Новорусская баллада - Высоцкий Михаил Владимирович - Страница 4

– Сварожич-Палящий, доблестен богатур, да славен он вовеки миром суть!

– Сварожич? – Олег удивленно покачал головой. – Надо же! А Перун со Свантовитом? Впрочем, ничего удивительного, в тихом омуте черти водятся, тихий, тихий, а батино место занял![1] Ладно, волхв – коня железного видишь? Твоя задача – делай, что хочешь, но чтоб твой Сварожич дизелем нас обеспечил? Задачу понял? Приступай!

Радостно кивая, Любослав вприпрыжку бросился к местным идолам молиться. При этом его совершенно не смутило, что про загадочный «дизель» ему еще не приходилось слышать – богатырю виднее, раз сказал к богам обратиться, значит к ним и обратимся.

– Утро доброе, Олег! – поздоровался подошедший Всемир.

– Прекрасное утро! – согласился вампир. – Как раз подходящее для того, чтоб какого-нибудь черного властелина свергнуть! Ну, Всемир, говори – где твой Черный Маг засел? Говори, говори, эти, – кивок в сторону храпящих под столом Коляна и Толяна, – все равно с географией не сильно дружат, а мне интересно, куда ты нас тащить собираешься.

– Да будет так, Олег, – кивнул Древощит, после чего достал из-за пазухи кусок хорошо выделанной кожи, на котором было изображено нечто, отдаленно напоминающее карту. – Вот он, наш мир. Сие есть Китежградское княжество, отсель досель, сие есть княжий Китеж-град, где князь-батюшка суд мудрый судит, сие река великая да могучая, Днойрой прозвана. Сие наше селение, Лесное, ибо у самого леса стоит, а отсель, Олег, земли нечисти начинаются. И идут они до края земли, куда нам путь держать предстоит. На дикий запад, за Лес-Лиховище, где лешие путников водят, за руку Дансу, что Днойре правым притоком приходится, где водяные да русалки воду мутят. За Драконий Хребет, где во мраке подгорном тьма засела, а на склонах Властители Зла, змии крылатые правят. За темные земли, где люди живут, что тьме отдались, да душу свою запродали за силу великую, колдовскую. За Вечный Лес, где в самые холодные зимы лето стоит, а волшбу творят нечестивцы, эльфами прозванные. За Альвийскую Степь, где альвы заправляют, кощеи проклятые, что ни старости, ни смерти не ведают. На край мира, где горы стоят, вечным снегом покрытые – там проклятый Черный Маг зло свое творит, врата в мир демонской отворяет, не на жизнь, а на смерть нам всем!

– Интересно получается! – хмыкнул Олег. – И что, никакого другого пути нет? Чтоб не через леса и горы? И чего бы туда не героям, а князю вашему самолично наведаться?

– Нету, Олег, – горько вздохнул Древощит, – знал маг проклятый, где твердыню свою строить. Не добраться туда дружине княжеской, Владимир Пресветлый, князь наш, батюшка, мудр, не пойдет он туда, ибо нет у него наследника, дабы трон Китежградский занять, случись что с ним!

– Значит, трусит. Понятно, – кивнул сам себе Олег, – ладно, с этим разобрались, теперь с машиной… О, а вот и наш Любослав! Ну как? Договорился?

– Велик богатур, славен Сварожич-Палящий весть молвил – отныне и присно железный конь богатурский усталости не ведать суть, ибо яко водицу хмель медовый да пшонный пить суть! – седой как лунь взлахмоченный старик, подпрыгивая от радости, завопил своим писклявым голосом на всю деревню.

– Молодец, Сварожич! – похвалил Олег, – Переделать дизель на спиртовый двигатель, да чтоб не на чистом спирте, а на неочищенном работал, при малом градусе – такое не всякому автомеханику по силам, что уж о богах говорить! Если он по пути еще и глохнуть не будет, совсем зауважаю. Всемир, у вас тут самогону найдется? А то ехать далеко, где мы его посреди леса достанем?

– Найдется! – ухмыльнулся Древощит. – Этого добра у наших людей всегда в достатке!

– Ну и славно! Тогда иди, собери все, что есть, да волхва с собой забери, он мне глаза мозолит. А как соберешь, как наши герои, – кивок в сторону по-прежнему храпящих шкафов, – проснутся, так сразу в путь отправимся!

– Да будет так! – поклонился Олегу Всемир, ухватил за шкирку Жаровника да пошел по селу, самогон да прочий хмель конфисковывать.

А пока богатырь меда собирал (а меда хорошие – градусов 40%-50%, такую брагу из благородного продукта только уличи и умели гнать, народный, так сказать, промысел), Олег, развалившись под раскидистой осиной, принялся, пожевывая стебелек, созерцать бесконечность, решая вечный вопрос о смысле жизни. Вопрос отнюдь не риторический – если смысл жизни простого человека прожить положенные 70-90 лет, наслаждаясь жизнью, да родить детей, которые бы род продолжили, то для вампиров, а особенно верховных, срок существования которых в принципе ничем, кроме собственной глупости, не ограничен, поиск смысла жизни имеет прямой практический интерес. И Олег уже почти получил ответ, когда от размышлений его отвлек басовитый голос.

– Какая … … его …, … … тебя в … мать! – заявил, сладко потягиваясь, Толян.

– Да, хорошо жить в деревне, – согласился с ним Олег, – так сказать, на природе!

– В натуре! – подтвердил Колян. – Мы как-то с дружбанами одним лохам стрелку забили, ну приехали, постреляли козлов, а потом гля – красотища-то какая! Помнишь, Колян? Ну, когда тебе голову насквозь прошили?

– Конкретно! – на физиономии Толяна выступила радостная улыбка сладких воспоминаний. – Слышь, вампир! А эти гопники че хотят?

«Этими гопниками» были богатырь Всемир Древощит и волхв Любослав Жаровник собственной персоной, застывшие по стойке смирно, созерцая, как два «богатыря» с усердием истинных бабуинов вычесывают из шерсти на груди остатки вчерашнего обеда. Как они туда попали – для всех так и осталось загадкой, решить которую, увы, даже местные боги, наверно, не в силах.

– Ах да, позвольте представить. Колян, Толян – вы хотели козлов стрелять? Ну так вот, это Всемир и Любослав, они нам предложили устроить туристическое сафари по глухим местам с правом отстреливать всех козлов, которые по пути попадутся. Всемир, Любослав – это Колян и Толян, богатыри и герои, которые поведут нашего железного коня и возьмут на себя все тяготы дальнего странствия.

– Сафари? – попробовал на вкус незнакомое слово Колян. – Это круто! А че, в натуре всех? Всех-всех?

– Всех, – подтвердил Олег, – это специальный местный охотничий заповедник, тут козлов для отстрела разводят.

– Отпад! – согласился с корешом Толян. – А сколько мы им бабла забашлять должны?

– Это подарок от фирмы, – объяснил Олег, – мы у них юбилейные посетители, потому для нас разработали специальный, особый маршрут. Карта у меня уже есть, так что как будете готовы – выезжаем. Ах да… Тут у них с дизелем небольшие проблемы, но мы уже договорились с местным механиком, теперь ваш «Вепрь» на самогоне ездить будет, – пока Колян и Толян обрабатывали в голове эту новость, неспешно вращая шестеренками, Олег обратился к Всемиру. – Ну что? Набрали, что я просил?

– Набрали, Олег, – кивнул богатырь и выкатил вперед два боченка, каждый литров на двести, а то и все двести пятьдесят. – Это медовый хмель, – объяснил Древощит, указывая на первый бочонок, – а это из пшена…

– Че? Водяру в бак заливать? – наконец-то дошло до Коляна, и, не вынеся такого святотатства, бритый шкаф набросился с кулаками на самого Всемира. Богатырю не помогли ни латные доспехи, ни опыт сотен сражений. Колян одним ударом унизанными перстнями пальцами, сжатыми в два пудовых кулака, отправил Всемира в нокдаун, после чего, прижав к себе оба боченка, как любимую девушку прижимают, громогласно заявил. – Убью!

Впрочем, с ситуацией разобрались. С горем пополам Олегу удалось убедить Коляна с Толяном (тот думал немного медленнее, потому и уступил корешу право защищать запасы спирта), что браги этой сивушной хватит на всю честную компанию, и если все же частью не пожертвовать на машину, то и долгожданное сафари не состоится. Как корешам было ни прискорбно, они признали, что козлов им пострелять все же хочется несколько больше, чем просто напиться («это мы с дружбанами и так можем»). Так что, дождавшись местного мастера, сумевшего врезать в бочки краник со шлангом, добрая сотня литров медовухи была залита в пустой бак внедорожника. Толян по такому поводу даже пустил скупую мужскую слезу…