Пленный лев - Юнг Шарлотта - Страница 5

Остальные девять братьев, в числе которых были графы д'Атоль и Мейтейт, были еще живы, кроме младшего из них, Малькольма, женившегося на наследнице Гленуски и убитого при Гамильтон-Хилле. Умирая, он заставил братьев своих и племянников Стюартов торжественно обещать предоставить попечение и опеку над его двумя детьми-сиротами двоюродному брату их матери, сэру Дэвиду Драммонду. Близкий доверенный Роберта III, добрый старик этот был во время его несчастного царствования самым твердым приверженцем партии злополучного монарха, и в частые свои поездки во Францию, куда его призывали важные поручения, он незаметно сбросил с себя грубые и дикие обычаи, завладевшие Шотландией во время роковых битв, которые она должна была вести с Англией.

ГЛАВА II

Внезапная стычка и возвращение в Холдингхэм

Одинокий путь, протоптанный лишь стопой человека и копытом лошади, служил единственной большой дорогой, соединяющей Варвик с Эдинбургом. Болотистый, покрытый вереском, он простирался по обширной равнине, окаймленной лесом, среди которого возвышался холм; судя по окопам, окружающим этот холм, можно было предполагать, что тут в былые времена был устроен лагерь. Теперь же место это было в совершенном запустении, – лишь иногда забредали туда пастухи или же беглые устраивали ночлег.

Весна покрыла поля зеленью, разукрасила деревья молодой листвой и, рассыпала по лугам цветы белой буквицы и желтомолочника. Вдруг тишина безмолвной и уединенной долины была нарушена конским топотом и учащенным дыханием всадников, ехавших во всю прыть. Поравнявшись с холмом, путники остановились, и старший из них, взяв за уздцы коня своего молодого товарища, сказал:

– Здесь можно отдохнуть немного, – мы хорошо защищены лесом. Ты же, Раав, отправляйся на Хиллс-Кноу, и смотри в оба.

– Отвяжись от меня, обманщик! – пробормотал юноша, лишь только смог перевести дух.

– Да не упрямьтесь же, лорд Малькольм, – ответил тот, не выпуская из рук поводья лошади, – зачем снова бросаться в волчью пасть, когда мы только что из нее вырвали вас здоровым и невредимым.

– Здоровым и невредимым!.. Вследствие подлого бегства! – вскричал Малькольм, плача со злости. – Бежать так, и бросить сестру с дядей! И что с ними теперь сталось? Гальбер, пусти меня, иначе я тебе никогда не прощу этого…

– Неужели вы думаете, милорд, что я вас пущу, тогда как опекун ваш сказал: «Увези Малькольма; спасая его, ты и нас спасешь; передай его в руки герцога де Мару. Вот какие были его последние распоряжения. Если вам не желательно следовать им, то я постараюсь исполнить их в точности.

– Что, оставить сестру в руках этих разбойников? Ах, кто знает, как теперь они с ней обращаются! Пусти меня, Гальбер, я хочу непременно напасть на этих предателей! Отраднее умереть, спасая ее, чем знать, что она во власти сэра Вальтера Стюарта! Иначе я окажусь подлым трусом, каким они меня и воображают…

– Рассудите хорошенько, лорд Малькольм, – сказал Гальбер, – может ли что угрожать молодой леди, когда вы будете в безопасности от мастера д'Альбани? Но если бы вы, как он рассчитывал, замешались в схватку и он мог бы усадить вас за монастырские решетки, тогда, без всякого сомнения, сестра ваша сделалась бы предметом его желаний. Успокойтесь, мессир д'Альбани не женится на ней до тех пор, пока вы живы и у вас будут друзья, готовые подать вам руку помощи. Что же касается обращения с ней, регент не позволит ее обидеть; значит все, что вам теперь остается делать, как ради нее и вас, так и ради сэра Дэвида, – это ехать, как можно скорее, в Денвер и взять себе на помощь ваших дядей, д'Атола и Стратерна. Что такое, Раав, не едут ли уже сюда эти негодяи?

– Нет, нет, – ответил Раав, спускаясь с возвышения, – какой-то рыцарь едет с противоположной стороны. На нем дамасское вооружение, и он очень походит на гостя, что был в замке несколько недель тому назад.

– Гм! – заметил Гальбер озабочено. – С виду он казался добрым малым. Может удастся ему добрым советом успокоить милорда? Во всяком случае, по пути в Денвер нельзя пренебрегать хорошим защитником.

Избежать же встречи было немыслимо, так как защищенный лесом от взоров беглецов, все внимание которых было обращено на противоположную сторону сэр Джемс в сопровождении двух конюхов внезапно предстал перед путниками в то самое время, когда они, пользуясь минутой отдыха, разнуздали лошадей, а конюх Гальбер всеми силами своего красноречия тщетно старался успокоить молодого хозяина, бросившегося на траву в припадке горести и бессильного отчаяния.

Встреча эта сильно удивила сэра Джемса; соскочив с коня, он бросился к Малькольму со словами:

– Что такое? Что случилось с вами, любезный хозяин? Отчего такое отчаяние?

– Не спрашивайте, сэр! – промолвил юноша. – Их отняли у меня, и я не мог их спасти! Они теперь во власти Вальтера д'Альбани, а я здесь один-одинешенек!

И Малькольм снова предался отчаянию.

Тут Гальбер объяснил сэру Джемсу Стюарту, что Патрик Драммонд уехал во Францию с шотландским войском, поднятым герцогом Буканским на защиту Карла VI, и что его отец с кузенами, под сильным конвоем проводили его до Эйсмута; затем отправились в Холдингхэмское аббатство, чтобы провести там Пасху, так как по тогдашним обычаям большая часть шотландских дворян не находила для себя удобным исполнять в собственных замках христианские обязанности.

Во время этого короткого перехода на них напала шайка вооруженных людей, в числе которых, по исполинскому росту, легко можно было отличить молодого Вальтера, мастера д'Альбани, старшего сына регента Мэрдока, известного своей чрезмерной буйностью и бесчинствами.

Сладкие речи старика и грубые насмешки сына в отношении Малькольма ясно доказывали всем Гленускским обитателям, что с давних пор гнусная политика этого семейства клонилась к тому, чтобы лаской или насильственными мерами склонить юного наследника заточиться в монастыре, предоставив сестре свое громадное состояние, которым они хотели воспользоваться после брака Лилии с Вальтером.

Свирепый и безнравственный нрав Вальтера были побудительной причиной, чтобы Лилия с отвращением отвернулась от такого союза, если бы даже она и не была влюблена в Патрика Драммонда, своего кузена. Сэр Дэвид ограждал ее от этой опасности, удерживая Малькольма от поступления в монахи; но Вальтер вышел из терпения, и этим внезапным нападением надеялся одновременно завладеть сестрой и избавиться от брата.

Во время схватки опекун Гленуски заметил, что нападающие берут верх над его воинами, и, подозвав к себе Гальбера, приказал увести детей в безопасное место. Гальбер, заметив, что сэр Вальтер уже завладел Лилией, схватил лошадь Малькольма под уздцы, и, в то время, как тот напрасно силился обнажить меч, проворно вывел его из схватки, прежде чем тот успел сообразить, что с ним делают. Теперь же, когда молодой человек взвесил всю глубину несчастья, постигшего его, ужас, стыд и отчаяние овладели им.

Не успел Гальбер окончить свой рассказ, как вдруг караульные известили о приезде сэра Вальтера и его людей. Одним прыжком сэр Джемс вскочил на коня, и отправился воочию убедиться, действительно ли это сэр Вальтер, так как было еще неизвестно, направится ли он по пути в Эдинбург или же в Дун. Гальбер же, со своей стороны, всеми силами старался вывести из оцепенения своего юного господина, но Малькольм и не думал шевелиться, а только угрюмо повторял, что непременно желает попасть в плен и умереть со своими.

– А вы, напротив, могли бы спасти их, – заметил сэр Джемс, – если бы только выслушали меня…

При этих словах юноша вскочил, на ноги, – луч надежды оживил его.

– Сколько их было при нападении? – спросил рыцарь.

– До трехсот человек, – ответил Гальбер. – Было бы безумием и думать о сопротивлении.

– Если я не ошибаюсь, – заметил сэр Джемс, – шайка, едущая на нас, состоит не более, как из шестидесяти человек; значит они разделились после своего нападения, и остальные отправились занять Гленуски; мне кажется, если бы напасть на них из этой засады…