Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Симода - Задорнов Николай Павлович - Страница 20


20
Изменить размер шрифта:

Колокольцов углем ставил знаки на бревнах и брусьях.

– Круглая сосна. Длина пять дё, четыре сяку и пять сун, – продолжал Ябадоо. – В начале окружность шесть сяку и девять сун. В конце – два сяку и девять сун. Цена два хон четыре бу пять рин и два мо.

– Мо – это медяшка с дыркой? Их в бу чуть ли не две тысячи?

Услыхав такой ответ, Ябадоо порадовался. Он любил точность. Да, у нас с точностью до мо все считается. Мы не такие широкодушные, чтобы пренебрегать хотя бы единым медным мо.

– Татноскэ-сан, – обратился Колокольцов к переводчику, – хон – это золотой слиток?

– Нет. Хон – серебряный слиток. Золотой слиток, из китайского яркого золота, называется чан-кин.

Ябадоо довернулся к сосновой доске и стал уверять, что нет трещины.

– Я знаю, что говорю. Скажите ему, барон, что он дурак.

Шиллинг никогда не стеснялся выказать неуважение кому бы то ни было, если надо для дела. Он в самом деле все точно перевел, и Татноскэ с видимым удовольствием перевел в свою очередь.

Глава хэдских рыбаков спокойно поклонился.

– Спасибо. Благодарю за такие слова.

– Дальше. Что за треугольный брус?

– Сосна. Ширина семь сун, но в средней части ширина один сяку и шесть сун. По заказу адмирала таких две штуки.

– Икура дес-ка?[19]

– О-о! – Ябадоо вытянул дряблое лицо. Он как бы опасался теперь назвать цену.

На другой день, когда Колокольцов с переводчиком и Ябадоо явились в храм Хосенди, адмирал с всклокоченными волосами сидел за столом над вычерченными картами. Рядом с ним красный как рак штурманский поручик Елкин. Площадка, которую накануне показали японцы, негодна.

– Японцы лупят с нас бешеные деньги за каждую поделку и за любое бревно, – заговорил Колокольцов.

Вызвали Эгава – дайкана, усадили за большой стол и подали чай. Чин со свистом потянул горячую жидкость.

– Переведите ему, барон, – велел Путятин.

Эгава выслушал.

– Еще надо оплатить стоимость перевозки деревьев – пять хон четыре бу и шесть рин, – ответил дайкан.

– И сколько мо? – осведомился Колокольцов, зная, что мо – это примерно четверть гроша.

– Ни одного мо. – Эгава сделал вид, что не чувствует насмешки.

– Они с ума сошли! – заговорил Мусин-Пушкин, сидевший за шканечным журналом на дальнем конце стола. Оп захлопнул черную тетрадь. – Прошу Эгава-чнн принять мое заявление. Вокруг лес на горах. Рубщики у нас есть.

Эгава сморщил лоб и поднял брови, словно его осенило, он как бы только сейчас все сообразил.

– Мои матросы будут рубить сами, – сказал Путятин, – но поставка бревен силами ваших рабочих и обработка должны продолжаться. Откуда вы доставляете лес, если он так дорого нам обходится?

Эгава не имел права отвечать. Лес растет в глубине страны. Все, что находится на расстоянии семи ри от места пребывания эбису, строго сохраняется в секрете. Накахама Мандзиро, приехавший из Америки, объяснял Эгава, как это глупо. Иностранцы видят плохое вооружение японских воинов, а мы скрываем от них сосны и овраги в лесу. Но как же им объяснить тогда высокую стоимость материалов? Получается, что мы нечестно берем лишнее с потерпевших крушение. Это не по-рыцарски. Государство не осакский рынок, где с каждого дерут.

Эгава объяснил, что по берегу моря растет хороший лес на горах. Адмирал прав. Гораздо лучший лес растет в долине, за горами, его приходится рубить, вытаскивать к реке, сплавлять до моря, по морю гнать бревна в Хэда и вытаскивать на плотбище, где вчера был адмирал. Там адмирал видел работающих плотников, выполняющих заказы России. Бревна и поделки из этого леса сегодня принимали Колокольцов-сан и Ширигу-сан.

– Ну? – спросил адмирал у Елкина. – Что вы придумали?

– Все то же! – отвечал Елкин.

– Где площадка?

– Аввакумов уверял вас, что удобного места нет, надо вырубать площадку в горе или уходить. Вот карта бухты Хэда. Я лично, осмотрев все берега, заявляю, что без больших земляных работ удобной площадки не расчистим.

– Что вы меня пугаете? Я ничего не боюсь. У меня полтысячи матросов, возьмут лопаты...

– Я говорю, Евфимий Васильевич! А вы сказали, что Аввакумов лодырь, хотя и хороший плотник, и что надо было послать заранее офицера. Вот вся бухта перед вами, я говорю, что место есть, не такое, как они вчера показали, а укрытое за скалами в глубине ущелья, но...

– Я не хочу тут им больше ничего строить! – воскликнул адмирал. – Им надо больше, чем нам, а что они? Эгава бровью не ведет! Все жилы выматывает. Они ничего не приготовили! Если бы не Ота-сан, мы бы голодом сидели.

– Они боятся не угодить вам, Евфимий Васильевич, – сказал Пушкин. – Из вежливости предложили такое место, чтобы от квартиры вам недалеко ходить.

– Глупости! Это место открытое, каждому с моря будет видно, что строится корабль!

– У них отменные плотники, – напомнил о своем Колокольцов. – Работают аккуратно, заказы выполнили раньше срока. У них заготовка для киля обработана. Я предлагаю принять все по назначенным ценам условно.

Ябадоо, стоявший у двери и не разумевший по-русски, догадался, о чем речь, и стал усиленно кланяться, как бы прося обратить на себя внимание.

– Где ваша площадка? – опять обратился адмирал к Елкину.

– Та же самая.

– Где?

– Вот тут.

– Как место называется?

– Усигахора.

– Господа! Я же вчера говорил им! А они показали место, где сами строят джонки. Я посмотрел через бухту и сказал, что надо строить на другой стороне. Мне показалось, что за бухтой должна быть удобная площадка.

Подозвали Ябадоо и усадили за горячий чай.

– Пошлите в чертежную, – велел Путятин адъютанту. – Вызовите ко мне Сибирцева.

Адмирал обратился к Ябадоо:

– Как ты думаешь? Ты, как здешний человек...

Ябадоо с важным видом наклонился к карте и сделал вид, что размышляет и еще не может ничего решить.

Эгава подумал, что время идет, строится нелепый корабль, князь Мито уверен, что освоена европейская техника, которую он никогда не видел. Но там у Эгава кипит работа. А здесь еще не начинали. Нам все могут запретить, если затянем. Позор и крушение надежд! Если затянем, то и не позволят работать. Надо скорей начать, чтобы уже поздно было нам запрещать...

Застучали энергичные, звонкие шаги, и в храм вошел Сибирцев.

– Честь имею явиться, ваше превосходительство!

– Что с чертежной?

– Приступили к большому чертежу. Бумага нам, по распоряжению Эгава-чин, доставлена самая лучшая, нескольких сортов. Тушь, кисти, линейки. Часть инструментов делают наши матросы. Чертежные доски. Японцы помогают, и многие уже делают все сами. Господа офицеры и юнкера учатся владеть кистями... Нам прислан ученый японец, математик, для точного перевода футов в японские меры.

– Кто его прислал?

– Ота-сан.

– Годно ли помещение?

– Вполне пригодно. Отличное.

– Не мало?

«Он такой довольный и счастливый, – подумал Путятин. – А уверял, что помещение мало!»

– Что вы такой довольный, Алексей Николаевич? – с раздражением спросил адмирал.

– Я? Нет, почему же... Напротив, Евфимий Васильевич, я ужасно озабочен и изо всех сил стараюсь сделать все возможное и удержаться... А чертежи втиснем...

– Вам с японским математиком надо познакомиться. Как у вас с языком?

– Я сейчас все время занимаюсь.

– Как же вы занимаетесь без учебника и без преподавателя? Разве это возможно? С кем?

– С японцами!

– В семье Ота, – пояснил Колокольцов, желая подать Леше разумную мысль.

– А-а... – удовлетворенно произнес адмирал.

Ябадоо, слыша, что повторяется имя Ота, сидел как на горячих угольях. У Эгава тоска во взоре.

– Да и у самого Ота-сан. Я пользуюсь всяким случаем, чтобы изучать новые слова.

«Что он так сияет?» – снова подумал Путятин.

– И быстро идет?

– Да нет еще...

– Смотрите, господа, – рассердился Евфимий Васильевич, – теперь при работе и общении с японцами вы сближаетесь невольно, входите в их дома, знакомитесь с семьями. Не только за матросами, но и за офицерами смотрите, Алексей Николаевич, за юнкерами особенно!

вернуться

19

Сколько стоит?