Шляпа волшебника - Янссон Туве Марика - Страница 19

Это была августовская луна.

Огромная как никогда, оранжево-желтая и ворсистая по краям, словно персик, она выкатилась из-за кромки леса и озарила своим таинственным сиянием Муми-дол, наполнив его светом и тенью.

– Между прочим, ночью на ней можно увидеть кратеры, – сказала фрекен Снорк. – Погляди-ка!

– Там, должно быть, ужасно неуютно, – сказал Муми-тролль. – Бедный Волшебник, он все ходит и ищет там, наверху.

– Будь у нас хорошая подзорная труба, мы бы, наверное, смогли его разглядеть, – сказала фрекен Снорк.

– Да, – сказал Муми-тролль. – Ну а теперь потанцуем!

И празднество продолжалось с удесятеренной силой.

– Ты усталсла? – спросил Вифсла.

– Нетсла, – ответил Тофсла. – Я все думалсла. Всесла так к нам добрысла. Надо бы порадовслать их немножсла!

Они пошушукались между собой, затрясли головами и еще пошушукались.

А потом забрались в свое потайное местечко. Когда они вышли оттуда, при них был чемодан.

Уж полночь прошла, как вдруг весь сад озарился розовым светом. Танцы приостановились: все решили, что это какой-то новый вид фейерверка. Но это просто Тофсла и Вифсла открыли свой чемодан. Король рубинов, сверкая, лежал на лужайке, прекрасный как никогда. Все огни, фонари и даже сама луна померкли, потеряли свой блеск. В благоговейном молчании пылающий самоцвет обступала все более густая и многочисленная толпа.

– Уверена, что на свете нет ничего более прекрасного, – сказала Муми-мама.

А Снифф глубоко вздохнул и сказал:

– Ну и счастливцы же эти Тофсла и Вифсла!

Король рубинов сверкал красным глазом на окутанной ночной тьмою Земле, и Волшебник на Луне заметил его. Он уже совсем было отказался от дальнейших поисков. Усталый и печальный, отдыхал он на краю кратера, а его черная пантера спала поодаль. Он сразу понял, что это сверкает красным там, на Земле. Самый большой рубин на свете, Король рубинов, который он проискал не одну сотню лет! Не спуская с Земли горящего взора, он вскочил, натянул перчатки и набросил на плечи плащ. Собранные в него драгоценные камни он попросту вытряхнул – ведь его интересовал один-единственный самоцвет и он рассчитывал меньше чем через полчаса держать его в своих руках.

Пантера с хозяином на спине поднялась в воздух.

Быстрее света неслись они в мировом пространстве. Их путь с шипением пересекали метеоры, и звездная пыль порошей оседала на его плаще.

А красный огонь под ними разгорался все ярче. Волшебник взял путь прямо на Муми-дол, и вот уже пантера последним мягким прыжком приземлилась на гору.

А обитатели Муми-дола продолжали в безмолвном раздумье сидеть перед Королем рубинов. В его пламени им виделось все самое прекрасное, смелое и благородное, что они когда-либо представляли себе или переживали, и теперь им было в радость заново пережить все это. Муми-троллю вспоминалась его ночная прогулка со Снусмумриком; фрекен Снорк думала о своей блистательной победе над деревянной королевой. А Муми-маме казалось, что она снова лежит на прогретом солнцем песке и видит небо между качающимися головками морских гвоздик.

Все безраздельно отдались воспоминаниям, вот почему все вздрогнули, когда из ночного мрака выскользнула маленькая белая мышь с красными глазами и подсеменила к Королю рубинов. За ней выбежал черный кот и, вытянувшись, лег на трапу.

Насколько всем было известно, ни белой мыши, ни черного кота среди обитателей Муми-дола не значилось.

– Кис-кис-кис! – позвал Хемуль.

Но кот лишь сощурил глаза и даже не думал отвечать.

– Добрый вечер, сестрица! – сказала лесная крыса.

Беглая мышь посмотрела на нее долгим мрачным взглядом своих красных глаз.

Тут Муми-папа выступил вперед с двумя бокалами и предложил вновь пришедшим пунша, но они не обратили на него ни малейшего внимания.

Долина притихла, словно предчувствуя недоброе, все удивленно зашептались. Тофсла и Вифсла встревожились, спрятали рубин в чемодан и защелкнули замок. Но только они хотели унести чемодан, белая мышь поднялась на задние лапы и начала расти.

Она выросла чуть ли не с Муми-дом и обернулась Волшебником в белых перчатках и с красными глазами. Кончив расти, он уселся на траву и устремил взгляд на Тофслу и Вифслу.

– Ступсла прочь, противслый стариксла! – сказал Вифсла.

– Где вы нашли Короля рубинов? – спросил Волшебник.

– Не твое делсло! – ответил Тофсла.

Никто еще не видел Тофслу и Вифслу такими бесстрашными.

– Я проискал его триста лет, – сказал Волшебник. – О нем, и только о нем, все мои помыслы.

– Наши тожсла! – сказал Вифсла.

– Ты не имеешь права отнимать у них рубин, – сказал Муми-тролль. – Он куплен в честном торге у Морры!

(О том, что рубин куплен за шляпу самого Волшебника, Муми-тролль умолчал. Впрочем, у того уже была новая.)

– Дайте мне чем-нибудь подкрепиться, – сказал Волшебник. – Мои нервы вот-вот сдадут.

Муми-мама тотчас выбежала вперед с оладьями и вареньем и дала ему большую тарелку.

Пока Волшебник ел, все набрались духу и подошли поближе. Кто ест оладьи с вареньем, тот не может быть таким уж страшно опасным. С таким можно говорить.

– Вкусла? – спросил Тофсла.

– Да, спасибо, – отвечал Волшебник. – Последний раз я ел оладьи восемьдесят пять лет назад.

Всем сразу стало его жалко, и все подошли еще ближе.

Поев, Волшебник вытер усы и сказал:

– Я не могу отнять у вас рубин. Купленное может быть только куплено снова или отдано. Не продадите ли вы мне его, скажем, за две алмазные горы и долину, полную разных драгоценных камней?

– Нетсла! – ответили Тофсла и Вифсла.

– И вы не хотите отдать его мне? – спросил Волшебник.

– Нетсла! – ответили Тофсла и Вифсла.

Волшебник вздохнул, посидел немного, задумчивый и удрученный, а потом сказал:

– Пусть празднество идет своим чередом! А я вам немного поколдую. Каждому свой фокус! Пожалуйста, задумывайте! Члены Муми-семейства первые!

– Это должны быть вещи, которые видно, или мысли? – чуть помедлив, спросила Муми-мама. – Вы понимаете, что я хочу сказать?

– О да, – ответил Волшебник. – С вещами, конечно, проще, но и мысли тоже можно.

– Тогда мне очень хочется, чтобы Муми-тролль больше не тосковал по Снусмумрику, – сказала Муми-мама.

Волшебник взмахнул плащом, и печаль вмиг покинула сердце Муми-тролля. Тоска сменилась ожиданием, а ведь ожидать куда легче.

– Я тоже придумал! – воскликнул Муми-тролль. – Милый Волшебник, пусть весь этот стол, со всем, что на нем есть, улетит к Снусмумрику, где бы он сейчас ни был!

В то же мгновение стол взмыл между деревьями и поплыл на юг вместе с оладьями и вареньем, фруктами и цветами, пуншем и карамельками, а заодно и с книгой Ондатра, которую тот положил на уголок.

– Э-э! – запротестовал Ондатр. – Прошу немедленно отколдовать мне книгу обратно!

– Сделанного не воротишь! – сказал Волшебник. – Но вы получите новую книгу! Извольте!

– «О нужности всего сущего», – прочел Ондатр. – Но ведь это же совсем не та книга! В моей трактовалось о тщете всего сущего.

Однако Волшебник только расхохотался.

– Теперь, кажется, моя очередь, – сказал Муми-папа. – До чего же трудно выбирать. Перебрал в уме массу вещей, но не смог придумать ничего мало-мальски стоящего. Оранжерею веселее построить самому. Ялик тоже. У меня все есть!

– Но тебя никто не заставляет загадывать, – сказал Снифф. – Ты можешь отдать мне свою задумку, и я загадаю два раза!

– Так-то оно так, – сказал Муми-папа, – только раз уж имеешь возможность загадать, то…

– Не тяни волынку, – сказала Муми-мама. – Загадай хотя бы приличный переплет для своих мемуаров!

– Что же, это мысль! – радостно сказал Муми-папа, и все вскрикнули от восхищения, когда Волшебник вручил папе инкрустированный жемчужинами переплет из золота и красного сафьяна.

– А теперь я! – крикнул Снифф. – Желаю собственную лодку! Лодку, похожую на раковину, и с пурпурным парусом! И чтоб мачта была из розового дерева, а все уключины из изумрудов!