Спартак - Ян Василий Григорьевич - Страница 5

— Спартака надо убить! — говорили в одной группе галлы.

— Он самый сильный и ловкий из нас, мы не можем с ним бороться. Надо его подстеречь, навалиться толпой и задушить петлей!

— Сделаем это сегодня…

Испуганный Гета побежал дальше, чтобы рассказать все Спартаку.

Мальчик любил его. Спартак делился с ним и хлебом, и луком, и виноградом, защищал его от обид. Не раз, указывая на рисунок скачущего коня, наколотый на груди мальчика, Спартак говорил ему: «Это наш фракийский конь, и ты, мальчик из смелого племени гетов, тоже нашей крови».

Не найдя нигде Спартака, мальчик поднялся на наружную каменную стену, и там он нашел своего друга. Спартак сидел на камне, не обращая внимания на дождь, смотрел вдаль на синие, еще покрытые снегом зубчатые вершины гор и что-то бормотал.

— Спартак, очнись! Спартак! — шептал мальчик, тряся того за плечо.

Спартак повернулся к нему. По загорелому лицу его текли капли дождя.

— Не оставайся здесь один, иди к нашим фракийцам!.. — твердил Гета.

— Посмотри-ка туда, вдаль, мальчик! — сказал Спартак, не обращая внимания на его слова. — Я с детства привык бродить по таким скалистым вершинам, где встречался только с легконогой дикой козой и могучим медведем. Вот теперь с этой стены я вижу синие дали, и они зовут меня прочь из этой клетки — к горным ветрам и ледникам над обрывами. Бедный сирота, ты растешь в каменных подвалах тюрьмы и не знаешь, как хороша свобода!

— Спартак! Тебе грозит беда!.. — и Гета передал услышанный разговор галлов.

Спартак внимательно слушал. Его брови сдвинулись. Он вскочил, сжав кулаки.

— Безумцы! Слепые кроты! Разве моя смерть спасет их от смерти в цирке? — Он вытер полой плаща лицо и положил сильную руку на плечо Геты. — Ничего! Как-нибудь сговорюсь с ними. Что дрожишь? Ты не заметил, приходила ли Амика?

— Да, я видел ее, она посылает тебе вот это.

Спартак развернул сверток и радостно схватил продолговатый ячменный хлеб; баранью голову он передал обратно мальчику.

— Это тебе. Мне рассказывал мой учитель-грек, что древние герои кормили своих маленьких детей бараньими мозгами, чтобы они делались сильными. Съешь эту голову, может быть, и ты станешь героем.

— Вот они идут! — воскликнул мальчик.

По стене цепью пробирались галлы. Впереди шел молодой галл Крикс, стройный, широкоплечий, с мощными руками, цепкими, точно клешни морского рака.

Спартак насвистывал, прислонившись к выступу стены.

Стена была узкая — одновременно мог идти только один человек. Но внизу, под стеной, собралось несколько десятков галлов. У них в руках были камни. Слышались угрозы:

— Крикс, сбрось его к нам!

— Далеко ли собрался? — с насмешкой крикнул Спартак. — Не торопись! Я знаю, зачем ты идешь. Но сперва выслушай меня, Крикс: всех нас ждет одна участь — мы все умрем на арене для потехи толпы.

— Бей его! — раздался голос снизу. — Не слушай, он хочет тебя перехитрить!

— Крикс, остановись! — Спартак отступил назад, разломил пополам хлеб и выхватил запеченный в нем кинжал. Держа его в одной руке, Спартак другой рукой протягивал хлеб. — Лучше разделим этот хлеб в знак дружбы. Ты, Крикс, храбр и силен. Поклянемся сломать нашими руками ворота тюрьмы и пробиться в эти синие горы! Там скрывается много свободных беглецов. Лучше умереть на воле в борьбе за свободу, чем в цирке избивать своих же друзей.

Вы видели, как на желтой арене падают на песок раненые наши товарищи, — разве у всех нас не одинаково красная кровь? Римляне нарочно подстрекают один народ против другого — фракийцев против галлов, сирийцев против самнитов, чтобы мы яростней дрались на арене для потехи праздных богачей.

Они ведь нас боятся и хотят самых смелых из нас уничтожить. Но если мы объединимся, мы заставим задрожать от ужаса даже могучий Рим! Мы поднимем на борьбу всех рабов Италии. Бежим отсюда!..

Галлы внимательно слушали. Некоторые уронили камни.

— Но как достать оружие? — раздались неуверенные голоса.

— Оружие мы добудем! — воскликнул Крикс. — Ты прав, Спартак, и я рад, что ты с нами, а не против нас. Вот тебе моя рука навеки! В знак дружбы я беру половину твоего хлеба и буду отныне делить с тобой все — и радость и горе. Кто пойдет с нами биться за свободу? Подготовимся к побегу!

— Будьте осторожны, не проговоритесь! — заметил Спартак. — За попытку бегства — раба ждет казнь!..

В эту ночь около двухсот гладиаторов, главным образом галлов и фракийцев, когда остальные гладиаторы спали, бесшумно поднялись и направились к воротам. Только у немногих были простые ножи и железные вертелы, похищенные из кухни. Остальные имели деревянные мечи, обшитые кожей, и копья с деревянными наконечниками. Такие мечи и копья служили в школе для упражнений.

Навстречу смельчакам уже бежали предупрежденные кем-то сторожа с пылающими факелами, а за ними спешили римские легионеры[14] с обнаженными мечами.

— Назад, бунтовщики! — кричал начальник школы. — Избивайте их!

Римские воины набросились на безоружных гладиаторов.

— Не отступайте! Вперед к свободе! — кричали Спартак и Крикс. С помощью других подоспевших гладиаторов они распахнули тяжелую, окованную дверь.

Но только семьдесят восемь человек прорвались на волю и выбежали в поле. Остальные были частью перебиты, частью загнаны в темные подвалы, и ворота опять закрылись.

Ничто теперь не могло остановить смелых беглецов. Упорно они пробирались вперед через рощи и поля, направляясь на юг, где в тумане вырисовывались далекие горы. На рассвете им попался обоз с оружием. С радостью набросились гладиаторы на повозки и расхватали все, что только могло пригодиться для боя.

— И мы пойдем с вами! — заявили рабы — погонщики обоза.

Лошади и мулы были выпряжены, на них посадили тяжелораненых, и весь отряд спешно продолжал путь к югу, пробираясь проселочными тропинками, избегая главных дорог.

К вечеру нужно было сделать остановку. Гладиаторы падали от усталости. Спартак указал на мраморную виллу, стоявшую уединенно на холме.

Вилла принадлежала знатному богачу, обычно проводившему в этом поместье летние месяцы. Оливковые и кипарисовые рощи окружали ее, а на склонах холма множество рабов, звеня железными цепями, вскапывали землю виноградника.