Блефовать, так с музыкой - Яковлева Елена Викторовна - Страница 13

Глава 7

АНГЕЛОЧЕК

Тот, кто стоял за моей спиной, не торопился на меня нападать. Он даже что-то сказал, но я не разобрала его слов из-за собственного вопля. Тогда я стала орать потише и только после этого услышала:

– …Успокойтесь, пожалуйста, успокойтесь…

Я бросила короткий испуганный взгляд через плечо, но увидела только дверной косяк и рукав чей-то темной куртки. Остальное не попадало в поле моего зрения. Пришлось мне собрать в кулак все свое мужество и встретить опасность лицом к лицу.

Лицо этой опасности оказалось довольно смазливым и вполне миролюбивым на вид. И еще – довольно-таки юным: потенциальному бандиту было от силы лет двадцать пять – двадцать шесть. А светлые вьющиеся волосы и нежный, почти девичий, румянец делали его похожим на ангелочка.

– Вы кто? – спросила я почему-то шепотом.

– Не бойтесь, я не причиню вам вреда, я ваш друг, – объявил златокудрый парень задушевным рассудительным тоном, каким заезжие проповедники охмуряют паству на стадионах.

– Вы… Вы от майора Сомова? – осенило меня.

Ведь Сомов предупреждал меня, что кого-то приставит ко мне на время своей экскурсии в Ульяновск по местам трудовой славы Парамонова.

– Что у вас здесь произошло? – Ангелочек кивнул на разбросанные по полу вещи, прежде хранившиеся в стенном шкафу, тряпье и хлам, до которых у меня руки не доходили. Давно бы нужно все это выбросить, но то ли хозяйка я аховая, то ли стимула у меня нет… Скорее всего второе, потому что при Парамонове я порхала, как мотылек, все пылинки с него сдувала. Ну вот, опять я о том же.

– Так что у вас случилось? Я тряхнула головой:

– Кто-то здесь рылся, пока меня не было. Пришла, а тут такое…

– А в комнате?

– Не знаю, я там еще не смотрела. Парень вошел в прихожую, чуть оттеснив меня плечом, заглянул в комнату и присвистнул:

– Да-а, кто-то здорово постарался. Я последовала его примеру, только не свистнула, а охнула:

– Ой, мамочки, что же это такое? В комнате был разгром похлеще, чем в прихожей, учитывая, что барахла там побольше. Не увидь я все это собственными глазами, ни за что бы не поверила, что такое можно сотворить всего за час. Зато убираться здесь придется неделю.

Сомовский помощник наклонился и поднял с полу одну из сброшенных с полки книжек:

– Похоже, они что-то искали. Не знаете что?

– Понятия не имею. – Я готова была разреветься.

– Ценности какие-нибудь в квартире были? – деловито уточнил Ангелочек.

Я фыркнула:

– Разве что парочка золотых слитков на черный день.

– И все-таки проверьте, – последовал совет.

Я заглянула в маленькую палехскую шкатулку, традиционно украшающую разоренную неизвестным вандалом книжную полку, заглянула скорее для проформы, поскольку никаких особенных драгоценностей в ней не хранила. Вряд ли кто-нибудь позарится на мельхиоровые сережки с кварцем и серебряное колечко с бирюзой.

– Ну и? – Глаза ангелоподобного сомовского помощника тревожно блеснули.

– Фамильные бриллианты на месте. – Я захлопнула шкатулку.

– А деньги?

Да, кстати, где мой кошелек, за которым я и вернулась? Так и есть, на тумбочке, неведомый взломщик на него не позарился. Содержимое кошелька я тоже проверила для проформы – ни копейки не пропало. Нет, тот, кто устроил шмон в моей квартире, искал не деньги и не драгоценности, сдается мне, что и этот визит связан с Парамоновым.

– Деньги целы, – пробормотала я, засовывая кошелек в сумку, – да они им и не нужны…

– Им? – встрепенулся Ангелочек. – Вы думаете, что преступник был не один?

– Им, ему, какая разница, – махнула я рукой.

Количество наглецов, шуровавших в моей квартире, не имело для меня принципиального значения, важнее был сам факт взлома и последующего обыска. Мне не было покоя, и в будущем он тоже не предвиделся.

Ангелоподобный превратно истолковал мою реплику:

– По-моему, вы что-то недоговариваете.

– Да о чем тут говорить, – бросила я в сердцах. – Вы не хуже меня знаете, что все это из-за Парамонова.

– Вы так думаете? – напружинился Ангелочек.

– Да, я так думаю, – отчеканила я, – а вы что, думаете иначе?

– Мы? – Как-то незаметно помощник Сомова оказался возле меня и теперь пытливо заглядывал мне в глаза. Двигался он быстро и бесшумно, как кошка на мягких лапках. – Мы не думаем, мы действуем.

– А что, для этого думать не обязательно? – фыркнула я.

Этот сомовский подручный был такой же темнила, как и его отчаливший в Ульяновск начальник, и манера отвечать на вопросы у него такая же. Разговаривают со мной, как с малолеткой. Им, видите ли, по долгу службы положено читать мои письма, выпытывать мельчайшие подробности и прочими способами лезть ко мне в душу, а я обязана отчитываться перед ними, ничего не требуя взамен. Даже извинений.

Ангелоподобный никак не отреагировал на мою дерзость, что лишний раз доказывало: он не принимает меня всерьез. Он видел во мне лишь важного свидетеля – и только, спасибо еще, что не вещдок. Тем ужаснее мое положение: мне ведь не на кого больше рассчитывать, особенно теперь, когда моя квартира перевернута вверх дном, и еще неизвестно, что ожидает меня завтра, послезавтра, через неделю. До тех пор, пока Парамонов не найдется. Если найдется вообще.

– Я боюсь, – призналась я ангелоподобному и уставилась на затоптанный ковер, который я так тщательно пылесосила пару дней назад. – Не представляю, как я останусь здесь одна.

Ангелочек немного помолчал, а потом сказал:

– А вам и не стоит здесь оставаться. Это действительно опасно, а потому будет лучше, если вы переедете отсюда. Я сейчас же отвезу вас в один дом, где вас никто не найдет.

– На конспиративную квартиру? – грустно пошутила я и прибавила:

– А я думала, что свидетелей защищают только в Америке.

Ангелочек оставил мою реплику без комментариев, только поторопил:

– Давайте поскорее. Соберите все, что вам понадобится…

– Стоп, – вспомнила я, – а работа? Я же работаю, и у меня сегодня репетиция спектакля.

– Не беспокойтесь, это мы уладим, – заверил меня Ангелочек, – поставим в известность администрацию.

Могу себе представить реакцию заведующей Зинаиды Терентьевны, то-то она обрадуется, когда узнает, что мне в качестве важного свидетеля позволено безнаказанно прогуливать работу, да еще в самый ответственный момент. До нового тысячелетия меньше двух недель, а Снегурочка прячется по конспиративным квартирам.

– А может, лучше после репетиции? – засомневалась я.

– Нет, лучше прямо сейчас, – возразил Ангелочек.

– Ну хорошо, – кивнула я и отправилась в ванную комнату за зубной щеткой. Там-то меня и поджидало новое неприятное открытие. Оказывается, неизвестный бандюга и тут орудовал, не поленился даже заглянуть в стиральную машину и вытряхнуть из нее грязное белье. Пришлось мне присесть на корточки и затолкать его обратно.

Что же такого натворил Парамонов, если наш с ним мимолетный роман десятилетней давности выходит мне таким боком? Ну то, что его похитили как денежного американского мена в расчете получить выкуп, я еще понимаю, на это моего широкого кругозора хватает, только при чем здесь я? Неужто эти головорезы такие идиоты, что рассчитывают слупить бабки с меня? М-да… А вдруг они просто хотят меня запугать? Допустим. Тогда что они с этого поимеют? В лучшем случае я загремлю в психушку на почве длительного стресса. Не думаю, что это их конечная цель.

– Вы скоро? – кашлянул за дверью мой новоявленный ангел-хранитель.

– Одну минутку. – Я сунула в пакет зубную пасту, щетку и кусок мыла. Хотела также захватить полотенце, но как представила, что его могли касаться руки орудовавшего здесь взломщика… У меня даже насчет зубной щетки сомнения закрались. Не лучше ли ее выбросить?

– Нам нужно торопиться, – снова напомнил о себе помощник майора Сомова.

– Иду, иду! – В сердцах я толкнула дверь сильнее, чем следовало, и, похоже, слегка задела Ангелочка. Сам виноват, зачем подошел так близко. – Извините, – все же буркнула я.