Час ворона - Зайцев Михаил Георгиевич - Страница 5

– Куда вам? – спросила дама, открыв автомобильную дверцу.

– С вами хоть на край света! – ответил я, лучезарно улыбаясь.

– Садитесь... – Дама смущенно улыбнулась в ответ.

Я уселся рядом с ней. Снял розовые очки, чудом не слетевшие с носа во время бегства из поезда, и одарил водительницу маслянистым, похотливым взглядом.

– Ну, а серьезно, куда вам ехать? – Она смутилась.

– Если серьезно, то... – Я объяснил, куда мне ехать, рассказал про санаторий, продолжая гипнотизировать хозяйку «Вольво» взглядом героя-любовника из индийского кинофильма.

– Я знаю, где расположен этот санаторий. Захолустье... – Мадам явно смущали мои проникновенные телячьи глаза.

– Бесспорно, захолустье, однако там мне назначили встречу... – вздохнул я.

– Девушка? – Она кокетливо поправила прическу а-ля Мэрилин Монро.

– Отнюдь, к сожалению... – Я потупил взор.

– Почему «к сожалению»? – Она прицельно вцепилась в меня глазками-угольками.

– Два дня назад моя девушка вышла замуж, – бесстыдно соврал я. – За моего лучшего друга. Для меня их свадьба оказалась полным сюрпризом... Пока мы будем ехать, я, если интересно, могу вам все рассказать... Я хочу вам все рассказать... Давно хотелось кому-нибудь выговориться, со знакомыми людьми трудно быть откровенным... А тут... Случайная встреча на шоссе... Будто в сказке, появилась красивая женщина за рулем автомобиля и не побоялась подобрать одинокого мужчину на обочине...

– Я сама удивлена... – Дама за рулем зарделась. – Обычно я не подсаживаю незнакомцев, но нога сама нажала на тормоз, когда я вас увидела...

Плюс моего экстравагантного имиджа – у женщин я ассоциируюсь либо с героем их ночных грез, либо, в крайнем случае, с альфонсом, но никак не с бандитом или насильником. У определенного сорта женщин, конечно. У тех, которых бог умом обидел, а черт заразил приступами щекотки в паховой области.

– Так вы меня подвезете?.. – Я немного переигрывал, но она не замечала. – И... выслушаете меня?

Конечно, она меня подвезет! Ради того, чтобы выслушать. Еще бы, такой соблазн. Пусть только попробует отказаться, подружки, которым она будет после рассказывать о встрече с седовласым принцем в белоснежных одеждах, ни за что ей не простят, откажись она меня подвезти. Подруги, как и сама эта баба, скорее всего сплошь жены «новых русских», поднявшихся на торговле китайской тушенкой. В прошлом – работа рядовыми продавщицами и тройки в аттестате за восьмой класс. Денег не мерено, а с принцами напряженка. Я подобную категорию определяю на раз и знаю, как с ними обращаться.

– Наш... – Она хотела сказать «наш с мужем», но вовремя спохватилась. – ...Мой коттедж не совсем по пути, но...

– Помогите бедному художнику, прошу вас! – Я добавил жару в топку ее решимости.

– Так вы художник? – округлила глаза женщина.

– И да, и нет. Я занимаюсь кино. – Я был искренен с ней, как никогда.

– Кино!..

Все, мадам готова, сражена наповал. Я вплетаю в канву своих обольстительных речей пару звонких фамилий киноартистов. «Вольво» трогается с места, и мы едем. На ходу сочиняю огнедышащую страстями историю любви, ревности и измены. Рассказываю обстоятельно, с трагическими подробностями о незавидной доле человека искусства с длинными, поседевшими от мук творчества волосами и ранимой нежной душой. Так рассказываю, чтоб на всю дорогу хватило. А сам радуюсь, что экономлю деньги и еду на халяву. Вопросов о плате за проезд не возникнет. «Новые русские» пузанчики из бывших товароведов очень любят белых ворон. Их жены обожают белых воронов.

Она перебила меня лишь однажды. Плутовка, пользуясь тем, что я не знаю дороги, дала крюк и прокатила мою элитарную седовласую персону возле своего коттеджа. Многозначительно ткнула пальчиком в краснокирпичный трехэтажный особняк, обнесенный двухметровой металической решеткой-забором. Несколько похожих, как грибы одного вида, особняков выстроились рядком на краю стандартной подмосковной деревеньки. Дело ясное – господа скупили у крестьян землю на околице и отстроились.

– От Москвы далековато, зато воздух чистый и просторы... – прокомментировала пейзаж с коттеджами дама за рулем «Вольво». – Это место называется Кондратьево, запомнили?

Намек ясен. Мне предлагают заглянуть на огонек ее симпатии. Она боится меня приглашать, напугал я даму своей мнимой причастностью к миру звезд киноэкрана, вот она и намекает прозрачно.

– Вы здесь одна живете? – спрашиваю подчеркнуто наивно.

– По выходным я всегда одна, – отвечает, не глядя на меня. – Запомнили? Второй дом с краю. Возле кладбища.

Мы уже проехали деревушку Кондратьево. Я повернул голову и заметил покосившиеся кресты меж стройных берез в островке леса, недалеко от коттеджа номер два. Во, дают новороссы! Все им по фигу. Отстраиваются впритык к погосту и ничуть не смущаются столь символическим соседством.

– Вы запомнили? – В ее повторном вопросе сквозит чувственность.

– Запомнил...

Когда «Вольво» затормозила на границе территории нужного мне санатория, женщина за рулем предприняла слабую попытку выяснить, как же все-таки меня зовут и где меня можно отыскать, ежели ей приспичит продолжить наше приятное знакомство, а я по рассеянности забуду о ней и пропаду, затеряюсь среди звезд киноискусства. К тому времени я закончил врать про любимую девушку, вышедшую замуж за лучшего друга, и, имитируя состояние грустной рассеянности, представился просто:

– Мое имя Стаc...

Женщина молча ожидала. Но ни своей фамилии, ни своего телефонного номера или адреса я не назвал. Целиком ушел в себя. Сидел с ней рядом и смотрел в пустоту ничего не видящими глазами. Хозяйка «Вольво», видимо, была знакома по женским романам и латиноамериканским телесериалам с типом мужчин, под который я косил, и, следуя внедренной в ее сознание драматургии, постеснялась грубо уточнить мои паспортные данные. Однако просто так она сдаваться не пожелала:

– Стас, вот... – Женщина вытащила из бардачка прямоугольный листочек лощеной бумаги. – Вот, возьмите, моя визитка.

– Благодарю. – Я взял визитку и, глядя в ее накрашенные глаза, коснулся губами холеной женской руки, благоухающей ароматом дорогого крема для смягчения кожи. – Благодарю вас... Мы еще встретимся. Обещаю...

Момент для расставания идеальный. Я резко от нее отпрянул, открыл машинную дверцу и пошел прочь, по направлению к санаторию, походкой человека, решившего начать новую жизнь.

Чем я занимаюсь! На что вынужден тратить свою творческую потенцию! Во мне умирает такой прибыльный режиссерский талант. Эту бы сцену прощания, да в мелодраматический сериал! Как блестяще я выстроил эпизод, как отыграл!

К приземистому санаторному зданию вела заасфальтированная тропинка. Пятиэтажную коробку санатория выстроили посередине старинного парка. Наверное, на месте дворянской усадьбы былых времен. Парк раскинулся на холме. Островок деревьев среди колхозных полей. Конечно, строители, думаю, брежневской поры все опошлили – здесь и там, меж вековых лип торчали разнообразные хозяйственные, «культурные» и коммуникационные постройки. Трансформаторная будка, гараж, летняя прогнившая эстрада, волейбольная площадка. Был предусмотрен и подъезд для машин впритык к зданию санатория, но меня радовало, что дама им не воспользовалась, а остановилась рядом с пешеходной тропинкой. Так романтичней.

Я шел не оглядываясь и, когда услышал, как взревел мотор «Вольво», как скрипнули шины на развороте, выбросил в траву прямоугольную лощеную визитку дамы, что подвезла меня. Я так и не заглянул в визитку, так и не узнал, как ее зовут. Не к чему.

Волею случая я напоролся на неприятности в электричке и по чистой случайности оказался в салоне «Вольво». Говорят, случай – псевдоним бога, когда бог не хочет подписываться. Судьба часто подает людям знаки и знамения. Те счастливцы, что умеют читать знаки судьбы, живут дольше. Я, как выяснилось чуть позже, выказал по части расшифровки знамений вопиющую безграмотность.