Белый шайен - Юров Сергей - Страница 65

На рассвете 17 июня мы остановились перед цепью пологих холмов, окаймлявших долину Роузбад. За ними, поросшими отдельными соснами, густой сочной травой, шиповником и дикими розовыми кустами, солдаты Крука расположились на отдых.

— Ванбли Кува! — позвал своего родственника Бешеный Конь.

Расписанный боевой раскраской, в красивых одеждах вождя общества Лисят Ловец Орлов быстро выехал на зов

— Да, Ташунка?

— Возьми Лисят и поставь их всех цепью перед воинами. Никто не должен прорваться к Длинным Ножам раньше времени! Найдется немало храбрецов испортить дело и не дать нам одержать одну большую победу!

В ту же минуту высокие как на подбор Лисята выехали вперед и встали плечом к плечу перед неспокойной массой индейских всадников, готовые в любой момент исполнить свои обязанности.

— Шайеласка!.. Вапа Хакиту! — окликнул нас боевой вождь. — На разведку!

В сторону холмов мы поехали втроем, Бешеный Конь, Боевое Оперенье и я. У подножия мы оставили своих скакунов и поднялись на вершину. Внизу мы увидели все войско Крука. Солдаты и офицеры отдыхали, беседовали, играли в карты и кости. Расседланные лошади с мулами паслись в пышных травах, достигавшим им до животов. На другом берегу Роузбад наемники кроу и шошоны были заняты тем, что без конца ездили взад-вперед как на скачках.

— Уаште, — молвил наш вождь. — Длинные Ножи не подозревают ни о чем.

— Лила уаште, — произнес Вапа Хакиту, осматривая речную долину. — Но нам следует поторопиться. У Длинных Ножей уже был большой отдых ночью. Сейчас они на коротком привале.

— Хойе, — согласился Бешеный Конь. — Надо спешить.

Мы сползли немного вниз, поднялись на ноги и начали спуск к лошадям. Громкий выстрел прозвучал, как гром среди ясного неба. Мы огляделись и увидели на верхушке соседнего холма с десяток верховых кроу. Расчет на внезапность провалился! Они рассмотрели и нас, и тысячное союзное войско краснокожих. Кроу подняли неумолчный гвалт, а затем ринулись вниз по противоположному склону, к солдатам.

Бешеный Конь поднял лицо кверху и громко прокричал:

— Хукка-хей!

— Хукка-хей-хей-хей! — тысяча индейских глоток подхватила тетонский боевой клич.

Спустя какое-то мгновение краснокожее воинство уже неслось вслед за кроу, преодолев подъем и перемахнув через вершину. Я был в гуще атакующих и надрывал глотку так же, как они.

В речной долине воцарился переполох. Но он длился недолго, ибо солдатам все же хватило времени оседлать лошадей и мулов и кое-как приготовиться к отражению нашей атаки. Не предупреди их кроу, они никогда бы не сумели этого сделать. Нам не составило бы труда расчленить их на части и уничтожить.

Однако с солдатами были кроу и шошоны! Это они предупредили Крука, это они первыми бросились навстречу и навязали нам неуместную рукопашную схватку, это они показали в гот день чудеса храбрости и выдержки, до конца выполнив свои обязательства перед Трех звездным Белым Вождем.

Можно было лишь сожалеть о том, что такие великолепные бойцы приняли сторону Длинных Ножей.

Они не испугались ни тысячной вражеской орды, ни ее леденящих кровь воплей, а, врезавшись в нее, храбро начали битву. Перед моими глазами мелькали томагавки и копья, ружья и длинные боевые стрелы. Это была классическая индейская схватка, но силы были неравны, и разведчикам Крука пришлось отступить. Им на смену примчались три кавалерийских эскадрона, чтобы встретить нас на подступах к речной долине.

Вскоре повсюду кипело сражение. Я бросился на зов Американской Лошади, вознамерившегося захватить часть солдатского табуна в небольшой роще. На подходе к ней нас встретил ливень горячего свинца. Прятавшиеся в роще кавалеристы устроили такую добрую пальбу из скорострельных карабинов, что за весь день никому из индейцев не пришла в голову мысль повторить попытку.

Вернувшись на поле боя, я увидел, как яростно сражались соперники. Никто не хотел уступать. Атаки сменялись контратаками, рейды по флангам — выходами в тыл.

Около полудня Бешеный Конь собрал всех воинов у подножия холмов и предпринял массированную атаку. Длинные Ножи, не успев перегруппироваться, получили по фронту жестокий удар, и один из эскадронов едва не попал в окружение. Его спасли какой-то полковник и его солдаты. Они пробились сквозь наши ряды и выхватили обреченный, было, эскадрон из пасти атакующего вихря.

— Этот военный — самый храбрый из всех! — рявкнул Вапа Хакиту. — Он должен умереть.

В руке моего друга блеснул ствол солдатского кольта. Выстрелами из него он проложил себе дорогу к отважному офицеру и послал последнюю пулю прямо ему в лицо. Полковник взмахнул руками, и в тот момент, когда его лошадь рванулась в сторону, выпал из седла. Шайены Тупого Ножа, увидев падение храбреца, взвыли от радости. Они бросились вперед, чтобы добить его. Но снова разведчики Крука показали свою удаль. Великий вождь шошонов Вашаки в этот критический момент понял, что полковника надо спасать любой ценой. Кавалеристы подались назад, и индейцам требовалось лишь дожать их. Хотя бы наглядным скальпированием отважного полковника.

Поэтому шошоны резво спустились с ближних холмов и с ходу вклинились в плотные ряды шайенов, разметав их по сторонам. В следующую секунду они с диким гиканьем понеслись в обратный путь. Я посмотрел на место падения полковника — его не было. Он в безопасности лежал поперек холки боевого коня Вашаки!

Пришедшие в себя Длинные Ножи возобновили сопротивление с удвоенной энергией еще и потому, что генерал бросил в бой последние резервы — три эскадрона и оставшихся пехотинцев.

Картина сражения, однако, почти не изменилась. Индейские воины по-прежнему вели борьбу на всех участках, то, отступая, заманивая солдат, то, атакуя их с дикой отвагой. В какой-то момент мне даже показалось, что они вот-вот погонят прочь из речной долины уставших кавалеристов. И вдруг (как часто в жизни бывает это «вдруг», несущее либо надежду, либо разочарование) на вершинах северных холмов показались еще три кавалерийских эскадрона, которых прежде нигде не было видно. Это появление свежих сил противника сломало боевой дух краснокожих. Они начали отступать в западном направлении, и вскоре в речной долине не осталось ни одного союзного индейца.

Перевалив через холмы, мы отправились в свой военный лагерь. По дороге туда все делились подробностями сражения и сошлись на том, что, в конечном счете, солдатам была задана знатная трепка.

— Три Звезды получил по затылку, — воскликнул Галл и показал на пояс, где висело четыре светловолосых скальпа.

— Хойе, — согласился Американская Лошадь. — Это был хороший день для битвы. — Он взглянул на Бешеного Коня. — Может, мы останемся здесь и завтра снова ударим по Раздвоенной Бороде?

Покрытый потом и пылью боевой вождь тетонов покачал головой.

— И они, и мы слишком устали… Не забывайте, что за нами охотится не только Раздвоенная Борода.

— Вспомните видение Татанки, — сказал Галл. — Он видел, как сотни солдат падали с неба ему под ноги. Нас ждет великая победа!

По колонне пронесся одобрительный гул.

Где-то в середине пути Бешеный Конь отозвал меня и Боевое Оперенье в сторону.

— У вас ответственное поручение, друзья, — сказал он. — Вернитесь на Роузбад и проследите за Круком.

Пожелав нам удачи, Бешеный Конь присоединился к походной колонне. Мы с Вапой Хакиту развернули лошадей и пустились в обратный путь.