порядочный… Именно он может оказаться врагом!

Время от времени, если постоянно живешь в замкнутом пространстве, стены начинают давить на тебя. Это даже не тоска по голубому небу, а вообще – по небу. По простору. В корабле такого не бывает, там кругом звезды и пустота.

На поверхность Белгази не разрешалось выходить в одиночку. Поэтому мы договорились пойти вместе с Элдженетом, выбрав время, когда я закончу работу.

Элдженет, у которого не было в этот день вылета, помогал мне для ускорения процесса. Раз в неделю мы проводили профилактику – тестировали основные цепи Ларкова «Страгона». За этим нехитрым занятием мы переговаривались.

– Я уже потом узнал… Из-за тебя тут на базе такое началось! Пилоты все взбесились. Ну как же, новая девочка, и такая… хм… недотрога. Все спорили, кому в конце концов… – Элдженет замолчал, смутившись.

– Ясно, кому я дам. Ну и что?

– Эта сволочь, Дасан, пари заключил. Хочешь, я ему морду набью?

– Да ладно, пусть живет, – буркнула я. Не хватало еще из-за меня драк! Вдруг вспомнилось происшествие, приведшее к смерти техника Виктора. Просто по аналогии.

– Слушай, Элджи, того техника ведь тоже из-за девчонки убили? Какой-то беллари? А ты говорил, беллари безобидны.

– Наверное, это было исключение, – сказал Элдженет, – его увезли на Серетан, кажется, того беллари. Бел Крзан. Я его знал. Такой был спокойный парень…

– А почему на Серетан увезли? На Беллароне не могли разобраться?

– Змей его знает. А вообще-то я точно не знаю, может, и на Белларон, – Элдженет помолчал, – дело там темное, Синь… Из-за девчонки, или нет – никто не знает толком. Самое смешное, что в тот день я сам видел Виктора.

– Да? – я закрепила крышку на крыльевой панели.

– Ага, его я тоже знал. И смотрю, выходит вдруг от командира базы, от Дербиса. Я еще подумал, чего ему там надо. Вы же, персонал, вроде с Дербисом не общаетесь?

– Я его видела только издали!

– Вот-вот… Я и удивился. А через два часа вдруг сообщают – погиб, мол, техник, несчастный случай…

Я спрыгнула с крыла, мягко спружинив.

– Ну ты закончил? Погоди, я уберу барахло и пойдем.

Через десять минут все было готово. Мы накинули шлемы и отправились в выходную шахту.

Небо распахнулось над нами. Адоне-творец, как же я, оказывается, соскучилась по небу!

Здесь, на Белгази, было оно невероятно красивым. На черном, непередаваемо глубоком фоне, среди сияющих узоров и россыпей звезд, светился темно-красный полумесяц пятой луны, Белла, и синеватый, поменьше, почти круглый третий спутник Акиту. И еще россыпь других лун, поменьше и подальше, лишь немного крупнее звезд, и нестерпимым блеском почти в зените, горела крупная монета Белларона.

А под сказочным темным шатром раскинулась мертвенно-серая поверхность Белгази, но и она завораживала своеобразной бледной красой. Черные впадины теней, сверкающие прожилки слюды, причудливые формы скал и камней, все оттенки серого, желтого, зеленоватого, синего, серебристого, таинственно перетекающие друг в друга…