Час дракона - Зайцев Михаил Георгиевич - Страница 18

– Молодец, Пятерка! – Голос Сержанта сверху, справа, гулкие шаги возле уха. Кованый ботинок переворачивает мое тело. – Ну чего, сдох, акробат?

Изрыгаю из себя стон, открываю слезящиеся глаза.

– Надо же! Живучка какая…

Сажусь, моргаю глазами, мелко трясу головой и хрипло прошу:

– Водички бы попить. Сержант…

– Ага, и пожрать! – Сержант смеется. – Ладно, топай к остальным. Если сможешь доковылять до столовой, подарю тебе жизнь. Будем считать, у меня начался сентиментальный период. Вставай, вставай, козел, и марш быстро!

Хватаюсь руками то за почку, то за затылок, иду на нетвердых ногах. Видите – контузило меня. Верите?

Кажется, верят. Отлично! Теперь будут думать: дескать, с перепугу в экстазе получился у мужичка чересчур мастерский приемчик, даже для профи-гладиатора уж слишком мастерский, а потом спекся живчик, не устоял супротив каратмена-супермена. Опустили гладиатора, и поделом! Скромнее надо быть, Семен Андреич. Раскрыть все свои таланты у вас еще будет время.

В столовой открылась страшная тайна цифр на лицах. Оказывается, каждая цифра обозначала количество условных единиц. За условные единицы можно было «купить» еду. Юмористы хреновы! Не поленились даже меню написать.

Четверо счастливцев молча жевали. Остальным, вместе со мной, ведено было смотреть и «завидовать». Больше всех сумел «купить» Номер Пятый. Его обед состоял из стакана воды, куска хлеба, кусочка сахара и двух квадратиков печенья.

Про остальных, менее обеспеченных, и говорить нечего. Хотя даже жалкая ржаная горбушка, безусловно, лучше, чем ничего.

Отобедав, привычно, почти рутинно, двинулись в подвал.

– Подведем промежуточные итоги.

Сержант говорит несколько мягче обычного. Может быть, он просто устал изображать маньяка-садиста?

– Лидер первой половины дня, безусловный фаворит и мой любимчик – Номер Пятый. Попрошу героя подойти ближе.

Пятый уверенно шагнул к Сержанту. Остановился. Руки в кулаках, собран, подтянут. На лице философское безразличие буддийского монаха.

– За отличные показатели Номер Пятый получает право на отдых… вечный отдых!

Сержант щелкнул пальцами.

Никто, в том числе и я, не заметил, когда Жаба успел достать пистолет. Выстрел, как это уже было однажды, слился со щелчком пальцев Сержанта.

Пятый упал. Вместо правого глаза у него на лице зияла буро-красная дыра.

Не пропусти я уро-маваши по затылку, лежал бы сейчас на полу с пулей в черепе.

– Господин Сержант! – В подвал вбежал один из Иванов с трубкой сотового телефона в руке. – Вас, срочно!

– Слушаю. – Сержант прижал трубку к уху. – Да, понял, сейчас выезжаю.

Закончив короткий разговор. Сержант окинул нас взглядом исподлобья.

– Повезло скотам! Гной и Жаба едут со мной. Иван! Отведи скотину в стойло. Объявляю тихий час. Пусть передохнут, ночка им предстоит длинная и веселая!

Сержант резко развернулся на каблуках и почти выбежал из подвала. Гной и Жаба потрусили следом.

Добрая дюжина Иванов с автоматами погнали нас, скотину бессловесную, из подвала на четвертый этаж.

В конце длинного коридора с многочисленными дверями номеров, возле лестницы, стояли архаичный дубовый стол и два продавленных кресла.

Иван со связкой ключей в руках принялся открывать номера, заталкивать внутрь каждого по одному «скоту», после чего дверь снова запиралась. Маленькая деталь: замки в номерах были переставлены изнутри наружу – так, чтобы дверь можно было открыть только из коридора. Причем переставлены замки небрежно, наспех. Шурупы забивались молотком. Я засек – запор коряво входил в неаккуратную, выдолбленную стамеской щель.

В свою очередь заперли и меня.

Я огляделся. Стандартный третьесортный номер. Кровать с голым матрасом, девственно пустая тумбочка, простецкий деревянный стул. Сортира нет, удобства в конце коридора.

Подошел к окну без занавесок. Прекрасный вид на озеро. Четверо Иванов дразнят овчарку. Истоптанная грязная земля с буро-серыми ошметками травы прямо под окном. А вдалеке, за озером – лес, свобода!

Я плюхнулся на матрас и расслабился, отдыхая каждой косточкой, всеми до единой мышцами, сплетениями и сухожилиями. За что мне такой подарок? Не может быть, чтобы просто так, на халяву. Дают время повеситься? Удавиться резинкой от штанов на спинке кровати? Рассчитывают на прыжок в окно, резкий уход в пике с высоты четвертого этажа? Ладно, шутки в сторону! Будем рассуждать логически. Попробуем решить коан и сдать экзамен на «хорошо».

Иногда очень плохо быть лучшим из лучших, еще хуже – наивно демонстрировать свое превосходство.

Что происходит с отличником, исправно выполняющим все задания, мне только что показали. Награда – пуля.

К тому же смешно тестировать нас на физическом уровне. Что есть, то есть. Всем претендентам на миллион долларов далеко за тридцать. Поздно тренироваться, учиться, переучиваться. Другое дело – тест на психическую устойчивость. Не раз я видел в своей жизни, как здоровенные бугаи, эдакие Илюши Муромцы „бьются в истерике и рыдают, как дети.

Между прочим, знакомый психолог рассказывал, что именно богатыри-красавцы, косая сажень в плечах, кулаки пудовые и прочее, первые ломаются в критической ситуации. Привыкли, понимаешь, с детства к непобедимости. В школе их хулиганы на переменках не били, в армии деды уважали и так далее.

Ну да я отвлекся, к тому же среди подопытных былинные богатыри не наблюдаются. Кровь и жестокость почти все восприняли спокойно, как данность. Шок поначалу был и у меня тоже, не скрою, но адаптировались и я, и остальные быстро.

Очень примитивно играет свою роль Сержант. В том, что он имеет садистские наклонности, сомневаться не приходится, как и в высоком профессионализме касательно обращения с оружием и техники боя голыми руками.

Однако Сержант временами с перебором корчит из себя этакого голливудского злодея, антигероя дешевого кинобоевика. И так ведь, по жизни, сволочь порядочная, мог бы и не лицедействовать.

Вопрос первый: зачем он это делает?

Ответ: роль заштатного злодея предусматривает изрядную тупость последнего. Только полный идиот мог погнать нас на пробежку по территории. Мы же не слепые – Иванов сосчитали, стенки и ворота рассмотрели, собачку опять-таки одну и на цепи приметили. И фордовский микроавтобус подле клумбы взяли на заметку. Не кто иной, как Сержант, подчеркнуто демонстративно показал свое презрение к Иванам: это лишь лохи с автоматами. Ни больше ни меньше.