Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Слишком много привидений - Забирко Виталий Сергеевич - Страница 5


5
Изменить размер шрифта:

Вымыв посуду, я посмотрел на часы. Начало десятого. Более трех часов до встречи со следователем. Придется в больницу к Владику все-таки ехать, иначе в ожидании допроса в УБОП можно известись — нервы-то не железные. Штирлица из меня точно бы не получилось — не наградили родители нордическим характером, все как на подбор до шестого колена славяне.

Одевшись, я подошел к секретеру, открыл, достал деньги, пересчитал и несказанно расстроился. В наличии осталось всего двести долларов. С тех пор как поневоле пришлось уволиться с работы, я жил словно в забытьи, абсолютно не заботясь о будущем. Будущее само являлось в видениях, и я, страшась своих стопроцентно верных предсказаний, не скупясь, заливал их спиртным. Теперь, кажется, пришло похмелье… В обоих смыслах — прямом и переносном.

Я обвел комнату взглядом, и вдруг меня охватила холодная оторопь. Давно не убирал в квартире — не до того стало, как с работы уволился, руки опустились. Так что в комнате царил основательный кавардак. Но сейчас я неожиданно обнаружил, что это не мой кавардак! Грязные рубашки перекочевали со стула на кресло, тапочки оказались в разных углах комнаты, да и бумаги на столе, кажется, лежали не в том беспорядке. Но самое главное — на компьютере не было пыли! Это на том самом компьютере, который я второй месяц обходил десятой дорогой!

«Может быть, Алла заходила?» — пронеслась спасительная мысль, но я ее сразу отбросил. Нужен я Алле! Честно говоря, жила она со мной из-за денег. А как только узнала, что я бросил работу и не собираюсь в ближайшее время ничем заниматься, развернулась и ушла. «Мне такие мужики не нужны», — сказала как отрезала и вернула ключи. Странно, но я к ее уходу отнесся равнодушно. Правда, в тот же вечер напился, но совсем по другому поводу. И ее не вспоминал. Так что не Алла похозяйничала в квартире — не стала бы она в грязном белье копаться. Да и чего ей приходить? Было нам вместе хорошо, но люди сходятся не только из-за секса и денег: Расстались мы в общем-то без претензий друг к другу…

Было и еще одно объяснение моему беспорядку в комнате, но и в него я не очень-то верил. По слухам, позавчера госпожу Популенкову выписали из больницы — может, опять за старое взялась? Сдвиг у нее в голове случился основательный — рядом стояла, когда я заорал, что ее муж сейчас погибнет. Настолько поверила в мою вину, что частного детектива наняла. Ходил он какое-то время за мной по пятам, правда, потом исчез. Как подозреваю, когда вдова в психбольницу попала, ему перестали платить за работу. Но теперь, когда работодатель вновь объявился, сыщик мог возобновить свою деятельность. Однако зачем все это нужно? Если уж вдова так уверена в моей вине, куда проще нанять киллера. Грохнул бы он меня к чертовой матери — и всех делов! Хотя, наверное, вдове такая месть не по душе, хочется торжество испытать, меня увидеть униженного, растоптанного на скамье подсудимых! Поди пойми этих сумасшедших дамочек…

Так и не решив, кто мог обыскивать квартиру, я махнул рукой. Бог с ней, с этой загадкой. Хорошо, что деньги не взяли.

Сунув купюры в карман рубашки, я вышел из дома. Месяц, не особо роскошествуя, на двести долларов можно прожить, но на оплату лечения тяжело раненного Владика явно маловато. Одна надежда, что Люся кое-что добавит.

Глава 2

Вопреки названию центральная травматологическая больница располагалась у черта на куличках — на окраине Алычевска, в микрорайоне Солнечном. Впрочем, микрорайон со столь знойным названием существовал лишь в официальных бумагах, а в народе до сих пор носил имя некогда слившегося с городом поселка Хацапетовка. Почему поселок так назывался и что означает это слово, никто не знал, но местные парни, несмотря на некоторую неблагозвучность, с гордостью именовали себя хацапетовскими. Вероятно, не хотели быть «в тени» знаменитых подмосковных солнцевских. Молодежь вообще не любит быть на вторых ролях, особенно, если ничего другого, кроме мордобития, не умеет. А хацапетовская молодежная группировка долгое время терроризировала весь город и лишь в последние пару лет немного утихомирилась. То ли их вожаки остепенились, обросши жирком приватизированных на почве рэкета мелких лавочек, то ли более серьезные криминальные «авторитеты» прибрали группировку к рукам. Но все равно поздно вечером соваться в Хацапетовку никому не советовалось, да и ни один таксист не согласился бы везти туда клиентов. Поэтому добраться в микрорайон можно было лишь на троллейбусе. Ну а дальше — три квартала до центральной травматологической клиники — либо своим ходом, либо на носилках в машине «Скорой помощи». Как повезет.

Мне повезло в сомнительно хорошем смысле, когда находят счастье в том, что никто по голове не стукнул. С душком такое счастье… Но благодаря ему добрался до клиники без приключений, если не считать почти часовую поездку в троллейбусе, больше похожую на парилку в бане.

Выйдя на конечной остановке, я прошел до конца переулка и оказался на окраине города, где на небольшом пологом холме за решетчатой бетонной оградой возвышалась девятиэтажная коробка больницы. Далее, за больницей, не было ничего — голая холмистая степь. Вот тебе и центральная клиника…

На девятый этаж, где находилось отделение реанимации, пришлось подниматься пешком — почему-то работал только грузовой лифт, но меня в его кабину, естественно, не пустили. Похмельный синдром, жара на улице, парилка в троллейбусе сделали свое гнусное дело — я плелся по лестнице, как распоследний доходяга, страдающий острой сердечной недостаточностью. При столь паршивом самочувствии обычно и приходили видения. Дойти бы без эксцессов до отделения реанимации и в качестве пациента попроситься на свободную койку.

На площадке между вторым и третьим этажом я остановился отдышаться. Вытирая платком испарину с лица, заглянул вверх между перилами и с тоской увидел уходящую в бесконечность череду лестничных пролетов. Определенно альпиниста из меня бы не получилось. Не дойти мне до вершины.

И вот тогда из выкрашенной синей масляной краской стены высунулась Рыжая Харя и сочувственно предложила:

— Тебя подвезти?

Я оторопел. Да что же это творится?! Уже и здесь она меня достает! Если так дальше будет продолжаться, глядишь, скоро со мной по улицам под ручку прохаживаться начнет.

— Не-ет… — отчаянно зашипел я, стараясь не сорваться на крик. — Сгинь!

— Как хочешь, — ухмыльнулась Рыжая Харя, оголяя громадные клыки. — Тогда поезжай сам.

Я и охнуть не успел, как ступеньки под ногами дернулись и понесли меня вверх со скоростью взбесившегося эскалатора. Хорошо, в перила вцепился мёртвой хваткой, а то от такой скорости точно бы по ступенькам закувыркался.

Где-то на площадке пятого-шестого этажа передо мной мелькнули насмерть перепуганные лица двух пациентов, на свою беду вышедших на лестницу покурить, и вот уже я очутился на девятом этаже перед дверью в реанимационное отделение.

От головокружительного скоростного подъема меня замутило, и я, продолжая крепко держаться за перила, выругался сквозь зубы.

— Нехорошо, — укоризненно пожурил сзади голос Рыжей Хари.

Я было открыл рот, чтобы, уже не стесняясь, выругаться по-настоящему, как тотчас волосатая лапа накрепко запечатала его, и я ощутил на языке холодный, склизкий, подрагивающий комочек. По-моему, живой.

— Глотай, легче станет, — посоветовала Рыжая Харя.

Вопреки совету рвотный спазм подкатил к горлу, но исторгнуть из себя омерзительное «угощение» я не успел. Последовал ошеломляющий подзатыльник, и склизкий комочек лягушонком скользнул в горло.

Будто искры вспыхнули в глазах от подзатыльника, и в то же мгновение все изменилось. Рыжая Харя исчезла, и вместе с ней канули в неизвестность похмельный синдром, одышка, испарина, сердечная аритмия. Я стоял на площадке девятого этажа, свежий и бодрый, как никогда. Разве что в горле осталось неприятное ощущение от скользнувшего внутрь «лягушонка». Да уж, не «Martell» в этот раз глотал…