Дворец любви - - Страница 30

– Заметьте, каждое утро туда прибывают девушки и молодые женщины, а гораздо позже – мужчины.

Торрас да Нозза возразил:

– Это очень интересная гипотеза, но женщины выходят потом оттуда в любое время и ведут обычную жизнь.

Хиген Грот обратился к Наварху:

– Есть очень простой способ разрешить этот вопрос. Предлагаю делегировать одного из нас для исследования на месте.

Лейдиг и Васт фыркнули и еще ниже натянули капюшоны на лица, а юная Биллика нервно облизнула губы. Дакав и Прютт смущенно отводили глаза.

Джерсен гадал, почему друиды, известные пуритане, предприняли путешествие во Дворец Любви, где их нравственность, несомненно, будет оскорблена. Еще одна тайна…

Несколько минут спустя Джерсен и Наварх отправились бродить по городу, заглядывая в лавки и мастерские, осматривали жилые дома с беззаботным любопытством туристов. Люди глядели на них с безразличием и, возможно, оттенком зависти. Туземцы казались довольными жизнью, незлобивыми, легкими в общении, однако Джерсен ощущал легкий диссонанс, едва уловимый – ничего явного, обнаруживающего страх, тревогу, недовольство…

Наварх захотел посидеть в кафе поддеревьями. Джерсен напомнил ему, что у них нет денег. Но такая мелочь не могла смутить Безумного Поэта, возжелавшего выпить стаканчик вина. Кирт пожал плечами и последовал за ним к столу. Наварх подозвал владельца кафе:

– Мы гости Маркграфа Виоля Фалюша и не имеем ваших денег. Принесите нам бутылочку вина, а счет можете прислать в гостиницу.

Хозяин поклонился:

– К вашим услугам.

Вино тотчас оказалось на столике – приятный напиток, чересчур мягкий на вкус Наварха. Спутники лениво потягивали его, глазея на прохожих. Прямо напротив возвышалась одна из загадочных башен, в которой теперь, в середине дня, царило затишье.

Наварх окликнул хозяина, чтобы заказать еще одну бутылку вина, и, указывая на башню, спросил:

– Что там происходит?

Туземца вопрос озадачил:

– В ней, как и во всех остальных, мы платим налоги.

– Но для чего в таком случае столько башен? Одной было бы достаточно.

– Что вы, сэр! При таком-то населении? Это вряд ли возможно.

Наварх оторопел и не осмелился продолжать расспросы.

Вернувшись в отель, компаньоны обнаружили, что с Земли прибыли еще два гостя – Гарри Танзел из Лондона и Джиан Марио, без постоянного места жительства. Оба имели весьма цветущий вид – высокие, жизнерадостные, темноволосые, неопределенного возраста. Танзел превосходил спутника красотой, а Марио брал энергией и жизнерадостностью.

Местный день тянулся двадцать девять часов, и, когда стемнело, гости охотно разошлись по номерам, но в полночь пробудились от звука гонга, приглашающего на традиционную трапезу.

На следующее утро в гостинице появилась Жюли, высокая грациозная танцовщица с Валгаллы, шестой планеты Тау Близнецов. Ее изысканно-порочные манеры всполошили друидов и вогнали в сладкий испуг юного Хала, который не мог отвести глаз от женщины.

Сразу после завтрака Джерсен, Наварх и Леранд Уибл отправились погулять вдоль канала, за гостиницей. Создавалось впечатление, что в городе праздник: люди несли гирлянды, то и дело попадались пьяные, туземцы славили песнями Ародина, очевидно народного героя или правителя.

– Даже в праздник, – сказал Наварх, – они идут платить налоги.

– Ерунда, – фыркнул Уибл, – когда это люди, собирающиеся платить налоги, пританцовывали?

Троица остановилась, наблюдая за людьми, входящими в высокую башню.

– По-моему, это все-таки бордель. А что же еще?

– И дело ведется так открыто? Поставлено на поток? Мы, должно быть, чего-то не понимаем.

– Может, зайдем посмотрим?

– Нет уж. Если это действительно бордель, то я могу случайно продемонстрировать нетрадиционный подход, и мы все будем дискредитированы.

– Сегодня вы необычайно осторожны, – заметил Джерсен.

– Я на неизвестной планете, – вздохнул Наварх, – и мне недостает той силы, которую давало прикосновение к старой Земле. Но я любопытен и намерен разрешить загадку раз и навсегда. Пойдем.

Они вошли в кафе, где побывали день назад, и оглядели столики. Солидный туземец средних лет в зеленой широкополой шляпе сидел, лениво наблюдая за прохожими и угощаясь вином из маленького кувшинчика.

Наварх приблизился к нему.

– Прошу прощения, сэр. Как вы видите, мы здесь чужие. Некоторые ваши обычаи удивили нас, и мы хотели бы выяснить, как на самом деле обстоят дела.

Горожанин выпрямился и после минутного колебания указал на свободные стулья.

– Я объясню, как смогу, хоть у нас есть свои небольшие тайны. Мы делаем, что можем, и должны жить, как предначертано светилами.

Наварх, Джерсен и Уибл уселись.

– Прежде всего, – полюбопытствовал Наварх, – какова функция вон той башни, куда входят так много людей?

– Ах, это! Да… Это местное агентство по сбору налогов.

– Сбору налогов? – переспросил Наварх, с триумфом глядя на Уибла. – И ребята что, ходят туда-сюда, платят там налоги?

– Именно. Город находится под покровительством мудрого Ародина. Мы процветаем, потому что налоги не умаляют наших доходов.

При этом Леранд Уибл издал скептический смешок:

– Как это?

– А разве у вас дело обстоит иначе? Деньги, которые отбирают в счет налога, люди потратили бы на развлечения. Принятая у нас система выгодна для всех. Каждая девушка должна отслужить пять лет, оказывая определенное количество услуг за день. Естественно, привлекательные девушки выполняют норму быстрее, чем дурнушки, и это способствует расцвету нации.

– Ага, – сказал Уибл, – легализованный бордель!

Туземец пожал плечами:

– Зовите как хотите. Ресурсы не истощаются, плата расходуется на городские нужды, на сборщиков налогов никто не жалуется, а сами сборщики довольны своей работой. Если же девушка выходит замуж до окончания срока службы, налог возмещается деньгами. Разумеется, у нас есть и другие обязательства перед Ародином: каждый должен отдать ему ребенка в возрасте двух лет. А других налогов мы не платим, разве что в экстренных случаях.

– И никто не жалуется, когда отнимают детей?

– Обычно нет. Ребенка забирают в ясли сразу после рождения, и личная привязанность не успевает сформироваться. Обычно люди приступают к деторождению в молодом возрасте, чтобы сразу выполнить обязательства.

Уибл обменялся взглядом с Навархом и Джерсеном.

– А что происходит с детьми?

– Они поступают к Ародину. Неподходящих продают Маграбу, подходящие служат во Дворце. Я отдал ребенка десять лет назад и теперь ничего не должен.

Наварх больше не мог сдерживаться. Наклонившись вперед, он нацелил в собеседника костлявый палец:

– И поэтому накачиваетесь тут вином, уныло мигая на солнце? Усыпляете совесть?

– Совесть? – Человек нервно поправил шляпу. – При чем тут совесть? Я исполнил свой долг, отдал ребенка, посещаю городской бордель два раза в неделю. Я свободный человек.

– А отданный вами ребенок уже десятилетний раб. Где-то там он или она мучается, пока вы сидите тут, уложив живот на колени!

Туземец вскочил, его лицо покраснело от гнева.

– Это провокация, серьезное оскорбление. Что ты делаешь здесь, ты, старый селезень? Чего ты приперся в этот город, если не уважаешь наши традиции?

– Я не избирал ваш город по собственной прихоти, – объявил Наварх с достоинством. – Я гость Виоля Фалюша и прибыл сюда по его указанию.

Человек разразился резким лающим смехом:

– Это имя Ародина для иномирян! Вы слетаетесь, как мухи на мед, во Дворец, чтобы наслаждаться, а ведь даже не заплатили!

Он стукнул кулаком по столу и покинул кафе. Остальные посетители, которые прислушивались к беседе, демонстративно отвернулись. Троице пришлось убраться восвояси.

Перед входом в гостиницу их застиг знакомый лязг платформы. С нее сошел мужчина и повернулся, чтобы помочь спуститься молодой женщине, которая, не обращая внимания на протянутую руку, спрыгнула на землю. Наварх издал крик удивления: новая гостья в модном одеянии альфанорского стиля была подопечной поэта, известной как Зан Зу, или Друзилла.