Слишком много привидений - Забирко Виталий Сергеевич - Страница 44

— Краб с кухни не выйдет, — твердо сказал я, стряхивая с себя наваждение, будто мы находимся в роли подопытных кроликов. — Больно нужно ему подглядывать.

В неподвижных расширенных зрачках Люси читались и желание, и стыд. Я освободил свои пальцы и прижал ее руку к постели.

— Не делай ничего, — тихо сказал я. — Просто лежи.

В этот раз я действовал медленно, нежно, приучая ее тело к мужским ласкам. Люся вздрагивала, охала, стонала, порываясь оттолкнуть меня, но тут же спохватывалась и отводила руки.

— Не смотри… не смотри на меня… — задыхалась она, но я Не отвечал.

Ее реакция на ласки напоминала движение створок устрицы, которая пытается судорожно схлопнуться, но почему-то не может и тут же медленно, как бы вопреки своему желанию, распахивает створки еще шире. И когда на вершине пароксизма она приняла меня, это произошло настолько бурно и неистово, словно она хотела поглотить меня всего и навсегда захлопнуть створки.

Кажется, Люся потеряла сознание. Лежала измученная, неподвижная, еле слышно дышала, и только сердце все еще бешено колотилось.

— Люся, — тихо позвал я и поцеловал ее в мягкие, истерзанные губы. — Лю-ся…

Она чуть слышно простонала, ресницы дрогнули.

— Что ты со мной делаешь… — Из закрытых глаз вдруг покатились слезы. — Рома, я тебя так люблю… Не бросай меня, пожалуйста…

— Что ты, глупая, — делано засмеялся я, но от безмерной искренности ее слов мороз пробежал по коже.

— Эй вы, там! — заорал краб из кухни трубным гласом. — В больницу опоздаете!

— Ой, и правда! — Люся подхватилась с постели и нетвердой походкой направилась в ванную комнату. — Надо поторапливаться…

— Зачем? — глупо спросил я, садясь на диване. Люся плотно притворила за собой дверь и не услышала;

Вместо нее ответила Рыжая Харя, дымом из лампы Аладдина сконденсировавшаяся посреди комнаты.

— Владика сегодня выписывают.

— Почему? — удивился я. — А как же реабилитационный период?

Рыжая Харя загадочно хмыкнула, и я понял, что столь быстрое выздоровление Владика не обошлось без ее магии.

— Твоя работа?

— Ну, как тебе сказать… — опять заюлила она.

Я махнул рукой. Устал от ее туманных объяснений.

— Хоть бы постыдилась. Видишь, голый сижу. Выйди.

— Подумаешь, — фыркнула Рыжая Харя. — Что я, голых мужиков не видела?

Но все же послушно ретировалась на кухню.

Когда мы с Люсей оделись и вошли на кухню, краб уже места себе не находил. Сидел на холодильнике и нервно пощелкивал клешнями.

— Явились наконец-то! — забрюзжал он. — Кофе остыл, новый готовить надо…

— Не надо, — успокоила его Люся. — Мы по-быстрому перехватим и побежим. А то не успеем.

— Успеете, — сказала Рыжая Харя, вставая с подоконника. — Без вас Владика не выпишут.

— Правда?

— Правда, — заверил я. — Если Рыж… гм… моя домоправительница сказала, значит, так и будет. Садись. Мы сели за стол.

— А вы? — обратилась Люся к «мелким бесам», увидев, что на столе всего два прибора.

— А мы уже, — быстро ответила Рыжая Харя и дернула за клешню краба, собиравшегося обрадованно сигануть с холодильника прямо на стол.

— М-да, — прогундосил краб, переминаясь на лапах и со щелчком вправляя вывернутую клешню на место. — То есть ага. Мы сыты.

— Шампанского? — предложила Рыжая Харя, сглаживая неловкость.

— Да! — не сговариваясь, в унисон сказали мы с Люсей, переглянулись и рассмеялись.

— Вот это дело! — обрадовалась Рыжая Харя. — Люблю, когда у людей хорошее настроение.

Она открыла холодильник, извлекла бутылку, с грацией вышколенного гарсона сорвала пробку и наполнила бокалы.

— За нас! — сказал я, поднимая бокал.

Люся посмотрела мне в глаза, улыбка сошла с ее лица. Видимо, многое значил для нее этот тост. Не зря говорят, что мужчины любят глазами, а женщины — ушами.

— За нас… — тихим эхом отозвалась она.

Мы сдвинули бокалы и выпили. Я положил на тарелку немного салата, взял с блюда бутерброд с сырокопченой колбасой, ломтиком лимона, тертым сыром и зеленью. Разнообразных бутербродов (по-моему, ни один из них не повторялся) краб наготовил целую гору — и пятерым не съесть.

— А ты «грызуна» кормил? — спросила Люся краба.

— Еще чего! — сварливо отозвался тот с холодильника. — Знать его не желаю. Он мне половину клешни откусил!

— Не половину, а только кончик, — поправил я.

— Все равно красоту попортил! — не согласился краб, демонстрируя нам надкушенную клешню.

Люся положила на блюдце три бутерброда и поставила под стол. Оттуда сразу же донеслось голодное чавканье.

Я чуть отстранился от стола и посмотрел под ноги. Невидимый «грызун» рос как на дрожжах. Он уже откусывал сразу по половине бутерброда. Интересно, до каких размеров вырастают «грызуны»? Не хотелось содержать в доме вечно голодного невидимого тираннозавра.

— Проглот, — недовольно пробурчал краб с высоты холодильника в адрес «грызуна».

Люся, похоже, не очень поверила Рыжей Харе и ела торопливо. Пришлось и мне поспешать.

— Кофе приготовить? — предложил краб.

— Нет-нет, спасибо, — поблагодарила Люся, вытирая салфеткой рот и отодвигая тарелку. — А ты будешь? — спросила она у меня.

Я отрицательно помотал головой, дожевывая бутерброд.

— Тогда — шампанского! — торжественно провозгласила Рыжая Харя, поднося бутылку к бокалам.

— Нет-нет, не надо, — поспешно отказалась Люся. — Мы побежим. Еще такси поймать надо… Спасибо за завтрак.

Она отодвинула табуретку и встала.

— А тебе? — спросила Рыжая Харя, глядя на меня. Я сокрушенно развел руками и тоже поднялся.

— Эх, жалко такой продукт выливать… — разочарованно вздохнула Рыжая Харя и вдруг бесшабашно махнула лапой. — Где наша не пропадала!

Она заткнула бутылку пробкой, взболтала, а затем, открыв пасть, запрокинула бутылку. Пробка выстрелила, в горло ударила пенная струя, и бутылка за пару секунд опустела. Ни капли шампанского не упало на пол — все содержимое бутылки вместе с пробкой кануло в безразмерную утробу Рыжей Хари.

— Ха-ороший напиток, — удовлетворенно констатировала «домоправительница», конфузливо прикрыла пасть лапой и громогласно отрыгнула углекислым газом.

— Да-а… — раздумчиво произнес я. — Теперь верю, что среди своих ты не раз на подиуме первые места занимала.

— Это что! — хвастливо заявила Рыжая Харя. — Мы и не такое могем!

Она еще шире распахнула пасть, швырнула в нее пустую бутылку, лязгнула челюстями и сглотнула. И все услышали, как бутылка, проскользнув сквозь горло, мягко шлепнулась где-то внутри.

Меня передернуло, я сокрушенно покачал головой и резюмировал:

— Но целоваться бы с тобой не стал.

— Ишь, размечтался! — оскорбленно фыркнула Рыжая Харя.

В это время «грызун» покончил с угощением, перебрался на стол и приступил к поглощению бутербродов с блюда.

— Пошел вон, проглот! — замахал клешнями краб, зорко наблюдавший за порядком. Однако на стол на всякий случай не спрыгнул.

— Идем, — задергала меня за руку Люся.

— Вызови такси, — сказал я Рыжей Харе.

Вместо ответа она протянула знакомый ключ от темно-синей «Тойоты» киллеров и отвернулась. Оскорбил я ее в лучших чувствах до глубины души.

— Машина во дворе стоит? — догадался я. Не оборачиваясь. Рыжая Харя кивнула.

— Вот спасибо!

Подхватив под локоть Люсю, я увлек ее из кухни.

— Как за машину — так спасибо, а как за завтрак — так фигушки! — крикнул краб в спину.

— За завтрак — особая благодарность! — отозвался я уже с лестничной площадки.

На нашу беду, на крыльце мы столкнулись с Серегой Ми-тюковым. Был он изрядно навеселе, к тому же шел из магазина с полной авоськой спиртного. Веселье-новоселье у соседей продолжалось.

— Роман! — заорал Серега на весь двор и облапил меня как медведь. — Ну, спасибо! Ты такой нам ремонт отгрохал, что моя половина чуть не окочурилась от избытка чувств. Идем к нам, обмоем это дело!

Вокруг Митюкова висела настолько плотная «аура» перегара, что становилось дурно.