Последний вампир - Зайцев Михаил Георгиевич - Страница 40

Сумасшедший хозяин положения, особняка в престижной местности и немого громилы с пистолетом призадумался. Помахивая листочком с опусом про Николая Петровича, который ломал мебель и кричал дурным голосом, псевдообэриут подошел к окну, стоя к Игнату спиной.

— Полковник тоже «строги мори»?

— Да, я ж говорю: он наш брат!

— И он просто так, по первому зову, принесет и отдаст бесценную книгу?

— По первому МОЕМУ зову. Он — младший...

— Вы, Игнат Кириллович, назовете мой адрес вашему полковнику, а он зафиксирует его на магнитофонной пленке и свяжется с вашим тестем. Мне доподлинно известно, в какой конторе служил ваш тесть до ухода на пенсию. Также мне известно, что у папеньки вашей женушки до сих пор сохранились некоторые связи, и при большом желании он способен поставить в ружье хоть взвод, хоть роту. Недолюбливаю я серых кардиналов на пенсии, не нравятся они мне.

— О духи! Какой же вы мнительный, оказывается! Во-первых, мне вообще везет по жизни на друзей и врагов из разнообразных спецслужб. Да, мой тесть служил в ГРУ, а хранитель книги работал в КГБ. Однако они друг с другом незнакомы, поверьте! Во-вторых, мой тесть не имеет НИ МАЛЕЙШЕГО отношения к «строги мори». А в-третьих, если хотите, давайте сами нагрянем в гости к толстяку Сычову. Подъедем к воротам его виллы и прямо оттуда я звякну брату Сычову, попрошу немедленно вынести книгу. Ежели не вынесет, согласен, пусть Жан меня пристрелит. Вы ошибаетесь, ежели полагаете, что телефонный разговор, о котором я прошу, будет содержать какие-то кодовые фразы, что мы с полковником типа Штирлица с Джеймсом Бондом заранее предусмотрели...

— Идея! — Джентльмен круто повернулся к Игнату лицом. — У меня появилась превосходная идея! Игнат Кириллович, вы скажете заранее все, что собираетесь произнести в телефонную трубку. Я послушаю, подумаю и решу, чего с вами делать. И если я решу, что вы ОПЯТЬ пытаетесь меня обмануть, тогда... — «Вампир» задумался. — Тогда я поступлю с вами, как Влад Цепеш с пленным турком! Вы осведомлены о методах графа Дракона?

— Да, читал про героя национально-освободительного движения средневековых румын, про Влада Протыкателя, графа Дракулу. Садиться голой жо... пардон, анусом на осиновый кол, честное слово, как-то не хочется. Можно, я подумаю минуту?

— О чем, Игнат Кириллович? О том, стоит ли меня обманывать? Не стоит, мон ами. Звукоизоляция здесь отличная, будете выть, сидя на колу, долго, и никто не услышит. Выстрела также никто не услышит, но смерть от пули мгновенна и легка. Выбирайте.

— Вы меня неправильно поняли. Я просил минуту, дабы поразмышлять над текстом телефонограммы.

— Я подарил вам десять минут и, сдается мне, они на исходе. Больше подарков не ждите. Тридцать секунд, ни секундой больше, по моим ощущениям, у вас в запасе. Думайте.

Игнат закрыл глаза, втянул воздух ноздрями, задержал дыхание. Ему предстояло всего лишь за полминуты сочинить чрезвычайно двусмысленную телефонограмму. «Вампир» должен быть уверен, что речь идет о проклятой книге-артефакте и всякой эзотерической лабуде, а для полковника Сычова те же самые слова и предложения должны звучать как вполне конкретная угроза, пусть и в несколько завуалированной форме, его, полковничьему, личному благополучию. Обмануть сразу обоих — шизанутого маньяка-мистика, витающего в астрале, и заядлого материалиста, крепко стоящего на грешной земле, — задачка высшей степени сложности даже для профессионального авантюриста. Тем более обмануть с первой и единственной попытки, импровизируя на ходу.

Немой поменял позу, и кресло застонало под гнетом его немалого веса. Скрипнул пол под каблуком штиблет сумасшедшего в галстуке-бабочке. Сергач не слышал ни стона, ни скрипа.

Игнат весь ушел в себя, превратился в компьютер, лишенный всех органов чувств и всяких эмоций.

Шизиков обмануть несложно, гораздо сложнее манипулировать товарищем полковником. Год назад случилось так, что, спасая себя, Сычов спас и Сергача заодно. И остался с прикупом. Сегодня надо добиться аналогичного эффекта, угрожая полковнику полной потерей и прошлогоднего прикупа, и вообще всего...

Игнат выдохнул медленно, сквозь разбитые губы, и на выдохе вспомнил в подробностях все события начала жаркого лета прошлого года. Разархивировал нужный файл в директории памяти и меньше чем за секунду прокрутил в голове многочасовую остросюжетную хронику под названием «Венец безбрачия».